Поэтому банкиры степенно обсуждают свои вопросы в тиши специально оборудованных «белым шумом» кабинетов, болтают, опасливо оглядываясь по сторонам, вороватые менеджеры за бизнес-ланчем, «перетирает» накопившиеся вопросы за бутылкой на лавочке всякая гопота. Солидные уголовные авторитеты и политики пересекаются в каком-нибудь тихом ресторане, например, на «золотой версте», принадлежащем одному из них или кому-нибудь из близких.
Еще очень часто видятся влюбленные и депутаты. И если для первых это потребность, то для вторых — работа, источник материальных благ и безбрежного административного ресурса.
Эти двое регулярно собирались вместе за плотно закрытыми дверями два-три раза в год на протяжении доброго десятка лет, выбирая для нечастых встреч тихие, не особо привлекательные для посторонней публики места. Их деловое партнерство началось в первой половине девяностых. В то время один из них занимал скромный на первый взгляд пост в аппарате не шибко трезвого президента всея Руси, а другой был просто бандитом, лидером небольшого, но наглого вооруженного формирования на территории одной маленькой, но крайне гордой республики.
Потом первый стал депутатом боярской думы, второй — членом правительства у себя на родине. Когда же один из них взлетел аж до статуса члена совета Федерации, сенатора, а другой оказался находящимся, как бы, в международном розыске особо опасным преступником, их встречи не прекратились. Их просто стали проводить вне территории Российской Федерации. Эти двое по-прежнему оставались деловыми партнерами, потому что для настоящего бизнеса статус компаньона — не помеха, была бы только выгода. А выгода была, и немалая, только теперь источником доходов служил не плохонький самопальный бензин или примитивная работорговля, а высокая политика.
На этот раз рандеву происходило в снятых на целые сутки так называемых «президентских» апартаментах скромной гостиницы «Тринити» в скучном деловом центре одной европейской столицы. В этом районе не наблюдалось дорогих бутиков, модных ресторанов или казино, а потому вероятность встречи с кем-либо из праздношатающихся по миру соотечественников и преследующих их (ими же и нанятыми) папарацци была крайне незначительной. Партнеры расположились в оборудованном под кабинет помещении трехкомнатного номера. В гостиной находилась охрана одного из них, трое сурового вида бородачей в оттопыривающихся по бокам и на груди кожаных куртках, и спортивных костюмах, вызывающих легкую ностальгию по ушедшим в историю девяностым. Их старший вольготно раскинулся в кресле, а двое других пристроились рядом на корточках. Все громко разговаривали и курили, непринужденно стряхивая пепел прямо на дорогой ковер. Кроме них, в гостиной присутствовали еще двое молодых людей в приличных костюмах, по виду референтов. На первый взгляд, безобидных, невооруженных и с оружием обращаться не умеющих. Первое впечатление, впрочем, очень часто бывает ошибочным. Скромненько сидя на краешках стульев, эти двое внимательно контролировали каждый свою зону ответственности (входную дверь и окно с пуленепробиваемыми стеклами) и незаметно, но внимательно отслеживали действия соседей. Запертая на замок, третья комната в номере — спальня, пустовала: интим между высокими переговаривающимися сторонами не предполагался.
В коридоре у входной двери находилось еще по одному человеку из каждой команды, а снаружи обстановку контролировали сидящие в автомобилях бородачи и «референты». Словом, граница на замке и ключ потерян.
— Это первый. Всем внимание, готовность десять минут.
Компаньоны сидели по обе стороны низкого стола из темного дерева. Оба приблизительно одного возраста, только один полный, можно сказать, толстый, с тщательно уложенными в замысловатую прическу светлыми волнистыми волосами. В скрывающем недостатки фигуры темном костюме Dolce & Gabbana, сшитой на заказ сорочке и галстуке с крупным, по последней моде, узлом. Вальяжно раскинувшись в кресле и вытянув ноги, он прямо-таки излучал негу и спокойствие.
Второй, смуглый, поджарый, широкоплечий, сидел на краешке стула, по-волчьи зыркая глазами, в любой момент готовый сорваться и начать действовать. Светлый костюм, черная, наглухо застегнутая рубашка, баранья папаха на голове. Не менее дорогой, нежели у собеседника, прикид смотрелся на нем неловко и даже несколько нелепо, точно так же, как на том выглядела бы камуфляжная форма с разгрузкой.
«Конфетно-букетный», предшествовавший каждой встрече, период был успешно пройден. Настало время поговорить о серьезном. Оба одновременно, как по команде, протянули руки к столу. Один взял бокал с красным вином и сделал глоток, второй схватил портативную рацию и обменялся парой реплик.
— Что-то не так, Иса?
— Все тихо, Володя, не волнуйся, — он взглянул на бокал в руке толстяка и незаметно сглотнул. Очень захотелось выпить, много и прямо сейчас. А еще почему-то было очень неспокойно. Привыкший за прошедшие годы шкурой чувствовать опасность, а потому до сих пор живой и на воле, Иса Мадуев зябко повел плечами, потянулся было вновь к рации, но сдержался. Что-то подсказывало ему, что с переговорами затягивать не следует.
Оставалось обсудить только…
— Твое здоровье, — названный Володей поднял бокал. На правой (в соответствии с российской политмодой) руке тускло блеснули часы, скромный «Патек» в платиновом корпусе.
— Здоровье в порядке, скажи лучше, когда деньги будут?
— А когда будет работа?
— Не говори со мной так, — вкрадчиво, но с ощутимой угрозой в голосе произнес Иса.
Другой бы, может, и испугался, но не его собеседник. Металл в голосе «грозного и ужасного» горца тревожил его ничуть не больше, чем его же папаха. Слишком уж долго он общался с соплеменниками своего компаньона, а потому заранее знал, что они скажут и что сделают. И потом, в их связке он всегда был номером первым. Даже тогда, в середине девяностых, когда казалось, что громадная и бессильная Россия покорно легла под крохотную Чечню, это только так казалось. Просто отрабатывался еще один бизнес-проект по распилу немереных бабок. Кстати, большинство средств успешно осело на счетах московских партнеров, а гордые нохчи просто горбатились за долю малую.
— Деньги есть, Иса, — он со вкусом закурил и выпустил струю дыма в потолок, — ты же знаешь.
— Знаю, Вова, знаю, — закивал тот, — переведи хотя бы половину и…
Человек, находящийся в той же гостинице, на том же этаже, через стенку от комнаты, в которой сидели высокие, о чем-то договаривающиеся стороны, щелкнул ногтем по мембране микрофона.
— Это первый. Доложите о готовности.
— Второй, к работе готов.
— Четвертый, порядок.
— Шестой, всегда готов.
— Восьмой, жду команды.
— Всем, кроме восьмого, начало через две минуты. Восьмой, начало через десять секунд, — он надел респиратор и повернул вентиль стоящего на полу баллона.
— Двадцать процентов, Иса, получишь к пятнице.
— Хотя бы сорок, Володя, поверь, очень надо.
