Алонзо внимательно вгляделся в них и задумался, вспоминая, где он мог их видеть. Потер лоб, опустил, потом опять поднял глаза и неуверенно произнес:
– Женщину не помню, а парня я, кажется, видел, когда мы с сеньором Таузаром выезжали в горы, в Антарибе. Да, точно! Он еще приносил мне попить воды.
– Сколько раз тебе приходилось бывать в Антариба и когда это было?
– Два раза. А когда мы туда ездили? – Алонзо наморщил лоб. – Первый раз в самом начале апреля, а потом – примерно через неделю или дней через пять.
– Ты можешь сказать, для чего Таузару нужны были эти поездки? Какие вопросы он там решал?
Парнишка – сын Диоса, уныло жующий горбушку хлеба, вдруг вскрикнул и указал оперативнику, сидевшему рядом, на Алонзо. Похоже, и он узнал его. Надежда знаком показала, что она в курсе происходящего и беспокоиться не стоит.
Алонзо беспомощно пожал плечами.
– Я только сопровождал сеньора Таузара. И в первую, и во вторую поездку мы подъезжали к дому и оставались снаружи, а сеньор Таузар заходил внутрь и беседовал там с хозяином.
– Ты когда-нибудь видел этого человека? – Надежда показала Алонзо скверную, расплывчатую фотографию Хосе Диоса.
– Да, это и есть тот самый хозяин дома, который встречал сеньора Франца и разговаривал с ним, – внимательно всмотревшись в туманное изображение человека на снимке, уверенно сказал парень. – Точно, это он.
Вадим посмотрел на Надежду. Похоже, они вытянули кончик ниточки, но сам клубок оставался по-прежнему запутанным.
– А кто с вами еще был в Антарибе? – спросила Надежда. – Меня интересуют в первую очередь те люди, которые могли быть внутри дома и слышать разговор Таузара с хозяином.
Теперь Алонзо, вспоминая, задумался уже надолго.
– Первый раз сеньор Франц довольно долго разговаривал с хозяином на улице, и только после этого они пошли в дом. С ним все это время были еще двое из личной охраны, но внутрь они не заходили, а оставались снаружи у дверей. А во вторую поездку сеньор Таузар сразу прошел в дом вместе с человеком, которого я никогда раньше не видел. Мы по дороге заезжали в гостиницу «Плаза», где он сел в первую машину – я оба раза ехал во второй. А кто из охранников находился рядом во время разговора на улице? Был Луиджи – его я точно помню – и, кажется, Сержио.
– Какой Сержио, уж не Ганьерос ли? – спросил Вадим.
– Да, именно он, – подтвердил Алонзо.
– Как фамилия Луиджи и где этот парень сейчас может быть? – нетерпеливо спросила Надежда.
– Он погиб во время боя в бухте Лорес, – сказал Алонзо.
Вадим взглянул на Надежду, дожидаясь, когда переводчик перескажет ей последние слова Алонзо.
– Твое мнение об услышанном?
– Похоже, мы на правильной дорожке. Однако трое – Таузар, Диос и охранник Луиджи – мертвы и ничего не смогут рассказать нам. Остается один Сержио Ганьерос, которого надо еще найти. И неизвестный человек из гостиницы. Только они смогут прояснить картину.
– С Сержио проблем нет. Он должен находиться где-то здесь, у Руэнтоса. Помнишь парня из «Лендровера» с забинтованными пальцами на полицейском посту – это именно он. Ты и сама его должна знать. Он участвовал в твоем похищении, такой здоровый бычок. Дай команду, пускай его найдут и доставят сюда.
Алонзо, из которого, кажется, вытрясли все, что он мог знать, отправили на старое место на скамью, строго приказав вспоминать любые подробности, связанные с поездками в Антарибу.
– Что скажешь? – спросил Вадим Надежду.
– Пока ничего. Версия интересная, но никаких доказательств участия Таузара в деле Осколовых нет. Ну приезжал, ну беседовал, потом уезжал. Ничего не докажешь. А еще эти непонятные «Бригады свободы». Вон ребята уже вторые сутки сидят за компьютерами, выуживают информацию о «бригадирах», и никакого сдвига. Не было таких раньше, и никто о них не слышал. Давай, пока ищут Ганьероса, сделаем перерыв и попробуем систематизировать полученную информацию.
Надежда достала из папки листок бумаги и начала на нем чертить круги, линии и стрелки. Вадим с сомнением оглядел растущую на глазах схему, он ничего в этих фигурах не смыслил.
Его взгляд остановился на жене и сыне Диоса. Женщина сидела не двигаясь, держа в подрагивающих руках нетронутый ломоть хлеба и кружку, и, похоже, была в нервном ступоре. Парнишка выглядел поживее. Закончив жевать, он все еще со страхом, но одновременно и с интересом оглядывал кабинет и находящихся в нем людей. Смышленые были глаза у тинейджера, и Вадим решил, пока есть время до появления Сержио, побеседовать с ним.
Присев на стул, он доброжелательно посмотрел на парнишку и подмигнул ему. Тот как-то сразу насторожился и ушел в себя, отводя потемневшие глаза.
– Тебя как зовут? – спросил его Вадим.
– Карлос, – хмуро ответил подросток.
– А как тебя мать дома называет?
Парнишка удивленно воззрился на Вадима, а потом неуверенно произнес:
– Карлито.
– Послушай, Карлито, а кем ты хочешь стать, чем заниматься?
– Художником или… сыщиком, как вы, – после паузы выдавил он из себя.
– А ты раньше когда-нибудь видел сыщиков?
– Не-а, никогда – первый раз вижу.
– Тогда для чего ты хочешь заниматься именно этим?
– Интересно. Вы ловите преступников, стреляете. Классно!
– А почему же ты еще и художником хочешь стать? Хорошо рисовать умеешь?
– Не знаю, отцу всегда нравилось, и мне очень хочется этим заниматься. Я весь дом, все стены разрисовал картинками: горы, лес, коровы.
– Молодец, мачо! Кстати, для того чтобы стать сыщиком, надо иметь хорошую память. Неужели ты не помнишь, что говорили люди, приезжавшие к твоему отцу?
Карлос пожал плечами и отрицательно покачал головой.
– Я почти ничего не слышал – они разговаривали без меня. Только когда отец попросил вина, я один раз заходил в дом.
– Пойми еще одну вещь. Вас с матерью ни в чем не обвиняют. Мы думаем, что эти люди виновны в смерти твоего отца и других, хотим разобраться в этом и наказать их. Поэтому и просим вас помочь.
Глаза парня блеснули, и он показал на Алонзо.
– Этот тоже виноват в том, что мой отец погиб?
– Нет, Карлито, он только пытается оказать нам помощь. Виновны люди, беседовавшие с твоим отцом. Постарайся вспомнить их разговор, хоть какие-то слова.
Карлос задумался и опять неуверенно качнул головой.
– Кажется, они разговаривали о еде.
– О чем? – растерялся Вадим. – О какой еде?
– Сейчас попробую вспомнить. Они говорили о колбасе… темной и… бубликах.
«Час от часу не легче, – тоскливо подумал Вадим. – Таузар навестил Хосе Диоса, чтобы побеседовать о прелестях бутербродов из копченой колбасы с бубликами. Приехали окончательно!»
