«Не обманывал депутат, действительно мы все время были под прицелом „винтореза“, – уважительно отметил Вадим. – Неплохо ребятишки подготовились к встрече монтуровских боевиков».
Он прислушался к словам Павла Ивановича, который отдавал короткие и емкие приказания одному из своих людей, по всей видимости – командиру группы.
– Машины подогнать к заднему двору. Задержанных в грузовые отсеки...
– А как же Женевская конвенция по гуманному обращению с военнопленными? – подал голос Доктор. – Категорически требую отдельного сидячего места.
– Передай команду наблюдателям, чтобы они завели «Газель» этих гуманистов и ждали нас, – не обращая на него внимания, продолжал Павел Иванович. – При прохождении колонны, на дистанции двести метров, не привлекая внимания, они присоединяются к нам. Когда выедем из поселка, около трассы перегруппируемся по всем машинам. Все ясно? Выполняй!
– Так точно, – коротко ответил боец и, совсем по-уставному развернувшись через левое плечо, двинулся на террасу.
Дверь за ним еще не успела закрыться, как Вадим услышал характерные, с коротким интервалом, хлопки выстрелов, смягченные глушителем, и негромкий сдавленный стон. Он повернул голову на шум и увидел, как бравый командир группы, нелепо подворачивая ногу, валится на пол. По его бедру, окрашивая камуфляж в бурый цвет, разбухая, поплыло кровавое пятно. Еще один, тот, что спустился со второго этажа с «винторезом», получив такую же рану в ногу, упал рядом с командиром.
– Что происходит? – послышался за спиной встревоженный крик Павла Ивановича. Он бросился к двери и попытался ее открыть, однако снаружи к створке привалился раненый.
– Уберите его в сторону, – крикнул Павел Иванович бойцам, бестолково сбившимся в кучу, мгновенно ощетинившуюся стволами. Они растерянно шарили глазами и дулами автоматов по сторонам в надежде отыскать невидимого противника. Один из них попытался перекатом уйти под прикрытие бортика балюстрады, и тут же меткий выстрел остановил его, уложив корчиться с пулей в пояснице на розовых мраморных плитах террасы.
– Назад, идиот, напорешься на пулю! – громко проревел шефу безопасности «Интеройла» Вадим, пытаясь привести того в чувство. В подтверждение этих слов стекло над дверным проемом брызнуло рваными лучами, разорвавшись в следующее мгновение на мелкие осколки. Они едва не накрыли ливнем Павла Ивановича, внявшего предупреждению и успевшего в последний момент отскочить от двери на пару шагов.
Звон битого стекла слился с отчаянным визгом хозяйки дома, пребывавшей до этого в состоянии оцепенения и наконец оценившей остроту ситуации, а также утробным испуганным еканьем, судя по тембру – господина Ясенева.
– Всем на пол!!! – неистово проорал Павел Иванович. В пару прыжков он подскочил к пленникам и, вырвав пистолет из кобуры одного из охранников, упер стволом в затылок Вадима.
– Что, скоты, помощи дождались, – яростно прохрипел он. – Ждал я подвоха, чувствовал, что-то не так. Сколько их? Говори, иначе пристрелю, как собаку.
– Успокойся, – стараясь не сделать случайного движения, твердо сказал Вадим. – Я не знаю, кто на вас напал – могу только предположить.
– Ну, предполагай! – со злостью заорал ему в ухо Павел Иванович. – Только быстрее, пока не получил пулю в череп!
– Возможно, это те, кого вы ждали – «монтуровцы».
– Значит, вы...
– Это значит только, что мы сами по себе. К нападающим и соответственно к Монаху никакого отношения не имеем. В принципе и твой «Интеройл» нам сейчас до глубокой фени. Тебе достаточно этой информации?
– Сволочи! – прошипел Павел Иванович. – Подставили меня, как сопляка!
