Он ощущал себя сугробом, которому вздумалось
постранствовать для собственного удовольствия. Они с Ягуном летели впереди. За
ними, двумя сотнями метров выше, следовал клин из восьми драконов.
Правда, видны были только семь. Крошечного
Тангро, пристроившегося в центре клина сразу за вожаком, сумел бы разглядеть
только мидийский лучник. К Ваньке Тангро почти не подлетал, ощущая себя частью
большого драконьего сообщества.
Ваньке уже ясно было, что Ягун сбился с пути.
Сюда-то он долетел, настроившись на мысли Ваньки, а обратно этот способ уже не
срабатывал. Грааль Гардарика препятствовала Ягуну поймать мысли кого-нибудь из
тибидохцев. Использовать же заклинание нити Ариадны мешали сплошные облака.
Ягун ворчал и ругал дебильную облачность,
дебильную магию и дебильную погоду. Для Ваньки это было не в диковинку. Когда
играющий комментатор злился, дебилами у него вечно оказывались все, кроме
самого Ягуна.
– Давай положимся на драконов! У них
чутье, – предложил Ванька, когда Ягун с кучей отговорок наконец признал,
что заблудился.
Они снизились и медленно двигались на
небольшой высоте.
– Чутье-то чутьем. Но и лебеди не каждый день
на юг мотаются. Откуда мы знаем, когда драконам надоест разминать крылышки?
Может, через две недели? – огрызнулся Ягун.
– А если связаться с Таней по зудильнику? Она
проскочит сквозь Гардарику , ты настроишься на ее мысли и поймешь куда лететь!
– Дохлый номер! Таньки в Тибидохсе нет, –
замотал головой Ягун.
– А где она?
– Сарданапал куда-то услал. Можно, конечно,
Катьке звякнуть, но она на меня, во-первых, дуется, а во-вторых… гм… неважно.
Ванька догадался: Ягун не хочет, чтобы в
Тибидохсе узнали, что он, король дальних перелетов, сбился с пути.
– Давай Пипенцию дернем! Она нам Бульона через
гардарику вышлет! – заявил наконец Ягун.
– А Пипенции ты не боишься?
– Пипенция – клад. Она все мгновенно забывает,
что не про нее! Проверенный вариант! – радостно хихикнул Ягун, пытаясь
выудить из-под куртки зудильник.
Что-то со свистом рассекло воздух. Дорогу им
преградила длинная четырехугольная тень. Пришлось резко тормозить. Едва не
улетев с обледеневшего пылесоса, Ванька обнаружил перед собой склеп Магщества
Продрыглых Магций.
Над склепом завывала сирена проблескового
ужаса. В синих всполохах было видно, что сглаздаматчики держат их на прицеле, а
пепелометчик, шипя на помощника, спешно разворачивает короткий ствол.
Круглоголовый боевой маг, напротив, упорно смотрит не на них, а в свой шар.
Верный признак, что ожидает только приказа.
– Поднять фаш рукк! Никаких таких
искров! – в рупор приказал магфицер.
Он был немолодой, печальный, с короткими
седыми усами и пористым носом умеренно употребляющего алкоголика. Ягун как
телепат мгновенно определил, что зовут его Людвиг Минелли. Немец с итальянскими
корнями, служит в дислоцированных в Европе частях Магщества.
– Вы что оглохнуть уши от серный пробокк?
Поднять рукк, чтобы мы быть в возможность зреть фаш перстни! – вновь
рявкнул магфицер. Судя по деревянности его речи, он обучался русскому в позднем
возрасте методом магического зомбирования.
Склеп завис так близко, что Ваньке почудилось,
будто ветер донес до него каплю кислой слюны. Пепелометчик наконец развернул
ствол. Он был еще зеленый, с коротким темным ежиком волос, стрелкой наползавших
на низкий лоб. В круглых глазах читалось бешеное желание пальнуть.
Сглаздаматчики тоже вели себя напряженно.
Пальцы дрожали на курках. Крайний левый сглаздаматчик ощутимо нервничал, что
проявлялось в заметном дрожании ствола. Причем выцеливали все только Ваньку. В
Ягуна целился один помощник пепелометчика, да и то из карманного двухзарядного сглаздалета
, равного по мощности искрису фронтису .
– Поднять фаш рукк, я изрекнуть! –
повторно взвизгнул магфицер. Его седые усы подпрыгнули, атаковав снизу нос.
Ванька понял, что если не послушается, то
секунды через три поднимать будет уже нечего. Пришлось подчиниться.
– И фаш друкк тоже пусть поднимет рукк! –
приказал магфицер.
– Еще чего! – буркнул Ягун, но, заметив,
что на него перевели ствол пепеломета, смирился. Он уже просчитал, что газануть
не удастся. Петля пепла подсечет пылесос раньше, чем он успеет развернуться.
Боевой маг же позаботится, чтобы заклинание Ягуна не сработало. С усиливающим
шаром в руках это не сложно, так как шар сильнее кольца. Да и Ванькин пылесос,
увы, способен участвовать только в ветеранских гонках на приз дома престарелых.
Людвиг Минелли всмотрелся в Ваньку и озабоченно
произнес:
– Перстень я видеть! Зер гуд! А где фашш
тросточка?
Стоило ему упомянуть про тросточку, как
сглаздаматчики вновь прильнули к прицелам.
– Да нет у меня никакой трости! – с
досадой сказал Ванька, догадавшийся уже в чем дело. Ох уж это зеркало Тантала!
– Здесь, между прочим, Россия! Чего тут забыли
склепы Магщества? – громко спросил Ягун, который даже в плену не умел
сидеть тихо.
Он уже пересчитал противников глазами.
Магфицер, пепелометчик с помощником, боевой маг и три сглаздаматчика. Итого,
семь – нечетное число. Ягун почти уже произнес экспроприациум магистикус ,
когда вдруг сообразил, что, включая Ваньку, магов рядом восемь, а это означает,
что он рискует остаться без перстня.
– Мы получать необходимый аккредитаций от
Безcмордник Костчеев! – произнес Минелли, тщательно проговаривая
бессмысленные для него звуки иностранного имени. – Он разрешил нам
патрулировать и искать Клепп Пей-Фарш! Кто из фас есть Клепп Пей-Фарш?
– Никто, – сказал Ванька, про себя
подумав, что фамилия Пей-Фарш подходит Бейбарсову ничуть не меньше собственной.
Людвиг Минелли недоверчиво покачал головой. В
его сознании уже составился отчет, начинавшийся со слов: «Людвиг Минелли,
магйор, с риском для жизни задержал опасного международного магориста».
– Фы есть меня обманыфать! Мы располагать
факт, что фы есть он! Фот он – наш факт! – произнес он.
В его вытянутой руке Ванька увидел нечто вроде
флюгера в форме человеческой ладони. Стрелка флюгера – металлический
указательный палец – была нацелена точно в грудь Ваньке. Она непрерывно
вспыхивала и издавала вой.
– Мой дадчик показывать, что Блопп Мой-Фарш и
фы есть один лицо! – выпалил магфицер, вновь забывая чужеродное для
европейского слуха имя.
