Руэнтос был далек от мысли, что передача денег в обмен на заложников состоится в точке рандеву у Центрального парка, и готовился к слежке за дальнейшими передвижениями автомобиля дипломата. Переброска из машины в машину на автостоянке или какой-либо другой способ передачи денег в столь неудобном месте – этого трудно было ожидать от таких похитителей. Группы слежения в городе были приведены в полную готовность. Два полицейских вертолета с прогретыми двигателями готовы были в любую минуту подняться с аэродрома.
Вся ответственность за принятие решения о финальной акции операции лежала на полковнике Руэнтосе. Только он должен был определить время и место захвата или штурма в зависимости от обстановки. Это был серьезный и ответственный момент, так как цена решения измерялась жизнями людей.
Операция началась. Ровно в 14.40 Валерий Осколов сел в автомобиль и тронулся от дома по направлению к центру города. Деньги в холщовых мешках уже лежали в багажнике. В 14.53 машина запарковалась на автостоянке у парка. Видеокамеры в двух ракурсах показывали площадку и все подъезды к ней.
В 15.01 раздался звонок по мобильному телефону, тут же переданный на динамики в штабе операции. Спокойный, звучавший несколько глухо мужской голос осведомился о наличии требуемых денег и приказал Осколову переехать к железнодорожному вокзалу.
Полковник Руэнтос дал команду срочно подготовиться к встрече и блокировать привокзальную площадь. Через три минуты прошли доклады о готовности служб наружного наблюдения, а еще через пару минут потухший экран монитора ожил и стала видна панорама вокзала.
В 15.09 показался автомобиль дипломата, он медленно подъехал к левому выходу на перрон. Полковник нервно дал команду всем постам усилить наблюдение. Повод для беспокойства был серьезный. По расписанию в 15.10 приходил скорый поезд из Альканте. Встречающих и пассажиров было более чем достаточно, что позволяло в суматохе организовать нештатную ситуацию. По докладам службы наблюдения, на перроне, в здании вокзала и вокруг него находилось семьдесят-восемьдесят человек встречающих и железнодорожных служащих.
Наблюдающие напряглись – к машине приблизился невысокий юнец в потертых полотняных брюках и мятой рубашке явно с чужого плеча. Полковник жестом дал знак усилить громкость в динамиках. Прозвучавший далее диалог разочаровал своей банальностью. Попрошайка с его просьбой выдачи на бедность мелкой наличности был отослан дипломатом доходчивыми выражениями местного диалекта к своим предкам по материнской линии. Тинейджер этому не очень удивился и, показав гринго средний палец правой руки, степенно и лениво побрел дальше. Прошла команда – и парня незаметно задержали, хотя было и так ясно, что это пустышка.
Экспресс подошел к перрону с опозданием на две минуты. Все напряглись, и в это время раздался оглушительно прозвучавший в динамиках звонок мобильного телефона. Знакомый глуховатый голос назвал адрес: авенида Дьос и номер дома в старом районе города. Задача усложнялась. Можно было быстро блокировать квартал, но подготовить видеоаппаратуру становилось проблематично.
Отдав команду на срочное перемещение, Руэнтос провел рукой по лбу и заметил, что не только лоб, но и все его тело покрылось испариной. Рядом раздавалось громкое сопение. Скосив глаза, полковник посмотрел на министра Вильяса, тупо и внимательно таращившегося в темный экран монитора, как будто там что-то можно было рассмотреть. Он открыл рот и хотел привести министра в чувство, но в это время пошли доклады наружки о движении автомобиля Осколова и занятии позиций группами захвата. Опаздывало только видеонаблюдение.
В 15.27 поступил доклад, что автомобиль Осколова въехал в квартал и медленно движется по пыльной улочке к указанному террористами дому. Полковник потребовал срочное описание строения и, сделав зверское лицо, показал крепко сжатый кулак старшему видеоинженеру. Тот растерянно пожал плечами и начал что-то быстро лопотать по переговорному устройству. Устные доклады шли один за другим.
15.28 – машина остановилась около дома – одноэтажного строения из белого известняка, выходящего на улицу двумя небольшими окнами, закрытыми деревянными ставнями. Металлическая калитка вела во двор. Забор был густо обвит виноградными лозами.
15.31 – группы захвата доложили о занятии позиции по углам квартала и готовности к проведению штурма.
15.32 – из калитки появился невысокий, коренастый, по виду – лет тридцати пяти мужчина и подошел к машине. Из динамиков донеслось:
– Вы привезли то, что у вас требовали?
– Да. Как вы и говорили. Все находится в багажнике.
– Давайте ключ.
– Где мои жена и дочь? Сначала я хочу их увидеть.
– Они в доме, ждут вас.
– Я должен убедиться, что они живы, и только тогда отдам вам деньги.
– Пожалуйста. Если вы так настоятельно этого требуете, следуйте за мной.
15.34 – Осколов вышел из машины и вместе с мужчиной направился через калитку в дом.
15.35 – связь резко прервалась. Из динамиков доносился только фоновый шум.
Счет пошел на секунды. Оглянувшись, полковник наткнулся взглядом на умоляющие глаза министра Вильяса. Отрицательно покачав головой, Руэнтос повернулся к видеоинженеру, и в это время включился монитор. Залитая солнцем пустынная улица; метрах в ста пятидесяти от камеры – одиноко стоящий автомобиль дипломата.
15.38 – из дома появился тот же коренастый мужчина, не спеша подошел к машине, открыл багажник, вытащил мешки с деньгами и направился к калитке. Из этого следовало, что Осколов встретился с женой и дочерью.
15.39 – Руэнтос дал сигнал готовности к захвату.
15.40 – команда на штурм. Появился фургон, на большой скорости летящий с дальнего конца улицы. Такой же фургон пронесся навстречу ему мимо телекамеры.
Ослепительный взрыв… Обе машины резко затормозили, не доехав каждая метров пятьдесят до объекта. Обломки кирпича и горящих досок разлетались по улице, падали на соседние дома и остановившиеся автомобили. Черный дым столбом взметнулся над деревьями…
Глава 1. Возвращение
Лайнер резко накренился на левое крыло, а затем выровнялся. Качнуло еще раз, но уже более плавно. Пассажир в девятом ряду на секунду поднял веки и взглянул в иллюминатор.
Самолет менял курс. Вадим закрыл глаза и попытался задремать, но это ему так и не удалось сделать. Курс лайнера изменился, и сквозь стекло начали просачиваться косые солнечные лучи. Щеке стало тепло, несколько щекотно, и сон стал медленно уходить. Вадим нарочно постарался как можно дольше удержать это состояние на границе забытья и реальности.
Пришли на память слова Мао – инструктора курса выживания:
– Ваш отдых и восстановление организма – тоже оружие.
Они в тот момент лежали по горло в вонючей грязи после суток усердного ползанья по ней же и проклинали инструктора, тренировку, отдел и заодно самих себя. Кличка Мао, несмотря на исконно славянскую внешность, пристала к Сергею за то, что он практически любые наставления и советы облекал в форму цитат. Сначала было смешно, потом грустно, а в конце концов неоднократно повторяемые фразы начинали всех раздражать. Однако в реальной обстановке почему-то его слова всплывали из глубин памяти и оказывались как нельзя кстати.
