В образцовом королевстве мы живем,
Все в порядке в королевстве с королем.
Наше королевство идеальное!
Ничего не будет экстремального.
Будет все о’кей! Здесь все для людей!
Для взрослых и детей… О’кей!
Мы здесь весело живем,
Эту песенку поем вместо гимна!
Уважаем короля. Взаимно!
Он в обиду нас не даст, дяде Сэму не продаст. Вас ист дас?
Класс! Раз-два, ананас не растет у нас!
Зато есть нефтяная вышка! Вам крышка…
Не бойся, малышка!
Шутка, прибаутка, медиаутка!
Мы – нейтральное царство. Образцовое государство!
Ламандия на карте не видна,
Но это наша образцовая страна!
Через пару недель мне уже редко кто звонил. Зато пришло нежданное письмо из Лондона. Мне писал мой сынишка Макс. Как он оказался в Англии? Видно, его путешественница мама снова нашла какого-нибудь кавалера ордена чужого государства или наконец отыскала своего принца, учреждающего ордена…
«Папочка! Я живу в Лондоне и учусь в элитной школе. У меня синий пиджак с эмблемой. Здесь классный теннисный корт и чудесный бассейн. Я играю в пинг-понг. Читать уже люблю. И тебя очень люблю. Я так скучаю по тебе, папуля. Раньше я хоть видел тебя по телику – у нас с мамой спутник дома. А теперь тебя перестали показывать. Вернись, пожалуйста, в телевизор. Вот и новый друг мамы говорит, что без тебя плохо. Ты всем очень нужен. Я знаю, что ты не желаешь больше быть звездой, но ты ведь можешь сделать это ради меня?»
Макс был записан в ее загранпаспорт. Она вывезла его без моего согласия. В Лондон… мысли путались. Путались оттого, что письмо моего единственного сына было написано его рукой на том самом «пергаменте», где стояла моя подпись, а теперь еще печать Ордена «Либра»…
Глава 39
Клеймо. На всю жизнь
Я любил своего сына. Я боготворил Инессу. Я бежал домой сломя голову. Видеть ее, слышать ее – для меня это было счастьем, ничуть не меньшим, чем разговаривать со своим Максом по телефону. Знать, что он здоров, невредим, спокоен. Что скоро он вернется в Москву и я обязательно его заберу.
Мы с Инессой любили друг друга до безумия. Я обожал каждый сантиметр ее дивного тела в отдельности, каждый ее пальчик, каждую родинку. Я был без ума от ее душистой, пахнущей молоком кожи…
Но так же, как Инесса, я старался не смотреть на проклятые два клейма, врезанные в наши груди. Они не пронзили наши сердца, хоть и ожесточили наши души. У нас они были одинаковые. И мы оба заклеивали их пластырем…
– Добрый вечер, Россия. В эфире «Взлеты и падения!» Сегодня мы поговорим обо мне, и это будет история моего падения…
