«Говори: майн либен Пуппер! Я обожать тебя! Я содрагаться от
кошмарный желаний полететь в Магфорд! Ты сама не знаешь свой luck!»
– ПРОЧЬ! – воскликнула Таня, одновременно пытаясь
резко заблокировать сознание, как она делала когда-то, когда Ягун пытался ее
подзеркалить. «Ну ты, Гроттерша, даешь! Прям турникетом мне извилины защемила!»
– говорил обычно Ягун, принимаясь тереть лоб.
Таня не знала, получилось у нее или нет, но боль отступила.
Понимая, что это всего лишь кратковременная передышка, она повернула контрабас
и помчалась точно на Цирцею, магический купол рядом с которой треснул после
атаки Гоярына. Теперь малютка Гроттер шла точно на таран, не собираясь
отступать, и Цирцея это поняла. На ее лице отразился ужас. Она вскинула руку и
хотела иглой уколоть фигурку в сердце, но внезапно услышала шипение. Игла расплавилась
у нее в пальцах. С соседнего ряда на нее глянуло суровое бледное лицо.
Взметнувшиеся волосы доцента Горгоновой превратились в змей.
– Не смей! – крикнула она.
– Прочь от меня, глюпый мегер! Я все равно добьюсь
своего! Эта девушка будет принадлежать Пупперу or nobody! Никто не сможет
сказать, что фрау Цирцея не справиться с заказ!
Колдунья-вуду скрючила пальцы. Ее белые ухоженные руки
превратились в желтые птичьи лапы с загнутыми когтями.
Медузия вскинула кольцо, боясь, что опоздает. Она знала, что
никакая искра не сможет остановить колдунью-вуду, у которой в руках фигурка.
Даже если искра и долетит до цели, будет слишком поздно.
Однако помощь все же пришла, и пришла оттуда, откуда трудно
было ее ожидать.
– Клоппик! Таньку заговорили, помоги ей! – крикнул
Тарарах.
– Я белым не помогаю… – заупрямился малютка.
– Танька темная!
– А, ну да! Снова забыл! Лайперусснайперус! – крикнул
Клоппик, выпуская красную искру. Искра эта, вопреки ожиданиям, никуда не
полетела, а разрослась и принялась пульсировать, медленно затухая.
– Что это еще за снайперус? – с подозрением спросил
Тарарах.
– Да так, новенькая одна штучка. Только надо, чтоб
Танька чем-нибудь кинула. А вот тарана не надо, – сказал Клоппик.
– ТАНЬКА, БРОСАЙ МЯЧ! БРОСАЙ! – закричал Тарарах
да так, что его невозможно было не услышать.
Послушавшись, Таня развернулась у самого купола и метнула
мяч. Едва ли она попала бы в цель с такого расстояния, но где-то с полдороги
мяч внезапно подхватило, точно к нему пристегнули резинку, и повело четко по
курсу. Что-то полыхнуло. Выпустив фигурку, Цирцея упала как подкошенная. Глаза
ее вылезли из орбит, из ушей повалил едкий, пахнущий серой дым.
– Плямо в цель! – с гордостью сказал малютка
Клоппик.
Цирцея стиснула руку, пытаясь пронзить фигурку когтями.
Однако восковая фигурка уже потекла от магического жара и потеряла очертания, а
вместе с очертаниями и то сходство, которое подчиняло ей Таню.
– Швайн! – прохрипела Цирцея, дуя на обожженную
воском руку. – Ну ничего! Ты все равно не потерять свой страсть к либен
Гурий! У моей магий нет обратный путь!
– Отличный удар! – прокомментировал Ягун. –
Одна из зрительниц падает под скамью, точно перезрелая груша! Перцовый мяч
взорвался, войдя в соприкосновение с ее лбом! Зрительница, с виду почтенная
дама, изрыгает ругательства пополам с пламенем. Ой, мамочка моя бабуся,
преисподняя отдыхает! Я видел на своем веку многих ведьм, но чтобы они выдыхали
ртутные пары, а их волосы полыхали синим огнем!.. Соседи в ужасе отшатываются…
Еще бы – драконий заряд перцового мяча эта вам не дрыгус-брыгус! К даме
бросаются циклопы, но она дважды проворачивается на месте и телепортируется.
Там, где она стояла, теперь лишь обугленная воронка. Ничего себе дела! Я прямо
даже и не знаю, что мне думать? Может, кто-нибудь подскажет?
Пока Бессмертник, Тиштря и Графин совещались, что им
предпринять, Грызиана Припятская цепко ухватила своего оператора за плечо и
развернула его лицом к себе.
– Снимай меня, олух! Если план будет недостаточно
крупным, я тебя заморожу! Если слишком крупным – проломлю башку! –
пробурчала она и тотчас, почти без перехода, сладким голосом продолжала: – С
вами ваша Грызианочка, проклятики! Только что Татьяна Гроттер, десятый номер
Тибидохса, снова неприятно удивила своих малочисленных полковников! Разумеется,
я хотела сказать «поклонников»! Неправда ли, двусмысленная оговорочка, хе-хе?
Воспользовавшись повреждением магического барьера, Гроттер ухлопала одну из
зрительниц. И это на глазах у своего папочки! Эти Гроттеры совсем распоясались,
заполнили тут все, я умиляюсь!.. Ну-с, кто же эта несчастная, посмотрим по
списку зрителей! Гм… Бельму своему не верю, это же колдунья вуду Цирцея,
обозвавшая меня девяносто два года назад старой выдрой! В таком случае, я меняю
свое авторитетное мнение! Умница, Танечка! Интересно, команде Тибидохса
начислят за Цирцейку хотя бы одно очко?.. Ну что, болван, снял? Дай взглянуть!
Ой, мы же в прямом эфире! Простите, продрыглики, вашу сладенькую Грызианочку!
Она больше не будет!
– Похоже, прищучить Гроттер нам не удастся. Цирцея сама
напросилась… Магщество не может одобрить использование магии вуду в
общественных местах, – недовольно проскрипел Бессмертник Кощеев.
– Вот-вот! Это возмутительно! Ни в какие ворота не
лезет! – поддакнул Графин Калиостров, о котором всем было известно, что он
пользуется вуду, когда только возможно.
– Но гол мы, разумеется, не засчитаем. В конце концов,
Цирцея не дракон. Пускай Тибидохс – хе-хе! – попытается забросить один из
оставшихся двух мячей! – потирая сухие ладошки, прошамкал Тиштря.
– Гермес, Минотавр… Фрол Слепой… Барон Мюнхгаузен…
Похоже, сборная вечности решила завладеть обездвиживающим мячом во что бы то ни
стало. Семь-Пень-Дыр и Рита Шита-Крыто пытаются отсечь их от мяча, да где им…
Уровень игры явно не тот! – удрученно заявил Баб-Ягун после того, как
Кентавропег красиво обошел его на повороте. Не помогла даже новая насадка к
пылесосу, на которую играющий комментатор возлагал надежды. – Леопольд
Гроттер мгновенно включается в игру! Теперь я понимаю, в кого наша Танька такая
шустрая! Вот это техника, вот это владение контрабасом! Леопольд переигрывает
Машу Феклищеву, смело и безукоризненно подрезает Семь-Пень-Дыра! Бедный Демьян
Горьянов! Он только что пронесся мимо обездвиживающего мяча, но сумел лишь
царапнуть его ногтями – мяч улизнул. Теперь Деме только и остается, что
проводить обездвиживающий мяч грустным взглядом. Скорее на речке Смородине
откроется боулинг с дискотекой и общественные бани, чем Горьянов поймает
какой-нибудь приличный мяч.
