Капитан посмотрел на Кабарду:
– Пусть Заливахин готовит связь с Ратенко, сержант… Нам, кажется, уже есть что докладывать… – И опять посмотрел на «языка» и на Сатарова: – Что еще, Нургали?
– Караван большой… Они должны в этот раз переправить около полутоны переработанного героина…
– Ни хрена себе! – ругнулся Кабарда. – Это же миллионы американских тугриков!
– …Ни ослов, ни мулов не будет. Двадцать носильщиков, это, как правило, простые дехкане, с двадцатипятикилограммовыми мешками, приспособленными в виде рюкзаков… И человек тридцать охраны – отъявленные головорезы Башира…
– Умно… Видать, не в первый раз… – проговорил задумчиво капитан. – А на той стороне?
– На той стороне, в ста метрах от брода, «перевозчиков» будет ждать тентованная «шишига»… – Ефрейтор перевел дух и продолжил: – Здесь, на плесе, караван должен появиться к часу ночи, у брода после преодоления всех проток часа через полтора, и сразу же – через Пяндж…
– У них что, есть какой-то график?
– «Шишига» уйдет не позже 3 часов ночи и никого ждать не будет…
– Это почему? Здесь же «товара» на грузовик денег!
– К утру они должны быть в Кулябе, а до него ехать через перевал по серпантину, да еще и ночью, часа три, не меньше… Это он так сказал… В сам Куляб «шишига» должна прийти еще до рассвета, то есть до 6 часов утра…
– Вот теперь все стало на свои места! – Капитан потер ладони. – Что он знает о том, сколько боевиков будет задействовано в нападении на заставу и на Янги-Кала?
– Он знает только то, что на саму ММГ с юга нападет отряд Ахмада Пахлавана, потому что сам из этой команды… А кто и сколько «духов» пойдет на заставу, ему неизвестно…
– У этого Пахлавана большой отряд?
– Он сказал, что не меньше трехсот «бородатых»!..
– Хор-роший отрядец!.. А вооружение? Я имею в виду из тяжелого?..
Ефрейтор перевел вопрос капитана пленному, и тот как-то очень обстоятельно и размеренно, даже с какой-то гордостью и пафосом, говорил несколько минут.
– Ну что?
– На каждые 20 человек в отряде есть один «ПК» – это значит, около пятнадцати пулеметов! Еще около десятка «РПГ-7»… – перевел Сатаров. – Но это ерунда! Он говорит, что у Инженера Башира есть 12 «ДШК», две «безоткатки» и одна установка БМ-12…
– Ни хрена себе! – проговорили в один голос Мальчев и Кабарда. – Если они со всем этим арсеналом навалятся на Янги-Кала, то пацанам очень туго придется…
БМ-12 – это было более чем серьезно!.. Одна из самых первых советских артиллерийских реактивных установок залпового огня. Едва ли не ровесница легендарной «катюши» и уж, во всяком случае, прародительница широко используемых советскими войсками и в Афгане, и во всех остальных «локальных» войнах СЗО БМ-21 «Град»…
– В свое время, как устаревшее вооружение, эти установки, как и крупнокалиберные пулеметы «ДШК», как и автоматы Калашникова «АК-47» и все его модификации, были проданы Китаю… А правительство Поднебесной без зазрения совести продавало все это вооружение дальше… В Афганистан… Дальность полета реактивного снаряда БМ-12 до 4 километров. А воронка от взрыва может быть до 2 метров глубиной и до 7–8 метров в диаметре!..
– Это все?
– Да, товарищ капитан, это все, что он знает…
– Кабарда… – Мальчев устало посмотрел на Каху. – Надо срочно доложить о составе банды Ахмада Пахлавана.
– Сейчас сделаем!..
– И… отпусти его… Он больше не нужен…
– Как отпустить?
– Как в разведке положено… Ты наши законы знаешь…
На вражеской территории любой, кто встретился разведгруппе, должен быть «зачищен под ноль»! Любой!!! Старик, мальчик или женщина!.. Таковы грязные правила войны!..
Когда разведгруппа находится на враждебной территории, то любой, кто ее заметил, может рассказать об увиденном тем, кто тебя потом будет убивать… И тут уж не до детских игр, потому что убивать тебя будут по-настоящему, от всего ненавидящего тебя сердца!!! Тут уж либо тебя, либо ты… Поэтому любой, кто «оказался в ненужное время в ненужном месте», должен быть «зачищен наглухо»…
…Кабарде это пришлось делать впервые, но… Никакого сожаления к этому «духу», практически его ровеснику, не было. Враг с оружием в руках – это враг! И поступать с ним нужно соответственно!..
…А потом были сутки ожидания…
И вот теперь… караван приближался…
В 22.10 на трофейную радиостанцию пришел тональный сигнал, подтверждающий готовность принимающей стороны. Ефрейтор Сатаров тут же его подтвердил и передал дальше, по назначению, только уже на другой частоте, о которой рассказал пленный. И подтверждение от караванщиков тоже не задержалось… Видимо, и они передали сигнал дальше, потому что ровно через три минуты до затаившихся в засаде разведчиков донеслись далекие звуки боя: раскаты взрывов и едва уловимые слухом пулеметные и автоматные очереди…
Конечно, сидеть здесь в бездействии и знать, что твои товарищи в этот момент ведут тяжелый бой, разведчикам было очень тяжело, но… Они знали, что вот уже сутки они сидят в этом месте не зря!..
Вот уж действительно говорят, что нет ничего сложнее, чем ждать и догонять! А когда Мальчев подал знак рукой «Полное внимание!», а потом и «Приготовиться», вот тогда-то и началось настоящее испытание выдержки!..
Потекли последние минуты перед боем. А «духи», как назло, совершенно не торопились!
Они в две цепочки друг за другом шли размеренным, неторопливым шагом… Одна цепочка – «ишаки-носильщики», которым предстояло идти на ту сторону границы и у которых за плечами был груз в двадцать пять килограммов, совершенно не способствующий быстрой ходьбе, – это было видно по тому, как они наклонялись вперед под весом героина. А вторая, параллельная, цепочка была охраной. Эти шли легко, но… Постоянно вертели во все стороны не только головами, но и автоматами.
Ночь была лунная, и когда до контрабандистов оставалось метров двести, то их уже было прекрасно видно.
Рядом с Кабардой расположился не только Сатаров с трофейной рацией, но и прапорщик Шенгелия со всеми «прибамбасами» минера… Тогда, 12 марта, по прибытии на место они втроем с капитаном обсуждали план минной ловушки примерно час, после того как разведчики, исползав все окрестности, нашли едва различимую тропинку.
А потом, после возвращения отделения разведчиков из Кызылбулака, отделение саперов под командой Зураба за пять часов установило не просто минную ловушку, а целое минное поле!..
Вдоль тропинки с двух сторон на протяжении метров ста были установлены пятнадцать «МОН-50», а на самой тропе, около небольшого камня, служившего прапорщику Шенгелия ориентиром, он установил сразу три «лягушки» «ОЗМ-72»…
От этого камня до того места, где залегли в засаде разведчики, было метров сто, и поэтому всем строго-настрого приказали не высовывать голов из укрытий, пока не поступит команда, – не хватало еще получить осколки своих же мин…
