Ягун поднял над головой руки, в одной из которых была труба
от пылесоса.
– Сдаюсь! Я наврал! Херц не «мозг», а «сердце»! Какой
может быть мозг у хорошенькой девушки, которая похожа на фарфоровую балерину в
антикварном магазине? Балерину, которую всяким Дрейфусам и Блохам так и хочется
завернуть в вату и спрятать в свой жлобский сейф… Лоткова, не надо больше
сбрасывать меня с пылесоса! Умоляю: я балеринами не интересант! И вообще я
старый больной человек, который скоро разменяет третий десяток. Какие мне
девушки? Мне бы до кровати доползти, охо-хо-хо-хо…
Ягун некоторое время поохал, затем поправил серебряный рупор
и бодро продолжал:
– Полетели дальше, комарики мои чокнутые! Номер девять
– Клопперд Блох. Чудо на костыле! В своем роде это наша Ритка Шито-Крыто.
Появляется всегда там, где его не ждут, там же, где его ждут, не появляется
никогда. Ситуация для понимающих людей несколько двусмысленная. Я часто
размышляю, что будет, если пригласить его, скажем, на день рождения?.. Бабуся
думает, что в костыль Блоха, который по официальной версии на пружинке, встроен
телепорт. Колитесь, дядя Блох, как вы его туда засунули?
Клопперд Блох не внял призыву и колоться не стал. В
следующие несколько секунд он четырежды исчез и четырежды проявился в разных
концах игрового поля, точно поставил четыре точки. Зрители приветствовали этот
фокус бурной овацией.
– Спортивная карьера Клопперда Блоха складывалась долго
и мучительно, – продолжал Ягун. – В юности его постоянно мурыжили на
скамейке запасных, которую Клопперд со злости грыз своими молодыми зубами.
Наконец, не выдержав, он набросился с кулаками на тренера, и тот согласился
дать малышу шанс. В первом сезоне Клопперд забил двенадцать мячей, из которых
три были обездвиживающими. Следующие тридцать сезонов окончательно утвердили
его репутацию. В общем, Клопперд Блох – это вам не Трупперд Плох, господа!
Любите его, пока он жив! Учитывая, что сборная вечности мало с кем церемонится,
случиться может все, что угодно. Недаром моя бабуся вместо пяти штатных носилок
велела приготовить пятнадцать. Кстати, бабуся, пятнадцать-то зачем, когда
игроков десять? Ну еще одни, допустим, для меня, а еще четыре? Для арбитров,
джиннов?..
Комментатор почесал лоб, пригорюнился и впал в глубокую арифметическую
задумчивость, из которой его вывело только появление на поле десятого игрока.
– Номер десять – Татьяна Гроттер! – завопил
Ягун. – Итак, она звалась Татьяна! С героем моего романа без промедленья,
в тот же час, хочу я познакомить вас! Надеюсь, призрака Пушкина тут нету?
Сегодня, сам не знаю почему, я брею его, как садист котенка! Рассказывать про
Таньку, кто она такая и с кем ее едят, я вам не буду. Сами разберетесь! Равно
как не буду объяснять и правила игры в драконбол. Разве что вкратце, для особо
тупых туристов. Есть пять мячиков, два дракона и двадцать ослов, условно
поделенных на две команды. Каждый творит, что хочет, а умный комментатор
объясняет, что игроки сделали и с какой целью. Часто этого не знает сам игрок и
бывает ужасно удивлен, узнав, как много в его действиях было глубинного смысла…
Ягун хотел еще что-то добавить, но в этот момент взгляд его
упал на ангар, ворота которого с усилием открывали сразу шесть джиннов. Почему
джинны открывали ворота вшестером, сказать сложно. При необходимости с воротами
можно справиться без особых проблем в одиночку. С другой стороны, ангарные
джинны редкие лоботрясы.
Но, несмотря на лень джиннов и их попытки ничего не сделать,
цель все же была достигнута. Ворота открылись. Рада неторопливо вышла на свет.
Посмотрела на солнце. Расправила крылья. Чешуя ее пылала, отполированная до
блеска. Наросты, кустарник и мох исчезли. Узнать в сияющей красавице скального
дракона, которого Таня не так давно приняла за огромный камень, было нереально.
Это была заслуга Тарараха и десятка домовых, которых он привел с собой, хорошо
представляя, из какого кувшина у джиннов растут руки.
– Счастлив представить вам нашего дракона! Точнее,
дракониху! Ее величество Рада! Красивая девочка, не правда ли? Если б я был
дракон, то влюбился бы в нее сразу, не отходя от кормушки, – затарахтел
Ягун. – Как говорил любитель драконов Иван Андреич Крылов: «Какие перышки,
какой носок и, верно, ангельский быть должен голосок!»
Взлетая, Рада издала звук, похожий на скрип дверных петель.
Из запертых ангаров ей откликнулись Гоярын и его сыновья.
– Вообще, голосок, конечно, не очень. Но так и в жизни
вечно бывает. Или ноги прямые, или характер хороший. Третьего не дано, –
удрученно признал Ягун.
Лоткова поперхнулась. Она почему-то до сих пор пребывала в
заблуждении, что ноги у нее ничуть не хуже характера.
В этот момент Рада, наконец набравшая высоту, выдохнула
струю огня. Да еще какую! Разбившись о защитный купол, струя брызнула
расплавленным огнем. На защите осталось темное копотное пятно.
Стадион восторженно охнул.
– А вы как хотели! Уровень! – небрежно уронил
Ягун. – Обычный средний дракон палит как революционный матрос из маузера:
много, яростно и мимо. Выглядит это, конечно, круто. Бесплатный фейерверк! На
деле же от такой пальбы дракон быстро выдыхается, погасает, и через двадцать
минут можно брать его за хвост и уволакивать с поля. Однако наша Рада –
истинный художник. Струя ее пламени может быть разной – тонкой, широкой,
холодной, горячей, – короче, той, которая нужна в данный момент матча. Огненная
струя простреливает все поле. Более того, Рада способна даже расписаться
пламенем по воздуху. Вот только не думаю, что она уже продумала себе роспись…
Ягун долго бы еще расхваливал дракона, если бы двойная,
очень яркая, молочно-белая вспышка не ослепила его, равно как и большую часть
зрителей.
– Вы видите эти вспышки? Я тоже уже нет!.. Помогите мне
кто-нибудь проморгаться!.. Ага, ну вот! Игроки сборной мира поспешно драпают…
ну хорошо, не драпают, а в свободно-паникующем режиме освобождают центр поля,
позволяя материализоваться сборной вечности! Раз, два, три… Дальше можно не
продолжать. Бесплатное обучение счету до десяти не входит в программу нашего
образовательного центра. Сегодня считать дураков научишь, завтра писать, а там
и сам без работы останешься! Сиди на крыше и кури бамбук!.. В общем, перед вами
десять игроков сборной вечности. Дракон пока не материализовался. Видимо, он
появится позже.
– Ягун! Их девять! – подлетев к комментатору,
крикнула Таня.
– Кого девять?
– Игроков сборной вечности девять, а не десять!
– Чушь! Их должно быть десять. Считай лучше, –
возмутился Ягун.
Все же он пересчитал игроков, и лицо у него вытянулось.
