– Да тут, – объяснил парень, впустивший Асю, – в туалете, на
трубе. А уж почему, одному богу известно.
– На трубе? – прозаикалась женщина.
– Да вы не волнуйтесь так, – миролюбиво протянул юноша, – не
бойтесь, тело уже унесли.
Ася хотела встать, но не смогла, ноги подкосились в коленях,
тело стало свинцовым, голова чугунной.
Очнулась Аська в больнице, в палате реанимации, и, едва
придя в себя, потребовала вызвать Виолу Тараканову.
Глава 6
Когда она договорила последнюю фразу, я уставилась на нее.
Мозг отказывался верить услышанному. Все-таки у Аськи был инфаркт, наверное, у
таких больных нарушается и умственная деятельность. Может, Бабкина обчиталась
детективов, до которых она большая охотница? Ей-богу, все рассказанное звучит
как дурацкая криминальная история.
– Вилочка, – пробормотала Ася, – сколько лет мы знаем друг
друга? Я мигом ответила:
– Всю жизнь, я дня без тебя не помню.
И это правда. Мы познакомились в яслях. Вернее, глагол
«познакомиться» тут употреблять неуместно. Когда моя родная маменька бросила
папеньку и исчезла в неизвестном направлении, бедный Ленинид сначала
растерялся. Впрочем, его трудно осудить. Не всякий мужчина сообразит, как
следует поступить с младенцем, оставшись с ним один на один. Папенька отволок
меня в ясли, куда я благополучно ходила до трех лет, и потом плавно перебралась
в детский сад и школу. Вместе со мной этот же путь проделывала и Аська. Она
тоже из неполной семьи, но только от нее убежал отец. Впрочем, моего папашку
тоже скоро унесло бог знает куда, и я осталась с мачехой Раисой. Аськина же
мать больше замуж не выходила.
– Ты моя самая преданная подруга, – шептала Ася, – помоги,
найди Лялю.
– Надо идти в милицию.
– Нет, – почти закричала Аська, – совершенно невозможно.
Если Сережка узнает про задуманное, он со мной мигом разведется и отберет Лялю,
нет, только тихо, никому не рассказывая. Вилка, умоляю! Она попыталась сесть,
но не сумела и закашлялась. Меня испугала синеватая бледность, медленно
разливающаяся по ее лицу.
– Хорошо, хорошо, только успокойся! Ты можешь ответить на
пару моих вопросов? Аська кивнула.
– Кому ты рассказывала про обмен? Подруга помотала головой.
– Ни одной живой душе.
– Даже маме?
– Я похожа на сумасшедшую?
Мои губы дрогнули в улыбке. На мой взгляд, Аська не просто
похожа на сумасшедшую, она самая настоящая ненормальная со съехавшей крышей.
– Мама бы сразу кричать начала, – пояснила Ася, – ей же
много лет.
Аська демонстрировала редкостное отсутствие логики.
Насколько я помню, Анна Васильевна не так давно справила шестидесятипятилетие,
она намного моложе Розалии Никитичны, которая была в самом центре аферы.
– Может, твоя бывшая свекровь разболтала подружкам?
Аська пробормотала:
– Розалия – могила, кладбище секретов. И потом, она же
никуда не выходит, ни с кем не встречается.
Я уставилась в окно. Если господь хочет наказать человека,
он отнимает у него разум. Никуда не ходит, ни с кем не встречается… А телефон?
Розалия Никитична болтает по нему сутками, просто висит на проводе. Где
гарантии, что она не поделилась с кем-нибудь потрясающим секретом? Хотя если бы
Ляльку украли, то похититель потребовал бы выкуп, непонятно почему негодяй
решил обогатиться за счет Бабкиной. И Ася и Сережа достаточно хорошо
зарабатывают, но этих денег семье едва хватает на жизнь. Никаких особых
накоплений у них нет.
– Вилочка, – забормотала Аська, – ты сумеешь, ты умная,
ловкая, тебе все всегда удавалось, ты в нашем классе самая замечательная была.
У тебя муж в милиции служит…
Ну не дура ли? Умение расследовать детективные ситуации не
передается половым путем, это же не СПИД и не гонорея!
– Милая, любимая, – бубнила Ася на одной ноте с
остановившимся взглядом, – найди мне Лялю, живую или мертвую, мне бы только
взглянуть на нее, а то все время думаю, вдруг девочку мучают или на органы
разделывают…
У изголовья кровати запищал какой-то прибор, в палату вошел
доктор.
– Вам лучше уйти, – сказал он. Я послушно повернулась к двери.
– Нет, – крикнула Аська. – Вернись!
– Подождите, – велел доктор, – зря вы ее так разволновали.
Кабы знал, что ее до такого состояния доведете, не пустил бы ни за какие
пряники!
Аська прошептала:
– Наклонись.
Я нависла над ее сине-бледным личиком и почувствовала резкий
запах лекарств.
– Если не станешь искать Ляльку, – прошелестела подруга, –
покончу с собой, накоплю снотворных таблеток и съем да записку оставлю: «В моей
смерти виновна Виола Тараканова». Живи потом дальше с этим камнем на шее.
Если бы Аська была здоровой и произнесла эти слова, сидя на
кухне, она мигом бы получила от меня пощечину и твердо сказанное:
– Нет! Если хочешь, травись! В том, что случилось, никто,
кроме тебя, не виноват!
Но Бабкина находилась в реанимации, голос ее срывался, руки
дрожали, ей было очень плохо, что извиняло ее беспардонность и хамство.
– Я умру, – словно заклинание, повторяла Ася, – умру, если
ты не поможешь, непременно умру.
– Хорошо, я сделаю, что смогу, только не нервничай.
Аська прищурилась.
– Ладно, а теперь повторяй за мной. Пусть Тамарка попадет
под машину, если не найду Лялю.
– С ума сошла! – вскипела я.
Вот мерзкая баба! Аська слишком хорошо меня знает, она понимает,
что я никогда не нарушу подобную клятву. На собственное здоровье и безопасность
могу наплевать, но не стану рисковать жизнью Томы.
– Не хочешь, – просвистела Аська, – вот ты какая! Моя жизнь
для тебя ничто! Так и знай, умру!
– Хорошо, – со злостью сказала я.
Терпеть не могу, когда мне выкручивают руки. До сегодняшнего
дня Ася никогда так себя не вела. Но, с другой стороны, у нее до сих пор в
жизни не случалось таких неприятностей. Не считать же грызню с мужем
несчастьем.
– Хорошо, – повторила я, – если тебе от этого станет легче,
пожалуйста! Пусть я попаду под машину, если не найду Лялю!
