Но, проснувшись, Евгений не спешил сразу вскакивать. С закрытыми глазами (а что в них толку, если не видно даже ближайшего дерева?) он какое-то время продолжал лежать, чутко вслушиваясь в окружающую темноту. Вроде бы ничего особенного или тревожного не происходило. Разбудившая его птица (кстати, какого черта она заорала, если солнце еще и не думало вставать? Кто-то потревожил?) больше голоса не подавала. Товарищи тоже лежали тихо, и непонятно было, прервал их сон, так же, как и его, дикий крик или нет. Скорее всего, они тоже проснулись и сейчас прикидывают — есть поблизости опасность, а если есть, то какова ее степень? Они были одной группой уже три года и за это время успели узнать друг друга досконально. Так что, если сейчас, немедленно нужно будет действовать, встретят опасность быстро и решительно, как будто и не спали всего несколько секунд назад.
— Леня! — позвал Евгений шепотом. — Что думаешь?
— Кто его знает, — так же тихо отозвался Шишов. — Может, у здешних птиц привычка такая — орать ни свет, ни заря. Наши петухи тоже еще затемно кукарекать начинают. Подождем?
Миронов посмотрел на светящийся циферблат своего «Ориента». Четыре утра по-местному времени. Рановато, конечно. Но вот-вот должен начаться новый день, а светает здесь, насколько он знает, так же мгновенно, как и темнеет. Так что, если за то время, что они спали, ничего чрезвычайного не произошло, нужно подниматься, озаботиться завтраком и обсудить с Тибуроном план дальнейших действий.
Он вспомнил вчерашний марш-бросок, и ему стало одновременно и смешно, и стыдно. Неслись как угорелые, словно собирались с налета перебить бандитов, освободить пленных и в тот же день вернуться назад. Как мальчишки, честное слово! Затмение какое-то нашло, не иначе. И на него, и на кубинского командира. А ведь оба — не новобранцы зеленые, успели повоевать и знают, как действовать в самых острых ситуациях. Тогда почему так все случилось? Естественно, установки командования двоякого толкования не допускали: догнать и освободить! Но ведь начальство — тоже не все поголовно из дураков состоит! Не могло оно не понимать, что операция предстоит если и не самая тяжелая, то все же достаточно сложная, тем более что освобождать нужно не своих коллег-военных, привычных ко всему, а гражданских людей, от которых можно ожидать любых неожиданностей. Чего с перепугу необученный человек не натворит!
И это отсутствие свободных вертолетов… Казалось бы: куда проще выбросить всю группу парой «Ми-8» где-нибудь на предполагаемом пути колонны, да поближе к ней? И сами десантники не устали бы, пробираясь по лесу. А главное — угнанным людям меньше бы мук досталось! Нет, не дали вертолетов, приказали добираться своим ходом! Неправильно это, непрофессионально. И потому — настораживает. Наверняка начальство по своей привычке затеяло какие-то темные игры. Так ведь страдать в результате — обычным людям!
Подъем прошел тихо, почти бесшумно — новичков в отряде кубинцев тоже не было. Часовые ночью не спали, службу несли бдительно, вокруг стоянки ничего подозрительного не отметили, змея никого не укусила. Уже хорошо.
Завтракали консервами с пресными галетами и запивали водой. Костер для чая или кофе разводить не решились. Отхлебывая из фляжки, капитан Тибурон рассуждал:
— Унитовцы тоже не дураки. Какими бы выносливыми ни были, наверняка ночами привалы делают. Они-то, может быть, и могли бы по темноте идти, но с ними пленные, как их тащить?
— Кроме того, — добавил Евгений, пересыпая последние крошки печенья в рот, — они знают, что на них объявлена охота и что их соплеменники, но из ФАПЛА, будут стараться создать им как можно больше трудностей в продвижении. То есть, ставить мины, убирать все съедобное на пути и прочие гадости делать. Так что в темноте не особенно и помаршируешь.
— А значит, — подхватил кубинец, — есть реальный шанс достать их сегодня днем. Ну, ближе к вечеру. И потом уже ночью провести операцию.
— Как у нас со связью? — поинтересовался Миронов. Он вспомнил приказ докладывать в центр о каждом шаге своей группы и усмехнулся про себя. Вольно же им приказывать! Он бы и доложил, да вот как это сделать? Экипируя группу, начальство не удосужилось снабдить ее средствами связи. Ну не было у начальства достаточно мощной и одновременно легкой радиостанции! А те, что имелись, можно было только возить на автомобиле.
— Со штабом — есть, а с разведчиками, что сопровождают колонну, увы… Леон, командир той группы регулярно докладывает в штаб, они сообщают сведения нам.
— Что там слышно?
— Все по-прежнему. Идут на юг, немного забирая к востоку. Пленные пока все живы. По крайней мере трупов колонна за собой не оставляла.
— Еще день-другой, и трупы появятся, — невесело прокомментировал Евгений.
— Это уж точно, — согласился Тибурон. — Надо нам поторапливаться.
Завтрак закончился быстро, а тут и рассвело. Солнце возникло над лесом и сразу же начало припекать. Миронову подумалось, что сегодняшний день, пожалуй, будет потяжелее предыдущего. Но ничего не поделаешь, такая уж у них работа. Справятся.
Определились по компасу и карте, выходило, что от колонны с пленными они на этот момент находятся все-таки на довольно большом расстоянии, потому медлить не стали. Опять выстроившаяся цепочка двинулась вперед.
К полудню прошли порядочно, хотя почти все время продирались сквозь заросли. Тропинок здесь не попадалось совсем. Тибурон скомандовал привал. Нужно было перекусить и связаться со штабом. Оттуда сообщили, что колонна движение значительно замедлила, хотя и не останавливается.
— Похоже, у них проблемы, — решил кубинский капитан.
— Пленные окончательно выдыхаются, — пояснил Евгений. — Сколько же можно им терпеть? Наши — не чета им, а посмотри, как устали!
Ребята и впрямь выглядели сильно измотанными. Повалились на землю, кто где стоял, и почти не ели, только прикладывались к фляжкам. Это был непорядок, и командиры кубинской и советской групп тут же взялись за подчиненных. Какого дьявола, в самом деле? Они солдаты или девочки на прогулке? А ну-ка встать, привести себя в порядок! Где дозоры, почему никто не следит за безопасностью? Всем — обедать, воду экономить, никому не расслабляться! Операция еще не закончилась!
— И даже еще не начиналась, — добавил Штефырца, с кряхтением поднимаясь с земли. К слову сказать, группа Миронова выглядела несколько свежее кубинцев. Но и те держались, стараясь не уступать «старшим братьям». Присутствовал дух здорового соревнования, это порадовало Евгения. Если вчерашний рывок выглядел глупо, то сегодняшнее соперничество шло на пользу общему делу. Кубинские и советские бойцы на ходу даже ухитрялись перешучиваться и подначивать друг друга, словно не было утомительного пути и языкового барьера. Вот и отлично! Главное, что никто не ноет и не жалуется на трудности.
— Эухенио! — позвал Миронова кубинский капитан. — Как думаешь, сколько нам еще пробираться по этим зарослям?
Евгений прикинул.
— Если унитовцы и впрямь стали тормозить, то, не сбавляя темпа, часа за четыре, максимум за пять сможем их догнать. Как твои, выдержат?
