«Леночка! Как же так-то? Ты же сама мне говорила, что мое место там, в армии, вместо погибших друзей. А когда Батя приехал?! Ты же сама говорила, что "Витязь" – это большая честь. Что ж теперь-то случилось, Ворона ты моя? Может… и правда появился кто? На такую-то только девяностолетний импотент не западет, да и то не уверен… Нет! Не верю! Не может такого быть! Просто устала ждать девчонка. Мужика захотелось, да чтоб каждую ночь. Только армия-то тут при чем? Что, приревновала? Или две "бабы" одного мужика не поделили? И-й-ех!!! Бабы-дуры!..»
Как-то незаметно для себя Игорь оказался на вокзале Одесского аэропорта.
«Ну, что ж… Так тому и быть. Поеду куда-нибудь недельки на две, а там Вороньи страсти и улягутся… Мы еще вторую половину отпуска так "отгудим", что ого-го!..»
– Девушка, милая, а куда у вас улетает ближайший «борт»? – Игорь попытался улыбнуться девушке в кассовом окошке, но получилась какая-то гримаса, больше напоминающая волчий оскал.
Миловидная блондинка подняла на Медведя удивительно умные, понимающие глаза:
– Что, надо уехать куда глаза глядят, товарищ?..
– Прапорщик…
– Прапорщик… Так плохо дома?
– Не плохо – сложно…
– Молодая жена поставила вопрос: «Или – или»?
– Ну, что-то около того…
– Понимаю…
– Что, сама имеешь?
– Имею…
– Воевал?
– Отвоевался уже…
– Расскажи…
– Он артиллерист-самоходчик… Был… Выскочила за него в семнадцать – красавчик-лейтенант. Все подруги завидовали… А он получил распределение из училища в ТуркВО… Через полгода дальше, на юг…
– За Речку…
– За Речку… Два года… Старлей, комбат… Полгода назад его подбили. – Девушка говорила тихо, без дрожи в голосе, а из глаз катились огромные слезы.
– Погиб?
– Лучше бы погиб – ему бы легче было… -?
– Обе руки потерял… И горел…
– Бог ты мой!..
– Сильно горел… От него один сплошной рубец остался. Слепой… Без рук… Слышит еле-еле…
– Война, сука!..
– На Пироговской он лежит, в вашем госпитале. – Девушка кивнула головой на орденские планки на груди Медведя. – Просит сделать укол… Чтоб не мучаться…
– А ты-то что, сестренка?
– А я, дура, не удержала его тогда. А теперь бросить не могу – люблю его. Хотя от моего мужа теперь один обрубок обгорелый остался…
– Крепись…
– Ага. Только то и делаю. Только где же сил-то взять, когда он свой орден пальцами ног щупает? Орден Ленина… Кому он нужен сейчас, этот орден?! – Она с такой болью посмотрела на Игоря. – А дочке что говорить? Кого ей показать? А она уже спрашивать начинает: «Где мой папа?»… А он ее даже не видел ни разу! Господи!..
Дочка с папой говорит,
У портрета стоя:
«У меня котенок спит,
Плачет кукла Зоя.
Во дворе мальчишка Сашка,
У него собака… А еще машина есть,
А еще есть папа…
А когда же ты приедешь -
Мама обещала?
Я и кукла моя Зойка
Побежим к вокзалу…
Платье лучшее надену,
Как на день рожденья,
Мама торт нам приготовит -
Вот будет веселье!..
Мы с тобой пройдем по парку,
Пусть увидят все,
Что и Катин папа дома,
А не на войне…»
И девчонка горько плачет,
Рядом плачет мама -
Никогда они втроем
Не придут с вокзала…
Лишь усталые глаза
На большом портрете
Да кровавая Звезда
На пурпурной ленте…
Во дворе мальчишка Сашка,
У него собака… А еще машина есть,
А еще есть папа…
Игорь смотрел на девушку и переживал ее боль…
– Так куда от жены бежать хотите, товарищ прапорщик? – Девушка резко, по-мужски отерла свои заплаканные глаза.
– Куда ближайший «борт»?
– В Иркутск. С посадкой в Омске…
«Ну, значит, к Зяме…»
– Давай.
– Не получится – мест нет… Да и не хочу я тебе билет продавать. Ехал бы ты к жене, помирился – мы, бабы, отходчивые, может, и договоритесь… И знаешь, спроси-ка ты ее, может, она беременна, только сказать тебе не успела, как и я когда-то…
– Разберусь, сестренка… Где тут у вас комендант?
– Наверх по лестнице и направо по коридору. Вторая дверь слева.
– Спасибо. – Игорь развернулся, пошел к лестнице.
– Разбиральщик! Это мы разбиральщицы, ваши тела в кучу собирать! А вам плевать на все… – ударили слова в затылок Медведя.
Он обернулся и прошептал одними губами слова, предназначенные такой молодой «соломенной вдове»:
– Прости нас, сестренка, мы – солдаты… -…Разрешите обратиться, товарищ подполковник! – Игорь был в гражданке, но сидевший за письменным столом офицер безошибочно опознал в нем «брата по крови».
– Давай, давай, проходи, кто ты там есть! Нужда какая?
Игорь протянул свои документы и подождал, пока комендант прочувствует всю их значимость.
– ОСН «Витязь»… Я про вас только слышал… Да сказки все больше, как мне думается… Проблемы, прапорщик?
– Мне необходимо сесть на иркутский рейс, до Омска.
– Не получится – этот «борт» поднимается через пятнадцать минут…
– Достаточно. Дайте окружной коммутатор. – Медведь постучал пальцем по своему удостоверению. – Полномочия по этой «корочке» оспаривать не будете, я надеюсь, товарищ подполковник?
– Звони! – Комендант протянул Игорю трубку.
Медведь схватил трубку, в которой уже звучало:
– Дежурный по узлу связи старший лейтенант Таперо!
– Слушай, «старый», выходи по коду «Две девятки» на Москву, по ЗАСу выходи. Резко!
– Есть!
Не прошло и полминуты, как Медведь услышал:
– Дежурный по связи Московского особого военного округа полковник Куцый!
– Срочно! «Девять, ноль, девять, три»! Соедините с «Ноль, три, пять»!
– Есть!
И почти сразу Игорь услышал уже знакомый голос:
– Дежурный по связи капитан Соловьев…
– Певец! Медведь на связи! Батю, срочно!
– Ты ж в отпуске, бродяга! Че случилось?
– Время, Певец, время! Потом все расскажу…
– Соединяю…
– Слушаю! – раздалось в трубке категорично.
