Таня обернулась. Тот находившийся вне поля
зрения человек, которого она прежде определила для себя как Ягуна и сразу о нем
забыла, был академик Сарданапал. Глава Тибидохса стоял у клетки с
принцем-медведем.
Обычно улыбчивый, брызжущий радостью жизни,
как сарделька соком, академик был хмур и мрачен, как писатель-сатирик в
домашнем кругу. Его беспокойные усы то обвивали прутья клетки, то принимались
дергать дужки очков.
– Откуда взялся этот Мегар? – спросила
Таня, вспоминая жуткую зачехленную бороду зверя.
– Пришел за своей платой, – ответил
академик.
– За какой платой? – не поняла Таня.
Сарданапал упорно разглядывал медведя, будто
тот был его главным собеседником.
– Если рассказывать, то все по порядку.
Когда-то давно Древнир допустил единственную в жизни ошибку. В разгар войны с
Чумой-дель-Торт, когда нежить почти взяла наши стены, ров был полон мертвых
тел, а ворота дрожали от ударов тарана, он согласился принять помощь
незнакомца.
– И этот незнакомец – Мегар? – попыталась
угадать Таня.
– Имей терпение! В то время я был одним из
пяти младших магов в свите Древнира. Хотя нет, чего скромничать? Он любил и
выделял меня, и это при том, что были и более достойные. Я находился в толпе в
Зале Двух Стихий. Древнир стоял тут же, но немного поодаль, где жар-птицы. Мы
ждали, пока рухнут ворота, чтобы принять бой внутри стен Тибидохса. На милость
и пощаду никто не рассчитывал. Все понимали, что как только передовые отряды
нежити прорвутся к Жутким Воротам, наступит конец. Нас всех пожрет масса
ненависти, пустоты и мути. Оружие взяли даже женщины и старики. Я лично
запомнил мальца лет трех, который стоял у ног матери с деревянной саблей в
руке… Решительный такой, с надувшимся зеленым пузырем в правой ноздре.
Академик сглотнул. Казалось, он видит этого
мальца с саблей и теперь.
– Никто не понял, откуда пришел этот
ассирийский сфинкс. Тогда он не выглядел обрюзгшим. У него были впалые щеки и
опаленные брови. Странно, что Древнир никак на это не отреагировал. По мне, так
опаленные брови говорили сами за себя. Сфинкс подошел к Древниру и, вкрадчиво
глядя на него, заговорил. Никогда прежде я не видел Древнира в таком волнении.
Он о чем-то спорил, жестикулировал, даже кричал. Я кинулся к нему, но Древнир
жестом велел мне не приближаться. Ворота снаружи сотрясались как безумные. Со
стен доносились крики. Разумеется, все это мешало Древниру сосредоточиться,
заставляло спешить. Наконец Древнир коротко кивнул, и тотчас сфинкс исчез.
Сарданапал вопросительно взглянул на Ягге,
точно проверял память. Старушка кивнула. Таня поняла, что и она была тогда в
зале, полном напуганных, но готовых сражаться магов.
– Как глупо мы себя вели! Как вспомню – до сих
пор плевать хочется! – с гневом сказала Ягге.
Сарданапал серьезно посмотрел на нее.
– Думаю, всему виной наше проклятое неверие.
Рассказывай дальше ты. Ты ведь ничего не забыла?
Ягге усмехнулась. Ее сухие пальцы скручивали
края шали и завязывали узлы. Казалось, они, как и усы главы Тибидохса, живут
отдельной жизнью.
– Я-то стояла подальше, чем Сарданапал, но
сфинкса все равно видела. Когда он исчез, прошла примерно минута, и вдруг
наступила странная тишина. Я не сразу поняла, что это прекратились удары тарана
в ворота. «Он свое обещание сдержал», – мрачно сказал Древнир. Мы высыпали
на стены. Горизонт очистился. Солнце, а его не было видно несколько дней, вновь
появилось. Мы увидели, как темная масса нежити медленно втягивается за
горизонт, а ее, точно ползущую змею, бьют сверху молнии. Мы закричали,
торжествуя победу, которая состоялась хотя и с нашим участием, но все же точно
сама собой. К Древниру – а он тоже стоял на стене! – подлетел радостный
гонец на Пегасе (как сейчас помню, конь был в розовой пене!!!) и что-то
крикнул. Древнир о чем-то недоверчиво его переспросил. Гонец ответил. И тогда я
вдруг увидела, что в эту минуту всеобщего счастья Древнир вдруг сполз вниз и,
кусая губы, стал биться головой о зубец.
– Из-за слов гонца? И что гонец ему
сказал? – спросила Таня.
Ягге дернула край шали.
– Всего одну вещь. Оказалось, час назад
стражами света был уничтожен повелитель мрака Кводнон, главный союзник
Чумы-дель-Торт. Как только эта новость докатилась до частей хаоса, воцарилась
паника, и они отступили.
Таня замотала головой.
– Погоди, Ягге! Я поняла, что они отступили,
потому что Древнир заключил некую сделку!
Старушка сердито плюнула.
– В том-то и дело! Вся сделка была грандиозным
блефом! Этот сфинкс – чтоб у него лапы отвалились! – потому и притащился,
что пронюхал, что силы хаоса вот-вот отступят. Передовые полки еще атаковали,
задние же уже бежали в смятении. Отступление было предрешено самой смертью Кводнона!
Древнира надули, как моего Ягунчика, у которого вурдалаки на Лысой Горе
попросили на пять минут пылесос покататься да так до сих пор и катаются.
Заметив, что Таня недоуменно подняла брови,
Ягге пояснила:
– Не удивляйся, что ты об этом не слышала.
Разумеется, он тебе не рассказывал. Он, как и все мужчины, терпеть не может
сознаваться в ситуациях, когда показал себя дураком. Если такие ситуации все же
происходят, мужчины громоздят любые логические комбинации, только бы их
самоуважение не рухнуло с подпиленной табуретки.
– Но если незнакомец обманул Древнира, значит,
сделка не имеет силы, – сказала Таня.
Ягге покачала головой.
– А вот это, милочка, уже типично женская
логика! В духе: «Если я закрыла глаза, значит, мышь уже убежала! Так что я,
пожалуй, посижу с закрытыми глазами и пусть она лопает пирог».
– Не понимаю! Древнира же обманули! Значит, у
договоренности нет силы, – упрямо сказала Таня.
– В том-то и дело, что сделка имеет силу,
поскольку все внешние условия соблюдены ! – сердито произнес
Сарданапал. – Форма сделки была очень простой: если нежить уйдет и война
будет выиграна, вы сделаете то-то и то-то. По рукам, Древнир? По рукам! Нежить
ушла, а почему она ушла, никого не волнует! И этот проклятый сфинкс, свалившийся
нам на голову, тому лучшее доказательство!
Академик отошел от клетки и присел на корточки
перед камином. В очках его отблескивало пламя. Глаза за стеклами смотрели
грустно. Усы, совсем недавно буйствующие, уныло обвисли.
Таня оглянулась на Ягге, на Тарараха. Тарарах
ободряюще подмигнул Тане и развел ручищами: мол, сама видишь, какие дела
творятся.
Таня задумалась. Оставались вещи, которых она
пока не понимала.
– А кто этот Мегар на самом деле? Просто
сфинкс? – спросила Таня, вспоминая вкрадчивый голос.
