В прошлый фрайдей Джейн кричать и обижаться на
меня, потому что я все время говорить ей про тебя, my dear Таня. Я говорить ей,
что больше не обожать и не скучать по тебя, и ты есть только один страниц моей
юность, но говорить это два часа подряд, и Джейн очень раздражалься, что она
терять время своей личный жизнь. Она звонить по зудильник мой теть Настурций и
брать у нее консультаций. Это все биль большой истерия! Вечером тетя Настурций,
самая добрая тетя, и их магвокат встречалься со мной, проводиль серьезный
разговор и окончательно убедиль меня, что надо любить Джейн Петушкофф, который
есть для меня прекрасный партий во всей смысл.
Прощай, Таня! Я посылать тебе перо птицы
Феникс, чтобы ты изредка вспоминать обо мне. Директор моей школ Даун Фон
Лабрадор (у него такой фамилий, потому что он немец) упаль в обморок, когда
увидел, что я ощипал его любимый Феникс.
Когда-то твой Гурий Пуппер».
Таня перечитала письмо трижды. Она испытывала
противоречивые чувства. С одной стороны, ей радостно было за Пуппера, что он
наконец нашел себе кого-то, а с другой – ужасно хотелось сглазить эту идиотку Джейн
Петушкофф.
«Лимита английская! Вылезла фиг знает откуда,
всех локтями растолкала, а теперь по зудильнику теткам жалуется, мол, Гурий с
ней обо мне разговаривает, дрянь такая! А о чем с тобой, дебилкой,
разговаривать, как не обо мне?» – раздраженно, грубо думала Таня, и тотчас ей
становилось неловко, что она лезет в чужую жизнь и осмеливается плохо думать о
людях, о которых ничего не знает.
«Нет, конечно, Пуппер мне не нужен, но почему
этот дурак Ванька не хочет в магспирантуру? Он что, не понимает, что тогда он
будет вынужден покинуть Тибидохс и мы с ним не увидимся целых три года!» –
злилась она.
Конечно, знай Таня, что Пуппер уже после того
прощального письма прислал ей букет роз и записку, возможно, ей стало бы легче.
Однако Жикин, понятное дело, не собирался являться с повинной.
– Гроттерша, а Гроттерша! Чего ты там
строчишь? Опять интриги плетешь? – сонно спросила с кровати Пипа.
За последний год дочь Дурневых порядочно
вытянулась, приобрела кое-какие магические знания, но по-прежнему влезала в
брюки, только прибегнув к пятому измерению.
– Завидно? – спросила Таня.
Пипа зевнула, продемонстрировав пасть таких
размеров, в которой легко затерялся бы случайно влетевший воробей.
– Не-а, не сильно завидно. Я завтра с
Семь-Пень-Дыром встречаюсь. Хотим на Лысую Гору смотаться. Там, говорят, в
одном месте отличных фаршированных змей подают.
– Чего это Пень так расщедрился? Нашел
горшок с зелеными мозолями? Ты же вроде с Жикиным встречалась? – удивилась
Таня.
– С Жикиным-то? Очень мне нужен твой
Жикин… Я у него как поезд, сто двадцатый дополнительный. Сиди у моря и жди
погоды. Лучше уж с Дыром… Он хотя бы не бабник.
Таня пожала плечами.
– Зато Семь-Пень-Дыр жмот. У Гробыни
спроси. Он тебе кофе купит, а потом будет три года пилить и проценты
высчитывать.
Пипа хмыкнула.
– Шут с ним, с Дыром, если на то пошло.
Скучный он… Вообрази, кто мне вчера сказал, что я хорошо выгляжу? Бульонов!
– Генка?
– Ага! Мялся полчаса, а потом как
выпалил, отскочил и смылся куда-то… Вообще-то он ничего, только уж больно
застенчивый. Хотя и папуля мой, говорят, застенчивый был… И вообще, Гроттерша,
я сейчас буду спать и видеть сладкие сны, а ты слушай зудильник! Если моя мама
позвонит – свистни. Она любит иногда по ночам звонить. Не соображает, что тут
время другое.
– Тетя Нинель? Я с ней не разговариваю!
– Еще б тебя кто-то просил с ней
разговаривать! Моя мамуля – жена повелителя В.А.М.П.И.Р., а ты кто такая?
Говорят тебе: меня позови! А разговаривать с мамулей буду я! Мне тут кое-какие
вещички понадобились! – сказала Пипа и уткнулась головой в подушку.
– О нет, еще! – пробормотала Таня,
покосившись на бастион чемоданов, окружавших кровать Пипы.
Тете Нинели придется нанимать дюжину грузовых
купидончиков, которые прилетят в Тибидохс не в духе, едва живые от усталости, и
примутся разгневанно пищать, швыряя в окно чемоданы.
Под утро, когда Таня закончила писать,
вернулась Гробыня. Склепова так устала, что даже не стала язвить, а только
буркнула: «Все кыш! Если кто меня спросит: я умерла!» – и, не раздеваясь,
бросилась на кровать.
Решив последовать хорошему примеру, Таня тоже
легла и сразу уснула. Ей приснилась самая добрая тетя, которая, нацепив на
упиравшегося Гурочку Пуппера ошейник с поводком, бесцеремонно волокла его к
Джейн Петушкофф. Джейн, в Танином сне слившаяся со сказочной людоедкой, сидела
за столом с красной скатертью и, плотоядно облизываясь, ожидала, пока к ней
подведут несчастного Гурия. В руках у мадемуазель Петушкофф были нож и вилка.
Таня кинулась было к Гурию на помощь, но неведомая сила отбросила ее в сторону.
Она лежала на земле и беспомощно смотрела, как Джейн, ловко орудуя ножом,
уплетает Пуппера без масла и без хлеба.
Таня вскочила и, чтобы не видеть этого ужаса,
кинулась в лес. Деревья хаотично бежали ей навстречу. Внезапно впереди, на
тропинке, она заметила Ваньку, который удалялся быстрым шагом. «Ванька! Погоди!
Не бросай меня!» – закричала Таня. Она мчалась следом, спотыкалась, но никак не
могла догнать его. Напротив, как это бывает в снах, ее относило куда-то назад.
«Пожалуйста, не уходи!» – крикнула Таня снова, поняв, что он сейчас исчезнет.
Валялкин обернулся. «Три года! Сказано тебе: три года!» – произнес он сурово и,
шагнув в сторону с тропинки, исчез. Земля втянула его как трясина. Таня
закричала.
– Эй! Что с тобой такое? Просыпайся
давай! – кто-то потряс Таню за плечо.
Она открыла глаза и увидела блестящую
хромированную трубу пылесоса, на которой плясало солнце. Окно было распахнуто.
Над ней склонился Баб-Ягун.
Таня рывком села на кровати. Сон и реальность
никак не хотели поделить ее сознание. Лоб и ладони были мокрые от пота. Пипы и
Гробыни в комнате уже не было.
– Чего ты кричала, мамочка моя бабуся?
Кошмары? – спросил Ягун.
– Захотелось, – огрызнулась Таня.
Умный Ягун правильно понял ее состояние и не
стал больше приставать. За это она его и ценила.
– Ясно… – сказал он. – Ты на
тренировку-то идешь? Соловей велел сегодня пораньше явиться. У него что-то
важное… А в полдень Медузия с Зуби новичков привезут. Ну, первокурсников
будущих. Интересно будет взглянуть. Так что давай!..
– А завтрак?
– Завтрак ты уже проспала. Но догадливый
Ягун прихватил пару бутербродов, так что с голоду ты временно не умрешь. Пошли!
