Вернувшись в парк, мой спутник собрал своих друзей и товарищей, и здесь же, в каком-то закутке между боксами, мы распили эту водку и съели эту курицу. Народу было много, так что на каждого пришлось немного. Впрочем, мне не особенно хотелось ни того, ни другого. Что-то и настроение у меня испортилось. Я как-то впервые реально задумался о том, что меня там, собственно говоря, ждет, под этим самым пресловутым Хасавюртом? Определили меня, предварительно, в минометную батарею лейтенанта Найданова — недавнего выпускника военного училища. Основу батареи составляли бойцы из первой минометной, а до штатной численности батарею дополнили солдатами из третьей. Я знал многих из первой минометки, и они знали меня, и могу сказать, что особой любви между нами не наблюдалось. А бойцов из третьей минометной батареи я не знал вообще ни одного.
Прервало мои грустные размышления появление долгожданного автомобиля «Урал». Именно на нем мы и должны были отправиться месить грязь под Хасавюртом. Как-то вовремя появился лейтенант Поленый, но почему-то без Молчанова.
— Где Игорь? — спросил я.
Поленый посмотрел на меня несколько недоуменно. Было хорошо заметно, что Сэм уже набрался. Может быть, он даже не вполне понимал, о чем я его спрашиваю. Однако он все же мне ответил, хотя слова подбирал особенно тщательно. Так тщательно, как весьма нетрезвые люди, которые пытаются овладеть своим, ставшим вдруг непослушным, языком.
— Молчанов не поедет… У него какие-то дела нашлись тут, — сказал Сэм.
Ну вот и все. Мое настроение упало до нуля. Без Игоря вообще труба. Я ведь всегда мог рассчитывать на его помощь, а он был парнем пробивным, устраивался всегда по первому классу. Отзвук его успехов вполне мог упасть и на мою бледную тень. Теперь я обломался.
Мы попрыгали в кузов «Урала» и отправились обратно во второй батальон. Дело в том, что нам нужно было получить личное оружие. И я, и Поленый, и Гаджиев, и пара прапорщиков — все мы были приписаны ко второму городку. Те же, кто был приписан к первому или третьему, уже были с оружием.
Автомат мне выдал дежурный по батарее — ваучер Наби. Он не сказал торжественную речь, как можно было надеяться, только вяло пожелал удачи, и отправился досыпать в глубину казармы. Ну и ладно. Обойдемся без фанфар и шампанского.
Отягощенный оружием и набитым подсумком, я занял в машине место у самого заднего борта, как и хотел, и напоследок окинул взглядом окрестности, будто сфотографировал их на память.
Вниз по дороге, по левую сторону, находился магазин «Кавказ», где вино из огромной металлической бочки продавали на разлив и в долг. Именно там я и купил ту трехлитровую банку вина, которую сам того не желая, умудрился выпить на пару с лейтенантом Бандерой, после чего попытался уехать на развод. В результате я выпал из «Урала», но так как Бог хранит пьяных, то не получил ни царапины. До развода я все-таки добрался, чем привел в ужас и доброго майора Николая Петровича, и Левченко. Они прятали меня за спинами личного состава, а я упорно пытался вырулить впереди строя. Утром проспался, и встал как новенький — ни тяжести в голове, ни сушняка… Вообще ничего.
По правую сторону от «Кавказа» расположился киоск «Кара Чач». «Кара чач», вообще-то, это в переводе с какого-то из местных языков — «черная коса». Ларек, наверное, назвали в честь вина. Сколько бутылок я там купил! Боже мой! Для кого только я не покупал вина — и для Петровича, и для замполита Баранова, для Игоря, для старшего лейтенанта Бугаенко, для Васи… Уже и не упомню, еще для кого. Иногда в киоске появлялся кизлярский коньяк, раз мы купили разом пять бутылок на четверых… М-да…
Прямо напротив ворот части находилась пятиэтажка. Когда-то этот дом считался служебным, и квартиры в нем выделяли исключительно офицерам, проходившим службу в Темир-Хан-Шуре. В годы перемен часть квартир их владельцам удалось приватизировать, и они благополучно распродали вновь приобретенное имущество. В результате дом наводился самыми разными людьми. И не всегда приятными. Мне же этот дом был примечателен только одним: на третьем этаже жил Игорь Молчанов, а на четвертом — майор Петрович.
Да еще на первом этаже находилась квартира Юры Венгра. Но у него я так ни разу и не был.
Мимо дома, справа, дорога шла вниз, к бывшему военному общежитию. Там я жил первые два месяца службы. Вода в этом здании шла тонкой струйкой утром и вечером. Помещение не отапливалось. По вечерам туда ломились гопники. Один раз мне в окно выстрелили. В двери напротив окна я обнаружил небольшую дырку. Если бы такая дырка появилась у меня в голове, я бы умер. Мне здорово повезло, что удалось быстро найти вполне приличную квартиру. Иначе все могло закончиться плохо.
Напротив входной двери в общагу, которая недаром носила громкое и меткое название «Пещера», в неказистом деревянном домике, проживала местная гадалка. Однажды и я посетил ее домик. Сами предсказания меня интересовали мало, (я вообще не верю в карточные гадания), зато было просто приятно посмотреть на ее работу, и послушать мягкий успокаивающий голос. Но больше я туда не заходил: мне казалось неудобным появляться еще раз, если на все заданные мною вопросы я уже получил исчерпывающий ответ.
Когда «Урал» тронулся, я неожиданно подумал: «Неужели это убожество может быть тем, что я в последний раз вижу из обычной гражданской жизни»? До боли захотелось посмотреть на родные места, близких, домашних. Каюсь, но на глазах у меня навернулись слезы. К счастью, я смотрел на убегающую ленту дороги, и мои глаза видеть никто не мог.
Поленый с друзьями открыли банку соленой капусты, и откупорили бутылку водки. Я вежливо отказался от предложенного Сэмом угощения. Он не настаивал: я отказался сам, никто обижен не был, а количество водки, разделенное на число участников, после моего отказа заметно возросло.
Я отказался от халявного пойла из чисто прагматических соображений. Ведь мне не было известно, где я буду жить под Хасавюртом. Сначала надо было как-то устроиться, а уже потом, хотя это и не обязательно, нажираться. А если я приеду в лагерь на ушах, то где я, простите, буду ночевать? В грязи? Увольте!
Видимо, Сэм уже решил этот вопрос. Не знаю как остальные, а Поленый точно решил. Голову даю на отсечение! Этот парень всегда подстилает соломку, хотя по внешнему виду этого о нем и не скажешь.
Глава 9
Я задремал. А проснулся тогда, когда наш грузовик свернул с хорошей асфальтированной дороги в сторону — на проселок. Тряска меня и разбудила. Я огляделся: позади оставалась трасса с негустыми лесопосадками, а впереди простиралась обширная равнина. Меня начали терзать нехорошие предчувствия.
Когда мы прибыли в лагерь, они полностью подтвердились. Причем действительность оказалась даже мрачнее, чем я думал.
Прежде чем выпрыгнуть из кузова, мне пришлось хорошенько поискать подходящее место. Совсем не хотелось погружаться в жидкую, цементного вида, грязь, мирно колыхавшуюся под могучими колесами «Урала». Если бы эти колеса были чуть менее могучи, мы бы, скорее всего, просто застряли.
