– Метров на триста оторвались, – на ходу сообщил ему Станислав и махнул рукой. – Вон за тем двухэтажным домом поворачиваем направо, там есть проход на ту сторону квартала.
Залетев за обшарпанную двухэтажку, Стас и Форман сняли и выбросили маски, чтобы не пугать обывателей и уже не бегом, а быстрым шагом стали петлять между хибарами по забитой мусором тропинке. Несмотря на непосредственную близость к центру и резиденции президента, кругом царили совершенные грязь и нищета. Алан-Стас и Форман перепрыгивали через зловонные лужи, перешагивали через детей, возившихся в грязи. Толстая негритянка выплеснула им под ноги помои и на местном наречии крикнула вслед, судя по интонации, что-то обидное. Наконец трущобы остались позади. Еще минута, и «Форд» умчит их от погони. Вон за тем магазинчиком припаркован автомобиль, его уже видно…
– Стоять! – резко скомандовал напарнику Станислав.
– Что такое?! – тревожно вопросил Форман.
– Полицейский около машины, – проинформировал его Стас.
Он издали разглядел форменную фуражку, торчащую над крышей «Форда».
– Что будем делать? Бросим машину? – деловито спросил Форман.
– Придется бросить, – решил Гордеев. – Даже если в столице еще не объявлен план-перехват, терять время на объяснение с правоохранителем не стоит. Могут подоспеть загонщики.
– Варианты? – лаконично спросил Форман.
– Расходимся, ловим такси и едем в аэропорт.
– Самолет в тринадцать тридцать. Скоро начнется регистрация на рейс, – уточнил Форман. – Бог с ними, с вещичками… Мои документы и билет у тебя?
– Держи, – вытащил из кармана паспорт и билет на самолет Станислав. – Погнали! Ты направо, я налево…
«Направо пойдешь – коня потеряешь, налево пойдешь – головы лишишься…» Коня, в смысле «Форд» вместе с нехитрым скарбом путешественника, они с Форманом потеряли, не сходя с места, а вот с головой, и не только с ней, у Станислава скоро появились большие проблемы. Наверное, из-за того, что он выбрал левый маршрут.
Далеко уйти ему не пришлось. Гордеев скоренько и без проблем проскочил половину квартала. Но едва он завернул за угол, как за его спиной раздался резкий окрик: «Стой!» Стас сделал вид, что его это не касается, и даже попытался прибавить шагу, однако следующая команда заставила его остановиться как вкопанному.
– Стой! Стреляю без предупреждения! – громко проорал кто-то за его спиной на ломаном английском.
Намек насчет стрельбы был понят Гордеевым с полуслова и принят безоговорочно. Истерические нотки, прозвучавшие в голосе подавшего команду, не располагали к размышлениям о гуманности, а скорее, наоборот, наводили на мысль о бренности бытия и напрягшемся на спусковом крючке указательном пальце. Тем более что и деваться Стасу было некуда. Узенькая улочка была забита открытыми ларьками с товаром. Магазинчик на первом этаже дома с обшарпанным фасадом справа манил открытой дверью, однако являлись большие сомнения, что в этом заведении имеется черный ход. Ну, а летать он, увы, не умел.
Станислав остановился и медленно повернулся. Он понял, что поступил правильно, не став дергаться. На него с расстояния десяти шагов были направлены два пистолета.
«Кольт-1911». Серьезные игрушки! – автоматически отметил Гордеев и аккуратно потянул руки вверх, стараясь по мере возможности не нервировать визави. – Как же они меня так быстро просчитали?! А что там с Форманом?..»
Над стволами торчали две черные, донельзя омерзительные физиономии. Нет, возможно, без пистолетов они смотрелись бы вполне прилично, а вот со шпалерами – ох и отвратные…
«Где я прокололся? И почему так быстро эти парни сели мне на хвост? У нас с Форманом было как минимум две-три минуты форы… А почему, собственно, прокололся? Возможно, просто объявлен общий перехват и всех белых задерживают. А почему именно белых? Они ведь с напарником были в масках, лиц не было видно… А вон белокожий гражданин на торговой улице, с которой я только что свернул. И его никто не вяжет. Неужели за мной следили?.. – Мысли бурей метались в голове Станислава. – А может, не все потеряно и стоит поиграть?»
Гордеев вспомнил, что, по легенде, он является французским гражданином, экологом, мониторящим биосферу чего-то там, и решил сыграть на опережение. Держа руки поднятыми вверх, Стас изобразил на лице искреннее возмущение и по-французски громко и убежденно залопотал что-то о правах человека, о том, что он добропорядочный подданный Французской республики, ученый, работающий под эгидой ЮНЕСКО, что категорически требует немедленного прибытия консула…
Несмотря на видимую реалистичность игры, накал обстановки не снизился. Более того, игроков на поле прибавилось. В улочку залетели еще трое с пистолетами наизготовку. Если первая пара была в штатском, то вновь прибывшие были одеты в форму полицейских. В душе у Стаса затеплилась искорка надежды, что служивые из разных ведомств и затеют свару на почве «кто здесь главный», а он в это время… Мечты растаяли в мгновение. Один из штатских что-то буркнул через плечо, и полицейские рассредоточились вдоль стен домов, взяв Гордеева на прицел. Ему были примерно известны нравы местных правоохранителей. Можно не сомневаться, что если Стас неосторожно дернется, в тот же момент по-стахановски заработают все пять стволов…
Один из «шпаков» знаком показал Станиславу, чтобы он лег на землю, подкрепив жест фразой на плохом английском. Гор ему в ответ опять же с возмущением по-французски прокричал, что будет жаловаться на действия полиции лично президенту Магонго и в Гаагский международный трибунал. Ничего лучшего и более страшного с ходу Гордеев придумать не мог. К тому же у Стаса были большие сомнения, что эти парни понимают, о чем он говорит. Страна до обретения независимости являлась португальской колонией, и французский язык здесь был не в ходу. Но, как говорится, надо было держать марку и не подавать виду, что он знает английский.
Громкие команды послышались и за спиной Станислава. Похоже, его окружили. Двое штатских, те, что первыми взяли Гордеева на прицел, не опуская пистолетов, приближались к нему мелкими шажками. Все шло к тому, что другого выхода, как только сдаться, у него нет. Стас примирительно крикнул, что он согласен с требованиями полицейских, но настаивает на вызове консула, после чего медленно опустился на одно колено, а затем и вовсе прилег, как от него требовали, на грязную мостовую.
Стоило признаться, что, имея определенные представления о методах задержания преступника, особенно в России, Стас ожидал худшего. На удивление, по почкам его прикладом не охаживали и коваными ботинками ребра не крушили. Правда, на спину коленкой наступили, когда руки назад заламывали и сковывали наручниками. Но это, считай, ерунда по сравнению с тем «усердием», которое выказывает российский ОМОН. А вот обыскали Станислава тщательно и профессионально, изъяв все из карманов, после чего подняли и поставили на ноги.
Полицейских и людей в штатском значительно прибавилось. Перекрыв улицу и перекресток, вкруг Гордеева толпилось уже как минимум человек тридцать правоохранителей, не считая зевак, собравшихся чуть поодаль. За редким исключением, собравшиеся кричали и размахивали оружием. По наблюдениям Гора, самосуда не предвиделось. Штатские числом в шесть человек взяли задержанного в плотное кольцо и никого к нему не подпускали, злобно и властно рыкая на особо ретивых.
