– У-у-у! Какие вы все гады, то ись! – выл он.
Выместив на неповинной двери свое негодование, тетя Нинель
малость успокоилась и, повернувшись, пошла назад в комнату, где ее уже ждал
безутешный Дурнев. Он стоял у бара и наливал себе коньяк.
– Возвращаясь к предыдущей теме про новую работу… Бутылки
из-под коньяка «Наполеон» принимают или как? – спросил он, с грустью
заглядывая в горлышко.
– Герман, ты что? Возьми себя в руки!
– А что, разве я не должен осваивать азы бомжевания?
По-твоему, эта вот бутылка хуже пивной стекляшки? – сказал бывший депутат
и пригорюнился. Коньяк уже начинал вышибать из него слезу.
Внезапно из коридора послышался грохот. Было похоже, что в
туалете взорвался боеприпас малой мощности.
Поминая Халявия незлым тихим словом, Дурневы в полном
составе ринулись на шум. Тетя Нинель занесла было кулак, вновь собираясь
барабанить, но, прежде чем она это сделала, дверь открылась сама. Из туалета,
спокойный как бог, вышел Халявий.
Тетя Нинель опешила от такой наглости.
– Падайте ниц, жалкие черви! Я царь Мидас! – сказал
Халявий низким голосом, с некоторой брезгливостью глядя на них снизу вверх.
Проскочив мимо царя Мидаса, дядя Герман прошмыгнул в туалет,
собираясь оценить масштабы разрушений. Тем временем Пипа и тетя Нинель почти
уже набросились на самодержца, но тут их отец и кормилец возбужденно завопил:
– Нинель, Пипа, идите сюда! Скорее! У нас унитаз золотой!
– Герман, ты рехнулся? – всполошилась Дурнева,
решившая, что ее супруг тронулся умом.
Она распахнула дверь и замерла на пороге.
Директор фирмы «Носки секонд-хенд» и по совместительству
король вампиров стоял на четвереньках, почти уткнувшись носом в бачок, который,
как и унитаз, был теперь отлит из тусклого, очень знакомого и так много
обещающего металла.
– Чистое золото! Золото! Нинель, мы спасены! –
восклицал Дурнев.
– А ты откуда знаешь? Вдруг это подделка? – недоверчиво
спросила тетя Нинель.
– Подделка? Ты это мне говоришь? Я золото всегда узнаю! И
потом, я ерш на зуб попробовал! Он тоже золотой! – выпалил дядя Герман.
Он почти спятил от восторга. Вот оно, то самое воплощение, о
котором говорил Халявий! Вскочив, директор фирмы «Носки «секонд-хенд» метнулся
было к оборотню, чтобы заключить его в объятия, но тот остановил его властным
движением руки.
– А ну стой, жалкий червь! Я царь Мидас! Почему ты не
пресмыкаешься передо мной? Разве ты не знаешь: все, к чему я прикоснусь,
превращается в золото! А теперь отойди от меня, ничтожный, и убери свою моську!
Если она укусит меня, то тоже станет золотой!
– Блеск!.. Полтора Километра, фас! Ату его! – завопил
дядя Герман.
Он сообразил, что у него появились сразу две блестящие
возможности: избавиться от назойливой таксы и получить упадочно роскошную
фигурку собачки из чистого золота. На память, так сказать, о любимом существе.
(Пам-пам! Тройной всхлип и сдавленные рыдания.)
Но его коварному плану не суждено было осуществиться.
Полтора Километра не знала ни одной команды, кроме: «Иди кушать!» Она
подозрительно зарычала на дядю Германа и, то и дело оглядываясь на царя Мидаса,
потащилась под диван.
Призрак упадочно роскошной статуэтки убежал вместе с ней, и
бывшему депутату пришлось ограничиться на первых порах золотым унитазом.
Глава 6
Тайное имя
На другое утро после поражения тибидохской команды по
драконболу, часиков эдак в полвосьмого, Гробыня Склепова сидела на кровати,
свесив ноги. Она была в новенькой пижаме в мелкую черепушечку, с пуговицами в
форме берцовых костей.
На коленях у Склеповой лежал зудильник, по которому она то и
дело пускала наливное яблочко. Тане хотелось еще поспать. Громкие звуки
зудильника ей мешали, но вбить в голову Склеповой, что на свете живет еще
кто-то, кроме нее, можно было только кувалдой. Да и то если бы кому-то
захотелось портить такой, в сущности, ценный инструмент.
– Чмоки-чпоки, продрыглики мои! Целую вас в ушки, лысинки и
вообще куда попало! Сидите крепко на стульчиках и радуйтесь жизни! С вами
Грызианочка Припятская и ее сногсшибательная передача «Последние магвости».
Сегодня в магвостях: странные события в Трансильвании. Магщество Продрыглых
Магций всерьез обеспокоено… В лопухоидном мире все чаще применяется магия.
Опасные последствия этого явления. Комментарии Бессмертника Кощеева,
представителя Магщества… У дяди Сэма вороны расклевали антикварную магическую
дудку – ту самую, под которую Нильс водил крыс топиться в озере. Под что же
теперь будут плясать остальные народы?.. И наконец, магвости спорта:
команда Тибидохса проиграла матч с музами с разгромным счетом. Интервью с
тренером муз А. Поллони…
– Класс! Эй, Гроттерша, разувай глазки, про нас говорить
будут! – завопила Гробыня.
– Отстань!
– Теперь об этом и о другом подробнее. Маги, живущие в
Трансильвании, утверждают, что вампиры в последние недели ведут себя
престранно. Довольно часто они небольшими группами телепортируют в мир к
лопухоидам, нарушая договор между магами и вампирами от 1731 года, запрещающий
вторгаться в жизнь лопухоидов. Магщество Продрыглых Магций выражает свою
обеспокоенность этим фактом. О непосредственных нападениях вампиров на
лопухоидов говорить пока преждевременно, однако совсем недавно по секретным
каналам нам стало известно, что из мира лопухоидов вернулся верховный судья Трансильвании
Малюта Скуратофф. По слухам, он встречался с председателем В.А.М.П.И.Р.
господином Германом Дурневым. Встреча проходила за закрытыми дверями. К
сожалению, нам ничего не удалось выяснить ни о самой встрече, ни об
обсуждавшихся на ней вопросах, – продолжала мадам Припятская, хитро
подмигивая с экрана зудильника.
Порой у тех, кто не только слушал, но и смотрел на Грызиану,
создавалось впечатление, что она подслушивает и подсматривает, что происходит в
комнатах у ее зрителей. Однако наверняка утверждать это было невозможно.
Допускаю, это было просто свойство ее смотрящих в разные стороны глаз, один из
которых был к тому же с бельмом, и острого, шмыгающего, всеведающего носика.
– Ого, Танька, какие у тебя родственнички! Прям начальство!
А ты сама, часом, не вампирка? А ну-ка покажи тете Склеповой зубки! –
потребовала Гробыня.
– Если я покажу зубки, ты не обрадуешься, так что лучше
помалкивай в тряпочку! – буркнула Таня.
