Однако все оказалось не так просто. Таня была уже в какой-то
сотне метров, когда стало ясно, что никакой это не Ванька, а несколько склепов
Магщества Продрыглых Магций. Склепы уверенно летели прямо на Таню. Она видела
круглые головы магфицеров. За ними в ряд маячили пепелометчик с помощником,
боевой маг и три стрелка из сглаздаматов. Над склепами на шестах завывали
сирены проблескового ужаса. Заметив несущуюся на них Таню, сглаздаматчики взяли
ее на прицел. Боевые маги припали к шарам. Засуетились и пепелометчики,
разворачивая в сторону Тани свои громоздкие агрегаты. Пятьдесят метров,
тридцать…
Каменные склепы не сворачивали. Магфицеры не делали попыток
изменить направление. Таня поняла, что ее легкий контрабас сейчас просто
размажут. Она обхватила гриф левой рукой и, бросив его вниз, чтобы не попасть
под случайный выстрел, ушла от лобового столкновения. Склепы пронеслись над
ней, рассекая воздух. Контрабас завертело и, лишь увеличив и без того
немаленькую скорость, Таня обрела контроль над инструментом.
Не делая попыток преследовать ее, склепы Магщества
пронеслись к Большой Башне Тибидохса. Лишь сглаздаматчики выцеливали Таню, пока
она оставалась в зоне огня. Таня зачем-то сосчитала склепы. Их было пять.
Четыре, расположенные каре, и один, огромный, бронированный, окруженный двойным
кольцом магической защиты, в центре. Кого перевозил бронированный склеп,
определить было невозможно. Все опознавательные знаки отсутствовали. Склеп был
наглухо закрыт и непроницаем. Лишь для пилота имелось небольшое окошко в
передней части, да сзади была башенка с торчащими в ней дулами счетверенного
сглаздамата такого устрашающего калибра, что одним выстрелом можно, вероятно,
не только сглазить мага, но и навеки проклясть пятиэтажку подъезда в три.
Проследив направление кортежа, Таня сообразила, что он летит
на луг у Большой Башни, который в дни встреч всевозможных делегаций
используется как посадочная площадка. Навстречу склепам Магщества из главных
ворот Тибидохса уже направлялось несколько точек – две маленькие и три большие.
Скорее всего, кто-то из преподов и несколько циклопов охраны. Большой спешки и
суеты в их движениях не наблюдалось, из чего Таня заключила, что прибытие
склепов не стало неожиданностью для руководства Тибидохса. Будь это иначе, Грааль
Гардарика никогда не впустила бы посторонних, да еще и вооруженных до зубов
магов.
«Натуральные идиоты!» – буркнула Таня. Мысль, что она могла
погибнуть так глупо и неосторожно, настигла ее только сейчас. Страх запоздало
пришел и постучал в запертые двери.
Вспомнив, что она направлялась в драконьи ангары, Таня вновь
развернула контрабас. Как всегда с ней бывало после неоправданного риска,
теперь она летела с удвоенной осторожностью и даже отказалась от своего
обычного опасного маневра при посадке. Маневр состоял в том, что Таня, не
снижая скорости, рискуя контрабасом и головой, пролетала в узкую щель между
столбом, страхующим охранную магию поля, и стеной ангара.
Тренировка должна была начаться не раньше, чем через час.
Драконбольное поле пока пустовало. Лишь на трибунах кое-где заметны были группы
учеников, в основном младшекурсников, пришедших заранее, чтобы посмотреть на
игру. Почти в каждом из зрителей жила надежда, что Соловей его заметит и
оценит. «Эй, малый, иди сюда! У нас защитника нет! Слушайте, а у парня дар!
Какой перевертон! Срочно в команду!»
Конечно, случалось такое раз в сто лет, но если очень ждать
и надеяться, то и сто лет не такой уж большой срок.
Спешившись, Таня отправилась искать Соловья. Для начала она
поочередно заглянула в оба ангара, в одном из которых Гоярын разгонял струями
пламени драконюхов, а в другом резвились его великовозрастные сыновья. Старого
тренера в ангарах не оказалось. Это Таня поняла еще раньше по поведению
джиннов. Драконюхи двигались вяло и работали неохотно.
Многие лентяи, побросав ведра и лопаты, валялись на куче
песка (точнее, учитывая природу джиннов, над кучей песка) и курили трубки.
Курящий джинн – это совсем не то же самое, что курящий лопухоид. Человек
втягивает дым и выдыхает его. У джинна же дым остается внутри и, медленно
смешиваясь со влажным туманом, составляющим тело, странствует, принимая
очертания людей, животных, камней и всего, что придет джинну в голову.
«Если вы потребуете у меня выразить сущность джинна двумя
предложениями, то вот они: «Не существует нормального джинна, равно как не
существует и ненормального джинна. Джинны вечно плавают между двумя
берегами», – вспомнила Таня слова Сарданапала.
Когда она проходила мимо бездельничающих джиннов, те лишь
лениво приподняли припухшие веки. Ни один не сделал попытки потянуться к
лопате.
«Только Соловья и боятся. Даже на Тарараха, по-моему,
плевали», – подумала Таня с досадой.
Прикинув, где может быть тренер, она через поле отправилась
к раздевалкам. Навстречу ей ветер гнал по песку растрепанный лист. Сама не зная
зачем, Таня наклонилась и поймала его. Это оказалась страница, вырванная из
книги или, скорее, из журнала.
Текст не имел ни начала, ни конца, но все же Таня прочитала
его:
«Некромаг не знает слова «нет».
Некромаг всегда идет до конца.
Некромаги не боятся одиночества.
Основное отличие мертвяка от некромага: некромаг мертв
всегда.
Некромаги не боятся любить и ненавидеть.
Некромаги не сомневаются. Они действуют.
Некромаг любит ночь.
У некромагов отсутствует брезгливость. Они способны спать в
разрытой могиле на груде костей.
Некромаги никогда не меняют своих планов, какими бы
бредовыми они ни были.
Некромаги способны на спонтанные поступки.
Некромаг подобен стреле, выпущенной в цель. Если цель по
какой-то причине исчезает, существование стрелы теряет смысл.
Некромаги не любят себе подобных. Когда на одной тропе
встречаются два некромага – один должен погибнуть. (Исключение: некромаги
разного пола или некромаги, выросшие вместе.)
Дух некромага, который убил себя сам или был убит более
сильным некромагом, переселяется в победителя.
Некромаги однолюбы.
Дыхание некромага убивает мелких животных.
Поцелуй некромага не забывается.
Драконы и лошади интуитивно ненавидят некромагов.
У некромагов не бывает детей.
Некромаги никого и ничему не учат. Они самодостаточны и
эгоистичны в своем знании. Некромаг, который выбрал ученика, готовится к …»