Он громко скомандовал в радиотрубку:
– Внимание всем, говорит Первый! Никому ничего не предпринимать, замереть, с места не трогаться.
Неожиданно за их спинами раздалась нежная мелодичная трель мобильного телефона. Дрожащий голос Ясенева просительно произнес:
– Можно мне ответить?
– Отвечай, – с досадой бросил Павел Иванович.
– Да, я вас слушаю, – сказал в трубку депутат. Через несколько секунд он потерянно обратился к Павлу Ивановичу: – Они требуют, чтобы мы сложили оружие и не сопротивлялись, иначе начнут вести огонь на поражение.
Ствол пистолета убрался от затылка Вадима, и Павел Иванович, смачно выругавшись, отошел от пленников и взял в руки телефон:
– Кто вы такие и что вы хотите?.. И дальше?.. А если мы не подчинимся?..
– Ну что, похоже, мы окончательно влипли? – негромко, чуть повернув к Вадиму голову, спросил Самсон.
– Посмотрим, время покажет, – задумчиво ответил Вадим, не обращая внимания на предупредительный окрик охранника, заметившего их переговоры. – Пока что мы затерлись между всей этой сволотой, и никто не знает, что с нами делать. Вполне может статься, это нападение шанс для нас – не совсем приятный, но все же шанс.
– А людей, которых мы задержали? – внезапно до Вадима донеслись слова Павла Ивановича, и он насторожился. – Понял, и их тоже...
Вадим прослушал внушительную порцию мата Павла Ивановича, из которой он с удивлением узнал пару не встречавшихся ему ранее идиоматических выражений «великого и могучего». Дождавшись окончания излияния переполнявших начальника безопасности чувств, Вадим, не обращая внимания на предупредительный крик охранников и попытку одного из них помешать, пугая грозными взмахами короткого дула «АКСУ», развернулся от стены и негромко позвал:
– Павел, подойди, переговорить надо.
– Что тебе надо? – ненавидяще полоснул по Вадиму злым взглядом Павел Иванович.
– Не мне, а тебе надо, причем выкручиваться и, думаю, без нас в этой ситуации не обойтись. Принимай решение!
Их глаза встретились, и несколько секунд они смотрели друг на друга. Вадим – спокойно, почти доброжелательно, Павел Иванович – вначале излишне зло, но постепенно его взгляд начал принимать осмысленное выражение. Он недоверчиво, но уже более деловито, без лишних эмоций, спросил:
– Что ты хочешь? Очередную пакость задумал?
– Может, и задумал, только не для вас, а для тех кадров, – сказал он и махнул головой в сторону сада.
– Я тебе не верю, – произнес Павел Иванович, и его губы скривились, словно от боли.
– Придется, дорогой товарищ, другого выхода у тебя нет, – твердо сказал Вадим. – Если ты нам поверишь, хуже для тебя уже не будет – и так влип в дерьмо по самые уши. Будешь дергаться, бездарно положишь людей, а мы для тебя, может быть, единственная возможность выбраться из этой заварухи.
Тяжело вздохнув, Павел Иванович поднял глаза на Вадима.
– Не верю, но соглашусь. Альтернативы нет. Только имей в виду, обманешь, я тебя из-под земли достану и глотку зубами перегрызу, помяни мое слово.
Для Вадима, Самсона и Доктора помощь Павлу Ивановичу действительно могла стать единственным реальным шансом освободиться из плена с наименьшими потерями времени и, возможно, сил. Кроме того, не то чтобы Вадима угрызения совести мучили, но все же угнетало душу, что подставили они бывшего коллегу по полной программе. И последним немаловажным фактом в их положении являлась относительная предсказуемость контакта с себе подобным, в отличие от отморозков Монтурова, как отзывался о напавших Ясенев. Первое знакомство с этими ребятами, закончившееся тремя ранеными в течение полуминуты, не оставляло особо радужных иллюзий на приятное общение в дальнейшем и счастливый финал.
