— Все правильно, Паша! — постарался успокоить его Миронов. — Это я попросил тебя сменить. Ты мне нужен для более важных дел!
Шнайдер-старший приободрился.
— Слушаю внимательно!
— Сейчас одеваешься, как пожилой немец, вышедший на прогулку, ну, там, тросточка, шляпа, берешь какую-нибудь книгу или толстый журнал и мчишься в Эрфурт. Здесь, на ступеньках перед собором, я тебя встречу и объясню дальнейшие действия. Да, не забудь поесть, неизвестно, когда ужинать придется.
Все правильно. Если у Симонова дефиците людьми, задействуем свои скрытые резервы. Дом, в котором сидит Наташка, теперь без присмотра оставлять нельзя. А вдруг бандитам придет в голову перевезти ее куда-нибудь? Мог бы и сам Евгений понаблюдать, но Паша все равно от безделья мается. Вот и будет ему работенка. Не очень рискованная, но нужная.
Среди туристов, осматривавших собор и окрестные достопримечательности, Евгений был практически незаметен. Он сидел на ступенях широкой лестницы, спускавшейся к площади, курил и наслаждался прекрасной погодой. Сейчас спешить ему было некуда. Он даже подумывал о том, как бы самому, с пистолетом в руке, ворваться в логово бандитов, положить их мордами в пол, забрать Наташку и смыться. А если будут сопротивляться, то и перестрелять их там всех к чертовой матери.
Но, это были так, праздные мысли. Во-первых, неизвестно, сколько человек охраняет его жену. Хотя, если честно, не так это было и важно. Во-вторых, и в главных, не затем он сюда приехал, чтобы вот так, устроив пальбу, эффектно освободить Наташку и, отстреливаясь (для полноты ощущений, как в кино!), скрыться в сторону родины. Не забудем и про добычу: карточка с почти полусотней тысяч американских денег лежит в бумажнике. Для какого-нибудь любителя приключений, например Паши, такое развитие событий было бы очень даже в жилу. Адреналину — целое ведро! Но, к сожалению, подобный вариант развития событий был для Евгений совершенно неприемлем.
Так что оставалось сидеть на ступеньках у подножия грандиозного собора и, лениво покуривая, ожидать прибытия смены из Готы.
Пауль появился примерно через час после звонка. Подготовился он капитально: зеленая тирольская шляпа с фазаньим пером, туристская дубовая трость, украшенная мелкими серебряными медальончиками с видами немецких замков, те самые знаменитые толстой кожи шорты, шерстяные гольфы и тяжелые башмаки. Большие черные очки и трубка в зубах довершали картину. И хотя облик Шнайдера-старшего вполне соответствовал классическому виду путешествующего германца, сами немцы оглядывались на важно шествовавшего по площади «пережитка прошлого». Нечасто, но с неприкрытым интересом. Может быть, это объяснялось тем, что в наше время уже редко кто так одевается. Даже отправляясь на туристическую прогулку.
В планы Евгения никак не входило, чтобы его человек выделялся среди толпы, но, подумав, он решил, что сойдет и так. В конце концов, и среди немцев встречаются консерваторы! Особенно среди пожилых. Поэтому он восхищенно сказал подошедшему Паулю:
— Здорово! Только вот трубка зачем? Ты же не куришь!
Паша с достоинством, как и подобает почтенному бюргеру, ответствовал:
— Это очень важная деталь. Я потом объясню.
Допытываться Евгений не стал, сразу принялся объяснять Шнайдеру его задачу. Пауль поскучнел.
— А я-то думал…
— Все будет! И перестрелки, и погони! — заверил Миронов, немного покривив душой. Но, вообще-то, он доверял почти незнакомому человеку очень ответственное дело — следить за домом, где находится похищенная женщина. О чем Паше и сказал. Опустив, естественно, слова о «почти незнакомом» — чтобы не обиделся.
И вот что интересно. Этот добропорядочный — с виду — немец ни разу не заикнулся о криминальной полиции и, если реально смотреть на вещи, о незаконности действий, в которых так хотел принять участие. Чего бы, казалось, проще: позвонить в полицейский участок и анонимно сообщить, что вот в таком-то доме подозрительные лица незаконно содержат подданную другой державы. У немцев такого рода доносительство в крови. Еще, наверное, со времен рейха осталось. Не дай бог, кто-то из соседей, особенно иностранцев, мусор не там выбросит, или нарушит чужую территорию, завалившись спать на понравившейся, но не своей лужайке. Тут же последует звонок в полицию и явится представитель закона, чтобы навести порядок и выписать штраф. Один из знакомых Евгения, в общем-то неплохой парень, немного разгильдяй, конечно, уехал в Германию на постоянное место жительства. Жена-немка увезла. Так он спустя пару лет сбежал назад, в Россию, не выдержав немецкого железного порядка и доведенный до белого каления стукачеством соседских бабушек.
А Пауль и не думал ни о чем подобном. Фильмов насмотрелся, что ли? Прямо как в какой-то серии «Убойной силы», когда наши милиционеры приехали в Штаты и начали там палить по бандитам. А насмерть перепуганный американский полицейский им объясняет, что это только в кино бравый полисмен, чуть что, сразу хватается за револьвер. В реальной жизни все совсем не так, товарищи! Спрячьте ваши пушки!
С другой стороны, а что он может подумать, если на его глазах с виду благопристойный старичок из какого-то хитрого оружия убивает человека? А женщину, приехавшую из другой страны, похищают бандиты. Ведь все, как в кино! Значит, действовать надо соответственно происходящим событиям. Логично?
Закончив инструктаж Паши, велев звонить по любому, даже самому малейшему поводу, и убедившись, что тот занял удобную позицию на ступенях и раскрыл какой-то томик, прикинувшись, что увлечен чтением, Евгений кинул последний взгляд на дом, в котором томилась Наташка, и отправился забирать свой «фольксваген». Нужно было съездить в дом Шнайдеров и посмотреть, как там Карл. Да и отдохнуть немного не мешало бы. Забегался он сегодня с утра. Если Симонов не врет, то еще и ночью предстоит беготня.
Карл являл собой грустное зрелище. То есть был пьян. Бродил по дому, качаясь, с зажатой в кулаке бутылкой шотландского виски, и регулярно отхлебывал прямо из горлышка. Выглядело это жалко и удручающе. То ли в нем действительно заговорила русская часть крови, то ли он продолжал мучиться сознанием вины перед Мироновым. Но, скорее всего, просто пребывал в ужасе от перспектив и в дальнейшем подвергаться шантажу.
Утешать грешника и блудодея Евгений не стал. Не до того ему было. Он только посоветовал Анне отобрать у мужа бутылку, уложить его спать и приготовить к похмельному пробуждению пакетик «Алказельцера». Та молча кивнула и ушла в полном смятении. Весь ее привычный мир начал рушиться с появлением этого странного русского…
Миронов поднялся к себе, принял душ и переоделся во все чистое. А потом открыл окно, упал на кровать и закурил. Ничего страшного, переживут хозяева небольшое количество табачного дыма!
Было уже около семи вечера. Оставалось только ждать звонка Симонова. Евгений пошарил в изголовье, нашел пульт телевизора. На всех каналах — одна и та же жвачка: какие-то ситкомы, ток-шоу. Но рекламы все же поменьше, чем в России…
Потом попалась передача об Африке. Но показывали не прогулки жирафов среди баобабов и не прайды львов, лениво валяющихся в тенечке. Шел репортаж из… Анголы. Евгений приподнялся на локте, ему стало интересно. Не чужая все же страна.
