Тут был другой, психологический фактор... Стар очень уважал Андрея... Хоть и был старше и по возрасту, и по былому званию, но уважал искренне, от всей своей, зачерствелой на войнах, солдатской души. Уважал и любил, как друга, как брата, как боевого побратима и как своего единственного командира... И еще он прекрасно понимал и знал, что значит добиться за каких-то два года в Легионе такого всеобщего уважения, где служили далеко не «ботаники», где сама служба была делом весьма сложным! И получалось это только у настоящих вояк, у тех, кто не служит за награды и признания, а живет этой службой, душой и телом и делает раз за разом свое нелегкое, а порой и неблагодарное дело...
В общем... Стару было очень легко командовать тогда, когда Андрей отсутствовал. Но в его присутствии он испытывал чувство вины, словно влез не в свои сани, а хозяин тех саней оказался мужиком покладистым и только следит за тобой, как ты с теми санями справишься... Дрянное чувство, если честно! Так и хочется хрястнуть чем-нибудь об землю, да и послать все подальше, на хер собачий...
В общем... Если честно, то для Павла было бы намного комфортнее, если бы Андрей оставался без сознания. Потому, что сейчас он чувствовал себя, как студент-первокурсник «отличник» на экзамене у заслуженного профессора – ты все знаешь, но очень боишься ошибиться и именно поэтому ошибаешься!..
Стар приложил пальцы к своему ларингофону и тихо проговорил:
– Третий, Пятый-Браво, ко мне!
Они появились через считаные секунды.
– Паша, – Андрей обратился к Стару, – делай привал... «Трещать» будем... Собирай «стариков»...
И опять был собран «малый военный совет».
– Паша! – Теперь Филин обращался к Водяному. – Жду доклада!
Несмотря ни на какие приказы начальства, несмотря на свое состояние, Андрей все равно оставался командиром группы. И это его требование не вызвало ни у кого ни малейшего удивления или, что было бы вообще странно, возмущения – командир сутки был в «отпуске», группой рулил «замок», но теперь все стало на свои места...
– Гонят нас морд сто пятьдесят... Ну или чуток поменьше уже...
– Насколько я понимаю в военных делах, вам была поставлена задача увести «хвост» в сторону от маршрута группы и ни в коем случае не вступать в «открытый бой»! – Филин взглянул на Стара, и тот в ответ кивнул.
– Так получилось, ком...
– «Так получается» только у сопливых, озабоченных пионеров! – Голос Андрея обрел былую жесткость. – Отпялил пионервожатую, а через пару месяцев отмазываться начинает: «Извини, так получилось!»... У тебя опыта, прапор, до самой кобуры, а ты в такие игры играешь! Что? До сих пор пионерская зорька играет?!
Водяной потупил взгляд, переглянулся с Вайпером, и:
– Ну... Мы подумали...
– Ты был командиром группы, Павел! Кто это мы? «Мы Николай Второй»?!
– Я подумал! – Водяной поднял глаза. – Я подумал, что если мы будем тянуть «хвост» активно, то это будет гарантией того, что они не пойдут за основной группой... Была спровоцирована перестрелка на «расстоянии руки»... Ну, и... Так оно и получилось... Они побежали за нами, как дебильные щенки-подростки за течной сукой... Мы их помотали немного и соскочили... Пусть теперь нас поищут!
– А Тень? Как получилось, что он ранен?
– Шальная пуля... Такое бывает, сам знаешь... И со мной, и с тобой было не раз... А Вовка молодец – держится огурцом!
– Ага! Зеленый и в пупырышках?!
– Зря ты, ком... Он – парень, что надо!.. После плюхи не только не отставал, а даже меня подменял пару раз и вел всю группу! Так-то...
– Ясно с этим... Что еще у нас «хорошего», господа разведчики?
– Продвигаемся почти по графику, – проговорил Стар.
– Сколько мы прошли уже, Паша?
– Около ста сорока километров.
– Значит, остается...
