– Дурак ты, Клим, хоть и до капитана вырос! – Горе заботливо погладил капот одного из «бобиков». – Они еще и тебя и меня переживут! Птфу-птфу-птфу, чтоб не сглазить... Эти «газоны» под таким уходом были, что здесь, в горах, любому новомодному джипешнику фору дадут!.. Ты только послушай, как моторы работают, олух царя небесного! Это же песня!
– Ты где их откопал, прапорщик? – спросил Андрей.
– Да... Так... – Горе замялся было, а потом, видимо, решил сказать правду: – Надыбал в одном дворе, пару месяцев назад... Хотел один отцу, а второй себе из этой командировочки привезти... Ты смотри, какие они! Они же еще лет по полста отъездят!..
– «Кусок» Советской армии, – вынес вердикт Оса, – куском и останется – это вообще особая статья...
– А чего добру-то пропадать? – возмутился Горе. – А здесь один хрен: или проржавеет без работы, или погибнет под обстрелом...
– Ладно! – Андрей посмотрел на часы. – Грузимся и отчалили – время 5.45.
...Снег все падал и падал. Не так интенсивно, как вчера, но он шел. И теперь этот снег стал для Андрея и его группы очень большой проблемой. Дыхание весны все же начинало чувствоваться – мороз хоть и был, но держался не ниже двух-трех градусов, а снег был тяжелый и липкий – того и гляди, пройдет еще два-три дня, и снег начнет таять, потекут с гор весенние ручьи. А это было плохо со всех сторон. Их первостепенной задачей было – найти! И следы на снегу в этом деле были большими помощниками, потому что найти нужно было максимально быстро – гибли люди!.. Да и вообще. Весенняя распутица в горах – это самое настоящее наказание для солдата, хуже которого может быть только ускоренный марш-бросок на своих двоих по этой самой распутице!..
Они отъехали от Рашки километров пять-семь, когда Андрей обратился к Джагглеру:
– Богуслав, ты знаешь, как объехать Новы Пазар?
– Да, Чиф.
– Так, чтобы, не въезжая в город, попасть на дорогу на Дожевице?
– Да, Чиф. Есть одна сельская дорога, параллельная той, по которой мы едем сейчас. Ее построили специально для того, чтобы разгрузить этот серпантин.
– И мы обходим город?
– С севера. Город видно будет, но до него километра три-четыре.
– Как на нее выйти?
Богуслав огляделся по сторонам:
– Примерно километра через два будет небольшой съезд с трассы и мост через реку. Потом еще двенадцать километров, и будет поворот на деревню Митрова Река... От поворота еще пять, и мы выйдем на трассу до Съеницы...
– Ясно. – Андрею показалось, что взгляд Джагглера изменился. – Чего загрустил, капрал?
– От Митровой Реки до Плешина всего пятнадцать километров... Мы этой дорогой всегда ездили в Рашку... Раньше...
Андрей понимал чувства Богуслава. Ах, как понимал!
«Да, блин горелый! Не сладко ему сейчас! Быть в каких-то двадцати километрах от родного дома, в котором не был уже три года, и не зайти, а проехать мимо...»
– Ничего, Богуслав! Мы заедем туда на обратном пути. – Как еще было успокоить бойца? Отвлечь! – Та трасса, на которую мы выйдем, идет прямо до Съеницы?
– Нет, командир. – От мимолетной хандры Джагглера не осталось и следа. – В семи километрах от того места, где мы выйдем на трассу, в Дожевице, есть примыкающая к ней с юга дорога на Тутин.
– Отлично!
– Только это...
Но Джагглера перебил Горе:
– Слышь-ка, Чиф. Дороги-то эти есть, но по ним сейчас ехать!..
– А что такое?
– Горе прав, – ответил за него Богуслав. – Эти дороги строились специально для местных жителей на другом берегу Рашки. Строились без особой заботы, мол, для деревенских сойдет. Мы по ним зимой никогда не ездили – опасно!
– А мы только при крайней необходимости! – добавил Горе. – И только на бэтээрах, его хоть как-то можно контролировать, а бээмдэшки там, что корова на льду, – скользят на гусеницах, и ни хрена не сделаешь! Того и гляди в Рашку со всего маху и плюхнешься!
– Как в Афгане на Саланге... – подал голос Водяной, крутивший баранку их джипа. – На южной стороне зимой столько бээмпэшек, бээмдэшек и танков соскальзывало в пропасть, что теперь там целое кладбище...
– Дорога очень узкая – две машины еле-еле разъезжались, и без ограждений... По самому берегу... Там хоть и не высоко...
– Но десяток метров до воды пролетишь... – закончил Горе. – Любому хватит.
– А по этой «сметане» да со снежком почти гарантированно... – Андрей задумчиво посмотрел на мокрый снег, который грязной ледяной кашей лежал под колесами их «бобиков». – И цепи на колесах не помогут, как думаешь?
– По самой дороге помогут, хоть и без гарантии, – проговорил Джагглер. – Но спуститься к мосту будет очень сложно!
– Задачка...
Андрей смотрел на падающий за стеклом «газона» снег, который опять начинал превращаться в снегопад, и пытался придумать хоть какое-то решение.
«Что за весна здесь?! В Одессе уже, небось, в футболках да безрукавках ходят, а тут того и гляди околеешь!.. А к той дороге спускаться придется хоть как! И выбора нет – тут тебе не степь, по полям без дороги не поедешь!.. И транспорт бросать нельзя! Пока нельзя! До вечера двести кэмэ пешком хоть умри не пройти!.. Нет... Тут как раз тот случай, когда решать надо всем скопом. Кто-нибудь чего-нибудь да придумает...»
Они как раз подъехали к едва заметному среди камней и кустарников спуску, о котором говорил Джагглер, и Андрей принял решение:
– Стоп! Все ко мне! – скомандовал он и промолчал, дожидаясь, когда к его «бобику» подойдут Гранд, Вайпер, Тень и Оса, ехавшие во второй машине. – Значит, так, группа, слушай задачу!
Настало время раскрыть карты, потому что только Андрей, как то и положено по уставу командиру, знал задачу группы в полном объеме. Теперь ее должны были узнать все остальные бойцы группы. Он развернул на коленях карту и заговорил:
– О том, что мы вышли на охоту за «кукушками», знают все? Эти стрелки работают по всему Косово, но по большей части все же на юге, в непосредственной близости с границей Албании. По оценкам их наскоков можно предположить, что это все же албанцы, хотя пока не выловим хоть одного, выяснить это не удастся. И еще... Там им легче уходить от «Голубых касок».
– В горы, через границу? – спросил Оса.
– Возможно... А возможно, и нет... Именно это и надо выяснить. Есть предположение, что они могут базироваться где-нибудь в горной «зеленке» на территории самого Косово. В пользу этого говорит еще и то, что они, совершая очередной наскок, приезжают на технике – грузовики, джипы, – а после бросают ее безо всякого сожаления. В приграничной зоне понятно – можно приехать и с той стороны. Но были нападения и на Дожевице, а это от границы километров триста!.. Могут ли они проехать столько по дорогам, на которых стоят блокпосты, заслоны и ездят патрули, – вот в чем вопрос, мужики?
