В первую очередь Стаса интересовал чешский оператор мобильной связи «Евротел». Телефонным номером именно этой компании пользовался Славич при разговорах с Белявским. Оформление соответствующего запроса в правоохранительных органах заняло немного времени, как и работа в «Евротеле». Копия паспорта, по которому был куплен и зарегистрирован номер телефона Славича, выдала уже знакомую фамилию некоего Иржи Мигалека и совершенно незнакомую физиономию немолодого человека на фото. Проверка документа в паспортной службе дала неутешительный результат. Такой гражданин действительно проживал в пригороде Праги, однако паспорт с данным номером он потерял три года назад.
Чтобы окончательно исключить сомнения, Станислав вместе с сопровождающим навестил Мигалека. Нашли они его на ферме, которую тот держал. Пожилой мужчина в старой рабочей куртке и сапогах, вымазанных в навозе, с вилами в руках, встретивший их на пороге коровника, мало походил на сообщника Славича. Вопрос о потерянном паспорте вызвал искреннее недоумение у Иржи Мигалека. Судя по реакции, тот уже выкинул из памяти этот досадный случай. У Стаса было предположение, что паспорт чех не потерял, а его у него украли. Мигалек старательно вглядывался в фоторобот Здравко Славича, который составили по причине того, что последние его фотографии датировались началом девяностых годов. Однако никаких эмоций изображенный на фотороботе человек у Мигалека не вызвал. Этого, в принципе, стоило ожидать. Вряд ли Славич унизился до роли карманника, вероятнее всего, если паспорт у чеха и выкрали, то сработали его подручные. На том встреча с Мигалеком и закончилась. Пользы от нее получилось мало, за исключением того, что из списка подозреваемых была вычеркнута первая фамилия.
К вечеру пришла информация от Димитра Стоянова. Она была совсем, с одной стороны, неутешительной, а с другой – давала хоть небольшие, но надежды, что они вышли на реальный след. Паспорт на имя Болеслава Шимборского был откровенной липой. В Гданьске, где он был якобы выдан, такой человек никогда не проживал. Под аналогичным номером реально числился паспорт на имя гражданки Евы Гржибек двадцати шести лет от роду, несудимой, кассира супермаркета. С ней Стоянов встречаться не стал, ввиду полного отсутствия перспектив. Единственное, что ему удалось выяснить, так только то, что по этому паспорту некий гражданин три месяца назад въехал в Польшу из Германии, а через две недели пересек границу в обратном направлении. Особой пользы эти сведения принести не могли, но и пренебрегать ими не стоило.
Данные, добытые Стояновым, занесли в раздел «возможные перемещения Славича» и взяли в разработку.
Глава 12. Легавая сделала стойку
Через четыре дня пути-дорожки Станислава и Стоянова сошлись в Копенгагене. Они прилетели аэропорт датской столицы Каструп с разницей в сорок минут. Димитр практически с нулевым результатом отработал возможные германские и австрийские следы Славича, а Стас с таким же «успехом» посетил Словению и Сербию.
Все улики, которые они смогли накопать, были откровенно косвенные. Регистрация в отелях, билеты на поезда и самолеты, мобильные телефоны, приобретенные фальшивые документы могли непосредственно касаться Славича, а могли не иметь к нему никакого отношения. Мало ли аферистов в том же с виду законопослушном и цивилизованном Старом Свете пользуется липовыми паспортами? Подозревать в каждом отдельном случае Славича было чистейшей паранойей. Тем более что генерал Веклемишев поставил задачу не терять время на неперспективные версии, а работать на конкретный результат.
Дания в списке перспективных разработок сначала не значилась. Аналитики Веклемишева, имея на руках документы Формана и Десанки, смогли проследить, когда и каким образом они проникли на территорию Украины. Форман прилетел в украинскую столицу из Вены, а его коллега прибыла поездом Берлин – Киев. Некий Йеппе Петерсен, датчанин, который ехал в одном вагоне с Десанкой и проходил вместе с ней паспортные и таможенные процедуры на пограничном переходе, особых подозрений не вызвал. Собственно, как в дальнейшем выяснилось, к команде наемников он действительно не имеет никакого отношения.
Изучая в первую очередь возможные контакты и связи самого Славича, Десанку, его любовницу и подручную еще со времен войны в Боснии, не то чтобы выпустили из поля зрения, просто на начальном этапе ее скрупулезно не прокачивали. К тому же женщина погибла, и данное направление поисков посчитали не столь перспективным, как отработка ее шефа и любовника.
Однако уже скоро стала рушиться одна версия за другой; возможные, казалось крепкие нити, ведущие к Славичу, рвались или вели в никуда. Работа Стаса и Стоянова не давала никаких реальных результатов. И тогда активно взялись за изучение жизни и деятельности Десанки в последние два месяца.
Информация о ней имелась более чем скудная. В руках у команды Веклемишева был лишь мобильник женщины и ее паспорт на имя Мишель Готье, французской подданной. Их предусмотрительно прихватил с собой Василий Васильевич, после того как нейтрализовал воинственно настроенную даму. Телефон оказался пустышкой. С него Десанка связывалась только со Славичем. И приобретен он был в Чехии по потерянному или украденному документу все того же Мигалека. Фоторобот и увеличенное фото с паспорта также лежали бесполезным грузом.
А вот запрос в берлинское отделение Интерпола дал неожиданные результаты, предоставив информацию не только к серьезному размышлению, но и к вполне реальным действиям. Немецкие коллеги установили, что некая француженка мадам Мишель Готье, под чьим именем скрывалась Десанка, прибыла в Берлин самолетом из Копенгагена за сутки до убытия в Киев. Время до поезда она коротала в средней руки трехзвездной гостинице «Аллегра», расположенной на Альбертштрассе, 17.
Сотрудники отеля даму с трудом, но вспомнили, однако ничего конкретного о ней сказать не смогли. При этом в ходе дознания выяснилась одна весьма интересная подробность. Оказывается, мадам Готье вечером разговаривала из номера по гостиничному телефону с неким абонентом, находящимся в Дании, чему имел подтверждение счет на оплату услуг. Для сотрудников немецкого Интерпола не составило особого труда пробить в телефонной компании номер в Копенгагене, по которому звонила Десанка. Аппарат был стационарный и располагался в частной квартире на западной окраине датской столицы неподалеку от станции метро «Глодструб». Хозяйкой квартиры числилась некая госпожа Карен Эленшлегер.
Станислав и Стоянов к тому времени в целом завершили свои дела и по указанию генерала Веклемишева срочно вылетели в Данию. Вадим Александрович явно почуял, что эта едва заметная тропинка может привести туда, куда они так стремятся. В Копенгагене им светила не слишком приятная перспектива работать без поддержки местных правоохранителей, считай, нелегально. За короткое время с момента поступления информации о телефонном звонке Десанки из берлинского отеля до прилета Стаса и Димитра в Данию было просто нереально провести согласование о совместной работе или помощи с правоохранительными органами этой страны.
В Копенгагене им пришлось действовать практически с чистого листа и в режиме импровизации. Единственное, чем им смог помочь Веклемишев, так это договориться в одном из российских торговых представительств о переводчике. Станислав и Стоянов прекрасно владели английским и французским языками, и не только ими, однако в этом списке напрочь отсутствовал датский.
