– Едем! – скомандовал он.
* * *
На «штате» у Крота стояло много «сильных мира сего». Особое внимание папа уделял связям с органами правопорядка. Только глупец не понимает, насколько ценна эта дружба для людей, занимающихся криминалом. Умный человек никогда не скажет: «Лучше в гроб, чем якшаться с мусорами. Такое способен выронить недалекий преступник, и с такой философией он скоро окажется в забитом ящике, причем из непрестижных пород дерева.
Глава преступного синдиката – мафии прежде всего политик: чтобы успешно противостоять враждебным кланам, он должен опираться на влиятельных союзников. Один в поле не воин. Поэтому частенько гостили в апартаментах крестного отца и примелькавшийся на телеэкране лидер думской фракции, и его не менее известный оппонент, и дотошный председатель думской комиссии по правам человека, и прокурор по надзору за милицией, и начальник РУБОПа, и функционер из мэрии, да кого там только не было! Крот, как радушный хозяин, принимал всех и всем был рад помочь. Кому советом, кому поддержкой, а кому просто деньгами: бывало, он даже сводил ищущих контакта друг с другом чиновников и коммерсантов, следователей и бандитов. Его уважали за опыт и прозорливость и, что завоевывается годами безупречной репутации, считали справедливым.
Кроту надоело ждать у моря погоды, он предпочел быстрее разрешить проблему. Тянуть уже нельзя. Соловей и так подмочил авторитет организации. Крот без стеснения обратился к друзьям в МВД. Друзья рады были помочь. Как не оказать услугу хорошему человеку. В этом жестоком мире нужно держаться рука об руку, иначе пропадешь.
Три ничем с виду не приметных микроавтобуса с интервалом в одну минуту припарковались неподалеку от станции сервисного обслуживания автотранспорта на проезде Шокальского. С некоторых пор владельцем этого предприятия стал один бизнесмен из казанских татар. Он купил дело у другого предпринимателя не без активного участия банды Соловья. Здесь же Соловей иногда, как и в этот раз, собирал свою бритоголовую кодлу для выдачи целеуказаний и разбора выполненной работы. Что-то вроде летучки. На сей раз в ремонтные мастерские слетелась вся соловьевская шайка.
Спецназовцы из СОБРа по одному выскакивали из фургонов, рассыпаясь по улице. Шестеро в шлемах из высокопрочного титанового сплава с подъемными забралами из поликарбоната приблизились к входной двери. Проверка показала, что дверь не заперта, о чем сразу последовал доклад руководителю операции (гарнитуры радиостанций, расположенных на спинах спецназовцев, были совмещены со шлемами).
– Использовать сначала шокирующие и газовые гранаты. При оказании сопротивления разрешаю применение боевых гранат и ведение огня на поражение, – четко определил командир. Через секунду он скомандовал: «Пошли!»
Началась атака. Взрывы шокирующих гранат «Взлет» внутри строения явились полной неожиданностью для бандитов. Их охватила паника, но, несмотря на абсолютную растерянность, они открыли беспорядочную стрельбу. Этого-то и ждали крутые парни в бронежилетах «Командос». Они ворвались внутрь, скашивая бритоголовых, как траву, из «АК-74» и «РПК-74». Трехминутная картечь вывела из строя более двух десятков преступников, среди которых были и совсем юные мальчишки, максимум лет по восемнадцать.
Бандиты бросали оружие и лезли во все щели, пытаясь выбраться наружу, но и там их подстерегал шквальный огонь собровцев. Заварушка случилась как нельзя кстати, руководитель операции давно мечтал об очередной правительственной награде. За ликвидацию такого крупного бандформирования ему как минимум светил орден «За личное мужество».
Взрывы гранат «Ф-12 и «РГД-5» сделали в стенах мастерских огромные пробоины. Но и в этом кромешном аду наиболее организованная кучка бандитов все же умудрилась пробраться к незащищенному участку с тыльной стороны станции. Дыры в стенах явились для Соловья и еще пяти человек фактическим спасением. Когда спецназовцы сквозь густую пелену дыма заметили, что бандиты хотят просочиться из строения через дыры в стенах наружу, они бросились в рукопашную, но шестерка чудом спасшихся уже удалялась что есть сил от места побоища к жилым домам, благо девятиэтажки находились в ста метрах – только дорогу перебежать.
Как раз в этот момент по трассе мчались байкеры. Ничего страшного. Соловей и последние его люди не испугались тарахтящих поблизости мотоциклов, им и без того было чему ужаснуться.
– Давайте к домам и врассыпную, а этих на «Харлеях» я щас шугану! – вызвался один из соловьевцев. – Бегите, я щас очередью их срежу.
Он выбежал прямо на середину дороги с автоматом наперевес. Соловей вместе со своими подручными, двое из которых были ранены, перебегал автомагистраль, то и дело поглядывая на несущуюся прямо на них ватагу мотоциклистов.
– Мочите всех, кроме Соловья! – во все горло крикнул Сицилиец, которому пришлось, поступившись принципами, оседлать железного коня и обрядиться в рокерское одеяние.
Подобно драгунам, скачущим галопом и рассекающим саблями воздух, байкеры достали автоматы чешского и израильского производства. В рокоте мотоциклетных двигателей автоматных очередей не было слышно. Первым упал геройствующий бандит, вызвавшийся прикрыть сообщников. Потом замертво свалились еще трое.
Сообразив, что байкеры стреляют в них, Соловей и раненный в ногу бандит стали отстреливаться, но байкеры все приближались и были уже в двадцати метрах, в десяти, в пяти…
Раненый оказался под колесами мотоцикла. Еле живой от лобового удара, он не в силах был сопротивляться. Наездник безжалостно мутузил его колесами, то и дело газуя. Другой сбил с ног Соловья ударом приклада, а затем обхватил его рукой и взгромоздил на бензобак. Соловья увезли в неизвестном направлении.
На кладбище прибыли, когда было уже темно. Бледная ночь источала холодный и оттого бодрящий лунный свет на расплавленную дневным солнцем землю. Вокруг тишина. На коленях вчерашний гордец, возомнивший себя правителем мегаполиса.
В таком виде он не похож на вершителя людских судеб, на бесстрашного воина, скорее это несчастный человек, такой же двуногий гомо сапиенс со всеми присущими ему инстинктами, в том числе непомерной жаждой жизни. Так или иначе, его жизнь на закате.
Как только что ушедшее за горизонт розовое солнце, она угаснет, но в отличие от светила никогда больше не взойдет, ибо будет вечно замурована в выкопанной минутой раньше могиле. Соловей понимал, что яма вырыта для него, и он знал, почему Сицилиец до сих пор его не прикончил. Его враги хотят знать имена и адреса его союзников. Ничего не выйдет! Он оставит о себе достойную память. Как ни странно, и у главного беспредельщика были свои принципы. Ведь пренебречь смертью способны не только бесшабашно храбрые люди, но и безумцы. Для них умереть красиво – все равно, что последний в жизни оргазм. А быть может, они сознательно или бессознательно идут по жизни без поправки на страх, продвигаясь к желанной точке, после которой лишь «плюс» или «минус» бесконечность.
Что там за горизонтом? Полное забытье или загробная жизнь? У Соловья будет возможность поразмыслить об этом в условиях, коих даже врагу не пожелаешь. Сицилиец дал слово, а он привык держать свое слово. Для него это святое. Будучи заживо погребенным, убийца батоно Резо и Гриба понесет заслуженную кару, но прежде действительно надо выяснить, кто за ним стоит.