– Около сотки...
– И теперь все время только вверх, в горы...
– Именно...
– Приятные новости... – Андрей бросил взгляд на запястье Стара. – 12.20, 31 июня... Когда нас будут ждать «вертушки»?
– По первоначальному плану – 5 июля в 23.50. Теперь этот план остался запасным, на всякий случай...
– А что по основному?
– Мы идем сейчас по азимуту 192, на юг – юго-запад. По новому плану надо идти южнее по азимуту 176. Так мы сокращаем маршрут километров на 45—50, и ждать нас будут ровно на сутки раньше – 4 июля в 23.50. Только...
– Что, «замок»...
– Там идти сложнее... Там одни голые скалы... А у тебя, судя по всему, как раз за сутки до рандеву будет очередной приступ... Ты можешь не потянуть этот переход, Андрюха... А тогда все вообще теряет смысл...
– Ну, и что вы решили со Скорпионом?
– Пока ничего... Решили подождать твоего слова...
– Тогда идем новым маршрутом по азимуту 176!..
– Выдюжишь, капитан?
– Тут теперь даже не в этом дело, Стар... Людей надо выводить из этой задницы! Мы и так уже потеряли Гота... Тень «трехсотый»... Больше допускать потерь нельзя!.. Да и командосы эти... Не думаю, что они сообразят, что мы потопали по сложной дороге, когда есть легкая! Они же все последнее время с простыми трудягами воевали. Не поймут они нашего «маневрирования», Паша! Побегут по прямой, как и до этого бежали. А когда сообразят, то уже поздно будет! Пока поймут, пока «развернутся», пока следы найдут – мы уже на подходе к «вертушкам» будем... Так что... Идем оговоренным основным маршрутом... Возражения есть?
– Да нет... Все правильно, ком, – проговорил Водяной. – Только... Ведь ласты же завернешь! Как ты в таком состоянии в горы полезешь? На пяти тысячах и здоровому-то тяжело, а уж тебе-то...
– Не боись, «кусок», – усмехнулся Андрей. – Справимся! Как и раньше справлялись! Ведь невыполнимых задач, что?
Павел Городецкий, он же вот уже два года бессменный следопыт-минер группы Водяной, а в бытность свою старший прапорщик спецназа ГРУ, широко улыбнулся, вспомнив старый девиз:
– «Невыполнимых задач не бывает – бывает плохой спецназовец!»
– Вот мы и договорились!.. Время?!
– 12.30, ком!
– Ну, чего, пацаны, побежали? А то еще от сидения на сырой земле можно ненароком геморрой заработать вкупе с простатитом... А на кой нам, спрашивается, такой букет?
– Группа! Продолжаем движение по основному маршруту! – проговорил в «Фалькон» Стар. – Разобраться по боевому расписанию! Валим отсюда, мужики!.. Пошли!..
* * *
...Анды...
Горы, горы... На самом деле только в горах начинаешь понимать, насколько мелок и слаб человек по сравнению с силами матушки Природы. Только здесь начинаешь понимать, насколько эта матушка может быть суровой по отношению к тебе. И если ты слаб духом, если ты слаб телом, то даже не пытайся испытать на себе ее характер! Сиди внизу, под ее «зеленой юбкой», грейся на солнышке и поедай за оба уха ее дары. Природа – она добрая и щедрая, она может накормить и напоить всех своих детей. Но если ты, из гордыни ли своей непомерной или в силу других каких причин, полезешь вверх и попробуешь потрогать своими руками ее высокую грудь, то тогда держись! Природа – она же женщина! Она всем сердцем любит своих детей, но очень строго, а порой даже сурово поступает с наглецами! Ей, как и любой другой женщине, надо дать привыкнуть к тебе, и только тогда, возможно, ты прикоснешься к истинному величию красоты. Красоты, которую никогда не увидишь внизу, «под зеленой юбкой», потому что она скрыта от любопытных и похотливых глаз сарафаном облаков...
