– Существует еще кое-что, о чем стоит поговорить, мисс
Чейни.
– И что же это?
– Револьвер, который купил для вас Мервин Олдрич.
Актриса долго не спускала с адвоката изучающего взгляда,
затем осторожно поинтересовалась:
– И что с этим револьвером?
– Я хотел бы взглянуть на него, если вы не возражаете.
– Зачем?
– Быть может, я помогу вам избежать шумихи, которую вы вряд
ли сочтете желательной.
Она рассмеялась. Ее мелодичный смех казался совершенно
беззаботным.
– Как странно, мистер Мейсон… Не более часа назад мне
позвонил какой-то человек и сказал, что хотел бы со мной увидеться, чтобы
обсудить нечто очень важное – для меня важное. Дворецкий попросил звонившего
объяснить, о чем идет речь, и тот ответил, что собирается предложить мне, ни
много ни мало, новую концепцию моей рекламной кампании. Вы же говорите сейчас,
что хотите помочь мне избежать рекламы.
– Совершенно верно.
– Могу я спросить, что конкретно вы имеете в виду?
– Вы, мисс Чейни, возможно, не отдаете себе отчета в том,
что здесь, в Калифорнии, торговля оружием – занятие строго регламентированное и
при покупке выписываются специальные документы. Каждая единица оружия имеет
индивидуальный номер. Этот номер и имя покупателя заносятся в регистрационную
карточку, дубликаты которой направляются в службу шерифа и городскую полицию.
– Но я не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне.
– Ваш револьвер мог быть использован при совершении некоего
предосудительного деяния.
– Боюсь, мне не разгадать ваши загадки, мистер Мейсон.
– Что ж, – сказал Перри, – буду откровенен с вами, мисс
Чейни. Я полагаю, что при совершении этого самого деяния без вашего револьвера
не обошлось.
– Мой револьвер не мог быть использован для того, на что вы
намекаете, мистер Мейсон.
– Откуда такая уверенность?
– Я храню его в надежном месте.
– Вы не могли бы при мне убедиться в том, что он и сейчас
там находится?
Она замерла в нерешительности.
– Я думаю, что револьвера у вас уже нет, – мягко произнес
Мейсон.
– Ладно, – сказала она, – подождите здесь, пожалуйста. Это
займет минуту, не более.
Хелен вышла из комнаты, несомненно сознавая, что ей смотрят
вслед, и двигаясь с неподражаемой грацией – той грацией, которой она едва ли
могла похвастать несколько лет назад и которая являлась результатом упорных
многочасовых тренировок. Мейсон посмотрел на часы, обменялся взглядом с Деллой
Стрит.
Внезапно Делла подняла глаза и кивнула Мейсону. Тот
недоуменно вскинул брови. Делла снова кивнула – энергичнее.
Мейсон пересек комнату и подошел к ее креслу. Она молча
показала пальцем.
На стене напротив Деллы висело зеркало, в котором отражалось
изображение из другого зеркала. Мейсон, приглядевшись, увидел часть хорошо
освещенного коридора и Хелен Чейни, поспешно накручивавшую номер на телефонном
диске.
Мейсон улыбнулся, приложил палец к губам, призывая к
молчанию, вернулся к своему креслу и сел в него. Делла Стрит продолжала
наблюдать за зеркалом.
Примерно три минуты спустя Хелен Чейни поспешно вошла в
гостиную.
– Все в порядке, мистер Мейсон, револьвер у меня. – Ее
поведение разительно изменилось: от нерешительности не осталось и следа. –
Лежит в моей спальне там, где и лежал, так что все ваши подозрения не имеют под
собой никаких оснований.
Она осталась стоять, как бы предлагая посетителям побыстрее
покинуть дом.
– В таком случае вам беспокоиться и в самом деле не о чем, –
сказал Мейсон, вытаскивая из кармана оружие. – Этот револьвер с двумя
стреляными гильзами не может быть вашим.
В глазах Хелен Чейни мелькнула ироническая усмешка.
– Ваша правда, мистер Мейсон. Этот револьвер не может быть
моим. А теперь извините, я должна с вами попрощаться. У меня свидание. Я как
раз ждала…
Мейсон встал.
– Ну что же. Простите, что побеспокоил вас. Но я думал, что
смогу, быть может, оказать вам услугу.
– Я высоко ценю вашу заботу обо мне, мистер Мейсон.
Когда они были на полпути к выходу, у парадной двери
прозвенел звонок. В прихожей появился дворецкий, и Хелен Чейни, заколебавшись
на миг, кивнула ему. Тот открыл дверь.
На пороге, в плаще и черной фетровой шляпе, стоял Мервин
Олдрич. Его шею укутывал шелковый шарф.
– Привет, Уильям, – сказал Олдрич. – А где…
И оборвал фразу на полуслове, заметив направлявшихся к нему
Хелен Чейни, Перри Мейсона и Деллу Стрит. Затем шагнул в прихожую и снял шляпу.
– Здравствуй, Хелен, – сказал он актрисе и, смерив адвоката
и его спутницу холодным взглядом, добавил: – Добрый вечер, мистер Мейсон и
мисс… Стрит, если не ошибаюсь.
– Не ошибаетесь, – непринужденно улыбнулся Мейсон.
– Надеюсь, вы не пытались докучать мисс Чейни разговорами о
компенсации, Мейсон? В конце концов, во всем мире принято, чтобы с деловыми
вопросами адвокат, не беспокоя ответчика, обращался к его поверенному. Полагаю,
мисс Чейни сообщила вам, что у нее есть поверенный.
– О да, – живо отозвался Мейсон. – Только о компенсации я
даже не заикался, мистер Олдрич. Меня интересовало совсем иное, и я надеялся,
что, быть может, удастся в связи с этим уберечь мисс Чейни от скандала.
– Вот как?
Олдрич всем своим видом показывал, что готов бросить адвокату
вызов.
– Мистер Мейсон предполагал, что мой револьвер мог
использоваться в неких темных делишках, карающихся законом, – нервно
улыбнувшись, сказала Хелен Чейни.
– Твой револьвер? – удивился Олдрич и, повернувшись к
Мейсону, резко спросил: – О каком револьвере вы говорите?
– О том самом, который вы предоставили в распоряжение мисс
Чейни, – спокойно ответил Мейсон.
– Я не давал ей никаких…
– Речь идет о том маленьком револьверчике, который ты мне
подарил, Мерв, – поспешно вмешалась Хелен Чейни. – Ты хотел, чтобы я держала
его на всякий случай у себя в спальне.
– Кто вам рассказал?.. – резко спросил Олдрич у адвоката.
– Я всего-навсего поинтересовался историей вот этого
револьвера, – сказал Мейсон, вытаскивая оружие из кармана, – и обнаружил, что
это один из двух приобретенных вами в магазине спортивных товаров в
Ньюпорт-Бич. Первый вы оставили себе, а второй подарили мисс Чейни.
