Удар случайно пришелся вскользь, и Дурневу
пришлось гоняться за перепуганным Нижинским по всей комнате, рискуя попасть под
очередную молнию.
– Я Марк Сальвий Отон!.. – возопил
наконец метко прихлопнутый Халявий.
Дядя Герман легонько ударил его по макушке
телефонным справочником.
– Я летающая соковыжималка с вертикальным
взлетом!
Бац! Бац! Бац!
– Я Луций Элий Аврелий Коммод!
Справочник замер в руках у дяди Германа.
– О, вот и мебель пошла! Кажется,
сработало! – произнес он задумчиво.
Подозрительные глазки императора Коммода
скользнули по лицу дяди Германа, без восторга приняли во внимание его
обруч-корону и, наконец, параноидально остановились на шпаге.
– Во дворце убийца! Стража! Ко
мне! – взвыл император и кинулся к висевшему на стене ятагану. Это был уже
третий ятаган дяди Германа. Первые два вытребовала в Тибидохс Пипа, заявившая,
что ей нечем точить карандашики и воспитывать Бульонова.
Сорвав со стены ятаган, воинственный император
осыпал дядю Германа градом ударов. Тот кое-как отразил их, едва удержав
взбешенную шпагу от рокового ответа, и, споткнувшись о диван, растянулся во
весь рост.
Торжествующе взревев, Луций Элий Аврелий
Коммод ибн Халявий занес ятаган для добивающего удара.
– Не надо! – пискнул дядя
Герман. – Это не я! Я ваш верный слуга! Ваш убийца в ванной.
Ятаган замер в руках у императора.
– Ага, значит, есть и другие заговорщики?
Кто они? Назови имена, раб, если хочешь, чтобы твоя смерть была быстрой!
– Они там… по коридору прямо… А я друг!
Коммод ибн Халявий ухмыльнулся.
– Раз ты действительно мой друг, то
должен знать мои принципы. Лучше по ошибке прикончить друга, чем оставить за
спиной тайного врага! – сказал он, вновь занося ятаган.
Спасительная для Дурнева магическая молния
ударила Коммода в грудь. Особого вреда она ему не причинила, но Коммод ибн
Халявий пошатнулся.
– Они пускают стрелы! Я смертельно ранен!
Лучше умереть от меча, чем от стрел! За Рим! За меня! – крикнул он и,
воинственно размахивая ятаганом, помчался в ванную.
Дядя Герман, крадучись, пошел за ним, держа
наготове телефонный справочник. Он особенно не торопился. В ванной полыхали
молнии. Слышался демонический хохот щуки, вопли императора и звон ятагана о
край джакузи.
Через пару минут все наконец стихло. Осторожно
заглянув в ванную, дядя Герман обнаружил, что Халявий держит обессилевшую щуку
за хвост, другой рукой примеряясь, чтобы рубануть ее ятаганом.
– Не надо! Я сдаюсь! – взмолилась
щука. – Отпусти ты меня, старче, в море! Дорогой за себя дам выкуп! Тьфу
ты, не та пластинка! Да сдаюсь я, сдаюсь! Отбой, мальчики!
Дядя Герман смилостивился и взмахнул
справочником. Луций Элий Аврелий Коммод отправился в небытие с первым же
потусторонним поездом.
– О! Значит, наша взяла? – сказал
Халявий, разглядывая щуку. Затем он разжал руку и бросил щуку в ванную.
– Ваша, ваша! – недовольно сказала щука,
со всплеском падая в воду. – Можете загадывать желания, Тартар бы вас
взял! По правилам магических поединков всякий, кто победит врага и подарит ему
жизнь, имеет право на одно желание! Ну-с, я вас слушаю, мальчики!
– А подумать можно?
– Чего низзя – того низзя! – сказала
щука. – Истинное желание – это то желание, которое ты, не размышляя,
можешь озвучить в любое время дня или ночи. То, которое, точно раскаленный
гвоздь, сидит у тебя в мозгу. Если не так – значит, у человека нет истинных желаний,
а в голове у него салат оливье. Ну же! Не истощайте мое терпение, старенькие
юноши! Раз, два…
– Я хочу, чтобы Нинель меня любила и
перестала валять дурака! И немедленно оказалась здесь! – крикнул дядя
Герман.
Щука задумалась.
– Хм… Вообще телепортация лопухоидных тел
такой чудовищной массы затруднительна, однако желание клиента есть желание
клиента. По поводу же первой части желания – стакан терпения, кило нравственных
мук!.. Сейчас сделаем!
Щука нырнула. Когда она вынырнула, в зубастом
рту у нее был тонкий длинный прут.
– Возьми эту хворостину! Ударишь жену по
спине – будет любить тебя всю жизнь. Сильно ударишь – сильно будет любить.
Слабо ударишь – ну, я предупредила… Хозяин, как грится, барин! – пообещала
щука. – Теперь твое желание, Халявий!
Оборотень подпрыгнул, прищелкнул в воздухе
ножками и крикнул:
– Эх, если б блохи так не кусались!.. Еще
я хочу стать повелителем мира! И чтоб братик Герман был у меня на побегушках
типа лакея! Принеси то, принеси се!
– Что?! – взревел Дурнев, занося
телефонный справочник. – Да я сейчас тебя Нижинским сделаю!
– Поздно, поздно, поздно! Я уже
успел! – пропищал Халявий.
– Спокойно, древние мальчики, без сцен у
фонтана! – лениво сказала щука. – Дорогой Халявий! Блохи кусаться не
будут! А вот второе и третье желание исполнять я не обещала. Учись считать,
дружок!.. А сейчас я попросила бы меня не беспокоить! Я должна подготовить
отчет золотой рыбке на предмет перерасхода магии во втором квартале. В конце
концов, пока я до нее не добралась, она у нас владычица морская…
Щука раздраженно плеснула хвостом и, окатив
Дурнева с Халявием водой, скрылась в джакузи. Дядя Герман мрачно посмотрел на
Халявия и шагнул к нему. Оборотень выронил ятаган и грохнулся на колени:
– Братик, прости меня! Хочешь, я тебе
ботфортик поцелую?
– Да иди ты! – огрызнулся
Дурнев. – Хотя ладно, шут с тобой, целуй!
Такса Полтора Километра в коридоре
задребезжала ябедническим лаем. В замке зазвенели ключи.
– А вот и моя подопечная! Прошу любить и
жаловать! Прут не потеряй, Герман! – пробулькала из ванны щука.
– Нинель! – воскликнул дядя Герман
и, спотыкаясь, ринулся в коридор. Шпага графа Дракулы выпала из его пальцев,
хворостину же он, однако, оставил.
Спрятавшись за дверью, он занес хворостину и
стал дожидаться, пока супруга войдет в квартиру. По его желтоватому лицу
бродила торжествующая улыбка среднестатистического деспота квартирного разлива.
