Хватаясь руками за ветки кустарника, он забрался на пригорок, где, как ему показалось, он увидел бруснику. Но, увы, показалось. Ибо за полезную ягоду он принял совершенно бесполезные красноватые листочки какого-то стелющегося по земле растения.
Досадуя, что напрасно потратил силы, Роман поднялся еще на десяток метров, чтобы извлечь хоть какую пользу из своего восхождения. С возвышения обзор лучше, что в ту, что в другую сторону, – вот и обозрим.
Пока карабкался, смотрел назад, проверяя, нет ли «хвоста». Японцы вроде отстали, но всякое может быть.
Нет, на реке, по крайней мере, до предыдущего поворота, было спокойно. Хоть тут легче.
Роман взлез на последний приступок, выпрямился, глянул вперед – и замер, не веря глазам. За ближним холмом горизонт вдруг расширился и стал темно-серым, ровным и бескрайним.
Океан.
14.45, о-в Кунашир
В обе стороны тянулся унылый песчаный пляж. За ним – холодная громада океана. Лениво накатывались на берег грязноватые волны, носились в вышине вездесущие чайки. И только.
– Ну что, напарник, куда идем? – не глядя на Наташу, спросил Роман.
Ему было стыдно за пионерский восторг, с которым он мчался с горы и орал: «Дошли!!!» Ну, дошли. А что дальше?
Сидя на камне, он таращился вдаль. Но ничего, кроме неимоверного количества соленой воды, не видел. Какая-то точка медленно тащилась по волнам, возможно, это был рыбацкий корабль. Но до него – как до неба, как ни прыгай, все равно не допрыгнешь.
– Не знаю, – честно пожала плечами Наташа.
Что Романа в ней подкупало, так это честность. Первый раз видел женщину, которая не испытывала ни малейшего желания притворяться. Иногда это, конечно, было плюсом. Но порой хотелось, чтобы она хоть немного прилгнула. Или, если воспользоваться интеллигентным эвфемизмом, пофантазировала.
Но нет, Наташа фантазировать не собиралась. Сказала «Не знаю» и замолчала, глядя в океан.
Роман почувствовал раздражение.
– Но ты же бывала на этом острове раньше.
– Бывала, – без выражения подтвердила Наташа. – Ну и что?
– Ну, вспоминай!
– Что вспоминать?
– Куда нам идти, вспоминай! Должны же здесь где-то быть люди!
– Должны.
– Ну?! – с надеждой воскликнул Роман.
– Но я понятия не имею, где, – пожала плечами Наташа. – Я была на южной оконечности острова, на восточной стороне. А здесь не была.
– Вот поздравляю! Побывала!
– Не хами, – сказала Наташа. – Тебе не идет.
Роман дернул углом рта, но промолчал. Она права. Он винит ее в том, в чем она не виновата.
Идти, скорее всего, нужно налево. Справа осталась яхта японцев и пещера, где убили Павла. Туда возвращаться не стоит. Здесь оставаться – тоже. Они слишком заметны с воды. «Киоси» и белая лодка могут ходить вдоль берега, готовые в любую минуту высадить вооруженный до зубов десант.
Если верить Александру, где-то поблизости пограничная застава. Или рыбацкий поселок. Но вот поблизости ли? Они ведь шли совсем другим курсом и, возможно, вышли не совсем удачно. Вдруг застава осталась слева? Сперва ложбина, а затем речка давали такие кренделя, что определиться с направлением и расстоянием не было никакой возможности. Прибавить к этому отсутствие хотя бы примитивной карты и полное незнание местности – и все, жопа (тут даже эвфемизмом не прикроешься, жопа и есть жопа). Что вправо, что влево – нет разницы. Одинаковые шансы попасть и к своим, и к чужим.
Но все-таки Роман склонялся к тому, чтобы идти налево. Видимо, в силу заложенных матушкой-природой психофизических склонностей.
Он поднялся, еще раз обвел взглядом океан. Пусто. Надо идти. Сидение ничего не даст.
– Может, разделимся? – предложил он Наташе.
Она отрицательно покачала головой. Приятно, что она хоть таким образом выказала к нему свои чувства. Но в разделении был смысл. Наташа полностью владеет информацией и сможет сама передать ее властям. А так, в случае ошибочно выбранного направления, только напрасно угробятся силы и время.
Но Роман знал, что спорить с ней бессмысленно. Все равно поступит по-своему.
– Тогда пошли, – вздохнул он.
Речка, приведшая их к океану, распадалась на множество рукавов. Даже не верилось, что эти ручьи могли нестись таким грозным потоком.
Роман начал перескакивать через них, выбирая места помельче. Надоело идти целый день, хлюпая ботинками, полными воды.
– Смотри! – сказала Наташа, ткнув куда-то вверх.
Роман поводил головой и не сразу заметил низко идущий вертолет. Сливаясь с полосой гор, он быстро увеличивался в размерах, не оставляя сомнений в том, что направляется прямо к обессилевшим путникам.
«Ну вот, – с каким-то даже безразличием подумал Роман, – дождались. Теперь все кончится».
«Ка-27», вертолет сторожевой охраны, ощетиненный пулеметами, снизился и мягко сел на землю в некотором отдалении от реки. Винты погнали мелкую водяную пыль. Из вертолета выпрыгнул человек в пятнистой форме и с погонами старшего лейтенанта, махнул рукой.
Роман, забыв о нежелании мочить ноги, помчался по воде большими прыжками. Наташа, выбиваясь из сил, едва поспевала за ним. Спохватившись, он подхватил ее под руку, помог одолеть последние метры.
Вот и вертолет. Пригнувшись, они шагнули под свистящие винты, подобрались к бело-синему корпусу.
– Давайте сюда! – поторопил старлей.
Роман кивнул, подсадил в салон Наташу, запрыгнул сам. Офицер залез следом, закрыл люк – и сейчас же они стали подыматься вверх.
В заднем отсеке сидели трое дюжих парней при полном боевом снаряжении.
– У меня важная информация! – прокричал Роман.
– Сдайте оружие! – приказал старлей.
Роман отдал ему оба «вальтера». Бойцы внимательно, как сторожевые овчарки, следили за каждым его движением.
– У меня важная информация, – повторил Роман.
Но старший лейтенант только кивнул и скрылся в кабине, плотно задвинув за собой дверь. Роман озадаченно посмотрел на Наташу. Что бы означало такое поведение?
Наташа едва заметно пожала плечами и тут же закрыла глаза. Устала, бедная, смертельно, просто до последнего не показывала вида. Пускай отдохнет.
Старлей не появлялся.
Наверное, сейчас он передаст о том, что найдены два незнакомца, вернется и выслушает его, решил Роман.
Вертолет, развернувшись, несся куда-то в середину острова. Старший лейтенант выходить из кабины не спешил.
– У меня важное сообщение, – сказал Роман бойцам, глядевшим мимо него. – Скажите об этом командиру.
