– Разве так бывает? Бегал здоровый, веселый ребенок, и все?
– Сколько угодно, – спокойно пояснил Ежи, – синдром
внезапной детской смертности – загадочная вещь. Тело, естественно, отправят на
вскрытие, обнаружат патологию и выдадут соответствующее свидетельство, только
никому не надо его показывать, говори про синдром детской смертности – просто и
загадочно.
– А где будет Ляля?
– Отвезу ее в надежное место.
– Какое? Ежи улыбнулся.
– У меня есть родная сестра, Евдокия.
– Ты никогда не говорил про родственников, – изумилась Ася.
Ежи пожал плечами:
– Не к слову было. Дуся – монашка.
– Кто? – продолжала поражаться Аська.
– Монашка, – повторил любовник, – живет в Подмосковье, в
селе Тартыкино, там женская обитель, небольшая совсем. Женщины содержат приют
для бездомных ребятишек, и появление еще одной девочки не вызовет ни у кого
удивления. Можешь быть абсолютно спокойна: место хорошее, за детьми великолепно
присматривают, кстати, сестры принимают только совсем маленьких, до шести лет.
Как только ребенок достигает школьного возраста, они передают его в другую
обитель. Соглашайся, это единственный шанс быть нам вместе. Давай без
колебаний. Все сделаю сам. Ты хочешь быть со мной и Лялей? Пойми, судьба
посылает нам уникальный шанс! Больше такого не будет.
– Но как Милена объяснит всем отсутствие девочки?
Ежи махнул рукой.
– Муж в курсе, а больше никто ничего не заметит. Живут они
уединенно, ни с кем не дружат. Ну же, не бойся!
И Аська дала согласие. В конце концов, это была единственная
возможность обрести счастье вместе с любимым человеком и дочерью.
Первая часть задуманной операции прошла без сучка и
задоринки. Ежи привез тело в свою квартиру, Аська позвала меня в гости и
устроила спектакль.
– Значит, про неприятности на работе ты выдумала? – хмуро
уточнила я, не к месту припомнив, что Ежи велел Бабкиной позвать в гости самую
болтливую подругу.
Ася кивнула, – А где была Ляля, пока по дому ходили врачи?
Бабкина всхлипнула.
– Ежи дал ей совершенно безобидное лекарство, сначала мы
хотели положить Ляльку у него в квартире, но я испугалась, вдруг она все же
проснется. Поэтому сунули девочку в кровать к Розалии Никитичне и прикрыли с
головой одеялом. Если помнишь. Ежи принес Сергею капли от сердца, так в
стаканчике на самом деле было сильное снотворное. Когда Сергей заснул, мы
отнесли Лялю в машину и отправились в Тартыкино.
– Погоди, – подскочила я, – ты хочешь сказать, что Розалия
Никитична в курсе аферы?
– Ну да, – кивнула Ася, – ей очень нравится Ежи и совершенно
не по вкусу Сергей.
Не успела я переварить невероятную информацию, как на меня
обрушилась новая порция ошеломляющих сведений.
На следующий день после поминок Ася подхватилась и поехала в
Тартыкино, навестить Лялю. Матушка Евдокия встретила ее с приветливой улыбкой:
– Что желаете?
Аська принялась объяснять суть дела.
– Я мать той девочки, которую привез ваш брат Ежи. Как она?
– Кто? – удивилась монашка. – Простите, не понимаю.
– Ежи повез ее сюда еще в начале недели, – забормотала
перепуганная до последней стадии Бабкина, – мою дочь, Лялю.
– Брат не был у меня, – покачала головой Евдокия, – не
появлялся с осени.
Еле живая от ужаса, Ася кинулась назад. Весь день, ночь и
следующие сутки она пыталась найти Ежи, но тот словно под землю провалился. В
квартире его не было, на работе спокойно отвечали:
– Ежи Варфоломеевич взял десятидневный отпуск.
Представляете, что пережила несчастная Аська, бегая на каждый телефонный звонок
и дергавшаяся от любого шороха за стеной?
Через день до нее внезапно дошло, что сосед никогда ничего о
себе не рассказывал. Ася не знала о его друзьях, о прошлой жизни и была не в
курсе, имеются ли у любовника родители и бывшая жена. Ослепленная нахлынувшими
чувствами, Бабкина просто-напросто забыла как следует расспросить любовника, а
тот сам не стал откровенничать. Оставалось лишь ждать, когда Ежи появится дома,
но шло время, а он не показывался. Ася дошла до ручки, она не могла ни есть, ни
пить, а главное, рассказать кому-нибудь, что стряслось. В милицию, сами
понимаете, было не обратиться. Розалия Никитична как могла утешала ее.
– Успокойся, дорогая, это очень хорошо, что Ежи нет.
– Почему? – всхлипывала Аська, сидя у бывшей свекрови на
кровати.
– Наверное, ему что-то помешало отвезти Лялю в обитель, и он
отправил ее в другое тайное место, – объяснила пожилая женщина, – и сам остался
с девочкой.
– Но он не звонит!
– Может, там нет телефона!
– У него мобильный! Только он выключен!
Розалия Никитична на секунду растерялась, но быстро нашлась:
– Небось потерял трубку.
Бедная Аська от безнадежности поверила пожилой даме и села
возле телефона, но тот словно умер.
На следующий день около двенадцати часов из квартиры Ежи
донеслись громкие звуки, после там кто-то двигал мебель.
Обрадованная Ася кинулась к Ежи и стала нервно звонить в
дверь. Она распахнулась не сразу. Бабкина, уже собравшаяся заорать: “Где
Лялька?” – осеклась и отступила назад.
На пороге вместо улыбающегося, хорошо одетого любовника
стоял довольно мрачный парень в мятых брюках.
– Вы кто? – отрывисто спросил он.
– Соседка, – растерялась Ася, – а где Ежи?
– Вы хорошо знали покойного? – поинтересовался юноша и
посторонился. – Входите.
– Как покойного? – оторопела Ася. – Почему? Вы с ума сошли?
Ежи совсем молодой!
– Так умереть можно в любом возрасте, – философски заметил
парень.
Ася, словно сомнамбула, вошла в хорошо знакомую комнату и
опустилась на диван. Два мужика, просматривающих шкаф, оглянулись. Аська тупо
смотрела на них, потом спросила.
– Что случилось с Ежи?
– Он покончил с собой, – спокойно ответил один из рывшихся в
шифоньере дядек, – повесился.
– Где? – продолжала бормотать Ася. – Почему? Зачем?
