Можно было просто держать в осаде этот дом, но из его окон простреливался вход в отель, поэтому существовала необходимость штурма. Но не идти же в атаку, в самом деле… Монастырев и Оруджев, а с ними трое кубинцев из группы Тибурона предложили свое решение возникшей проблемы, и командиры это решение одобрили. Добровольцы собрали все имеющиеся в наличии гранаты и отправились на ликвидацию. Задними дворами, прячась за заборы и стволы пальм, они подобрались к дому поближе и по команде одновременно забросили взрывающиеся презенты в окна. К тому времени каменные оконные решетки были раздроблены пулями, и операция эта прошла как по маслу. В доме послышались панические крики, потом загрохотали взрывы и, наконец, все стихло. Вряд ли кто мог уцелеть при таком массированном «артналете». Но все же проверить стоило, и бойцы нырнули в дым, валивший из окон. Через какое-то время раздалось несколько одиночных выстрелов. Добивали раненых. Евгений поморщился. Однако в глубине души он понимал, что это правильно. Возиться с ранеными бандитами не было никакой возможности. Сначала предстояло заняться своими людьми, ведь, как сообщали осажденные в отеле, среди гражданского персонала имелись и убитые, и раненые. Местное население попряталось по домам и выйдет не скоро. А передавать пленных некому. Если и был здесь военный комиссар, то отыщется он едва ли не к завтрашнему дню. В сходных ситуациях правительственных чиновников унитовцы, считая предателями, уничтожали в первую очередь, причем с особой жестокостью. Чиновники об этом знали, а посему старались спрятаться как можно надежнее или убежать как можно дальше. Да что там чиновники! Рассказывали, что когда юаровский батальон «Буффало» подошел вплотную к позициям ангольской бригады и начал их обстрел, командир бригады (между прочим, обучавшийся в Советском Союзе) первым выбросил в речку пистолет и дал деру. А за ним, естественно, разбежалась вся бригада, бросив на месте дислокации неповрежденную технику и вооружение. В юаровских газетах потом печатали много снимков трофейных советских танков и бронетранспортеров.
Так что раненых бандитов девать было просто некуда и гуманнее выходило пристрелить. Озлобленные гибелью соотечественников кубинцы это и сделали. Оперативники из группы Миронова, он был абсолютно уверен, в этом участия не принимали. Не те люди, чтобы в пленных врагов стрелять.
Отель «Президент» был, конечно же, колониальной постройки, но в отличие от многих своих собратьев по всей стране сохранился великолепно. Португальцы умели строить, тем более для себя старались. Но когда Ангола получила независимость, а колонизаторы ушли разбираться с непорядками у себя дома, все, что они возвели и создали на африканском континенте, стремительно стало приходить в негодность. Что вы хотите, если новые хозяева разводят костры на паркетных полах из драгоценных пород дерева и на этих кострах варят себе рис в консервных банках? Гадят в биде, бьют стекла, пишут на прекрасных гобеленах корявыми буквами «Вива МПЛА!», «Вива УНИТА!», «Свобода и независимость!», причем даже в этих коротких призывах ухитряются делать ошибки! Водопроводы и электрические сети требуют ухода и ремонта. А кто будет этим заниматься? И если в столице и крупных городах страны поддерживалась хоть какая-то видимость порядка, то мелкие населенные пункты уже через год-два после провозглашения независимости выглядели так, словно по ним прошла орда безжалостных завоевателей.
Порту-Амбуин пострадал не очень сильно. На улицах относительная чистота, стены домов не посечены пулями и осколками. Так выглядел и «Президент» до налета унитовцев. Но теперь в окнах его не оставалось ни единого целого стекла, с шестого этажа в небо поднимался хвост черного дыма — там что-то горело, вероятно, после попадания из гранатомета. А холл усыпало стеклянное крошево, щедро политое кровью.
Как выяснилось, и советские специалисты, и кубинцы жили в этом самом отеле. Так было удобнее, чем расселяться в отдельных виллах, легче бороться с бытовыми трудностями, типа нехватки воды или перебоев с электричеством. Да и веселее вместе. Унитовцы, верные своей обычной тактике, напали на город в предрассветные часы, когда мирным жителям спится особенно крепко. Они знали наверняка, где располагаются иностранные специалисты. Знали и то, что кубинцы, хотя и гражданские люди, но все равно вооружены. Поэтому без стрельбы прокрались к отелю и открыли огонь уже на этажах. Врывались в комнаты, выбивая двери и с порога поливали пространство пулями. К счастью, и советские, и кубинцы жили на верхних этажах, нижние пустовали. Поэтому удалось и сообщить в столицу по рации о нападении, и вывести большую часть русских женщин и пожилых мужчин черным ходом, а там довести до берега и посадить на спешно подошедший рыболовецкий корабль. Всех не удалось, потому что кольцо вокруг отеля замкнулось. Оставшиеся забаррикадировались на шестом этаже и стали держать оборону, постоянно сообщая в Луанду о положении. Двое кубинских мужчин все же погибли, когда унитовцы предприняли попытку штурма. Погибли, как герои, с оружием в руках. Советские же специалисты, к позору своему, автоматы в руки взять не решились, хотя кубинцы и предлагали им оставшиеся после убитых АКМы. Не понимали они, что ли, что для бандитов разницы нет между вооруженным и невооруженным иностранцем?
После того как попытка штурма не удалась, унитовцы, понесшие серьезные потери, в лоб атаковать больше не решались, просто вели обстрел из-за укрытий. Потом ударили из РПГ и при взрыве гранаты погибли еще двое кубинцев. Положение становилось совсем плохим. Пожар от взрыва мог начаться с минуты на минуту, а тушить его было нечем. Но тут наконец прилетели МИГи, дали залп, и унитовцы испугались. Они поняли, что о нападении стало известно, а значит, скоро здесь будут регулярные войска. Это в их планы не входило, и часть банды двинулась прочь из города, унося награбленные продукты. А с оставшимися схватились прибывшие группы Тибурона и Миронова.
— Дьябло! — выругался капитан. — Теперь надо будет десант выбрасывать, чтобы ушедших добить. Эухенио, своих не посылай, там и мои справятся. Сейчас какой-нибудь из вертолетов отправлю.
Он отдал приказание, и с десяток солдат во главе с лейтенантом бросились в сторону берега. А сам вместе с Евгением и оставшимися бойцами стал осторожно подниматься по лестнице. Оружие держали наготове, потому что не были уверены в том, что все бандиты, атаковавшие отель, уничтожены.
Но предосторожности оказались напрасными. Когда завязался бой с высадившимся десантом, унитовцы поняли, что план их окончательно провалился, и отступили. Лестницы и коридоры были усыпаны автоматными гильзами, пахло гарью и порохом. В коридорах висела тонкая вуаль дыма.
Поднялись на шестой этаж. И сначала Серхио, а потом и Евгений стали кричать по-испански и по-русски:
— Не стреляйте! Все кончилось! Не бойтесь! Выходите!
Коридор был основательно забит мебелью и матрасами. Из-за баррикады послышался робкий голос:
— А вы кто такие? Почему по-русски говорите?
Евгений представился:
— Майор Миронов, воздушно-десантные войска Советских Вооруженных Сил!
Это было не совсем верно, но ведь когда-то он действительно служил в десанте…
