— Сун Йи? Эй! Кто здесь! Кто-нибудь! Кто здесь!
Ответа не последовало, но вдруг правый верхний засов повернулся. Дверь открывали. Босх отступил на шаг и, отерев лицо рукавами, стал ждать. Следующим повернулся нижний левый засов, а затем дверь люка начала медленно открываться. Босх навел пистолеты, сам точно не зная, сколько пуль у него осталось.
В тусклом свете, падающем из коридора, перед ним возникло лицо Суна. Босх ринулся вперед и распахнул дверь во всю ширь.
— Где тебя носило?!
— Я искал лодку и…
— Я тебе звонил. Просил вернуться.
Едва оказавшись в коридоре, Босх наткнулся на человека из белого «мерседеса». Тот лежал ничком на полу в полутора метрах от дверного люка. Босх быстро подошел к нему, надеясь застать того еще живым. Он перевернул его лицом вверх, перекатывая в луже крови.
Мужчина был мертв.
— Гарри, где Мэделин? — спросил Сун.
— Я не знаю. Все мертвы, и я не знаю!
Если только не…
Одна, последняя идея начала проявляться в мозгу Босха. Один, последний шанс. Белый «мерседес». Новенький, с иголочки. В машине должны иметься все дополнительные опции, включая систему навигации, и первым адресом в хранимых ею данных будет адрес его владельца.
Они поедут туда, домой к владельцу «мерседеса», и Босх сделает все, что только возможно, дабы найти свою дочь. Если понадобится приставить пистолет к голове того скучающего маленького мальчика, которого он видел в ресторане, он это сделает. И жена преступника скажет. Она вернет Босху его дочь.
Гарри внимательно осмотрел лежащее перед ним тело. Как он понимал, это Деннис Хо, человек, стоявший во главе «Северной звезды». Он ощупал карманы убитого, ища ключи от машины, но не нашел, и его план столь же быстро, как сформировался, начал рассыпаться. Где могут быть ключи? Ведь ему необходимо добраться до компьютера в машине, чтобы узнать, куда ехать и как найти дорогу.
— Гарри, что ты ищешь?
— Его ключи! Нам нужны его ключи, а без них…
Босх осекся, сообразив, что когда он бросился бежать по пирсу, а затем прятался за белым «мерседесом», то услышал звук и учуял запах работающего дизельного двигателя.
В тот момент это не имело значения для Босха, потому что он был уверен: его дочь находится на судне, — но теперь-то он знал, что это не так.
Босх выпрямился и быстро зашагал по коридору к трапу; в своих мыслях он был уже далеко впереди. Сун двинулся следом.
Имелась только одна причина, почему Деннис Хо мог оставить машину с работающим мотором. Он собирался к ней вернуться. И вовсе не с девочкой, потому что ее не было на судне. Он собирался вернуться за девочкой, поскольку складской отсек в трюме был уже оснащен и все было готово к ее транспортировке.
Босх выскочил из рубки и через мостки помчался на пирс. Он подбежал к дверце водительского сиденья белого «мерседеса» и распахнул ее. Осмотрел заднее сиденье, но там было пусто. Тогда он склонился над приборной доской, выискивая кнопку, открывающую багажник.
Не найдя таковой, он выключил мотор и выхватил ключи из замка зажигания. По дороге к багажнику нажал кнопку на ключе.
Крышка багажника автоматически поднялась. Босх заглянул туда — и там, на одеяле, с завязанными глазами и кляпом во рту, лежала его дочь. Руки ее были примотаны к туловищу несколькими оборотами клейкой ленты. Лодыжки тоже были стянуты.
— Мэдди! — воскликнул Босх.
Едва не запрыгнув в багажник, он торопливо стянул с ее глаз повязку и принялся вытаскивать изо рта кляп.
— Это я! Детка! Это папа!
Она открыла глаза и заморгала.
— Ты спасена, Мэдди! Все позади! Ты спасена!
Когда кляп был вынут, девочка издала пронзительный вопль, поразивший отца в самое сердце и звучавший в нем эхом до конца его дней. В нем отразились одновременно страх, крик о помощи и возглас радостного облегчения.
— Папа!
Она разрыдалась, а Босх схватил ее на руки и вытащил из багажника. Подоспевший Сун помогал ему.
— Теперь все будет хорошо, — повторял Босх. — Все будет хорошо.
Они поставили девочку на землю, и Босх с помощью зубьев одного из ключей стал разрезать опутывавшую ее клейкую ленту. Она так и была в своей школьной форме. Как только ее руки оказались свободны, она обхватила Босха за шею и стиснула изо всех сил.
— Я знала, что ты приедешь! — бормотала она, судорожно всхлипывая.
Босх не помнил, чтобы какие-то еще слова значили для него больше. Он наклонился к ней.
— Мэдди?
— Что, папа?
— Ты не получила никаких повреждений? Я имею в виду, физических повреждений. Если они что-то с тобой сделали, нам надо показать тебя…
— Нет, со мной все в порядке.
Положив руки ей на плечи, он внимательно посмотрел ей в глаза.
— Это правда? Ты можешь мне сказать.
— Это правда, папа. Я в порядке.
— Хорошо. Тогда нам надо ехать.
Он повернулся к Суну:
— Ты можешь отвезти нас в аэропорт?
— Нет проблем.
— Тогда поехали.
Босх обнял дочь за плечи, и они вслед за Суном пошли вдоль пирса. Девочка крепко прижималась к отцу, и лишь когда они сели в машину — похоже, только сейчас! — осознала присутствие Суна. Тогда она задала вопрос, которого Гарри так страшился:
— Папа?
— Что, Мэдди?
— А где мама?
38
Босх не ответил ей прямо. Он просто сказал дочери, что ее мать не может сейчас быть с ними, но что она упаковала для нее рюкзак и что им надо ехать в аэропорт, чтобы покинуть Гонконг. Сун не сказал ничего и только ускорил шаг; он шел впереди, не участвуя в разговоре.
С помощью этого объяснения Босх как будто выиграл некоторое время, чтобы обдумать, когда и как он даст дочери ответ, подразумевающий крутое изменение всей ее жизни. Когда они подошли к черному «мерседесу», он сначала посадил ее на заднее сиденье и только затем пошел к багажнику за рюкзаком. Он не хотел, чтобы она видела сумку, приготовленную Элеонор для себя. Он обыскал чемодан Элеонор и, найдя паспорт Мэдди, убрал его в карман.
Потом сел на переднее пассажирское сиденье и передал дочери рюкзак, велев ей переодеться. Посмотрел на часы и кивнул Суну:
— Поехали. Нам надо успеть на самолет.
Тот тронул машину с места и стал выезжать из портовой зоны в ускоренном, но не привлекающем внимания темпе.
— Нет ли здесь какого-нибудь парома или поезда, который доставил бы нас туда напрямую? — спросил Босх.
— Нет, паромный маршрут закрыли, а по железной дороге придется делать пересадку. Будет лучше, если я вас отвезу. Я хочу это сделать.
