– Я сам допрошу эту свидетельницу, мистер Мейсон. Мисс Кейт,
не стоит шутить с судом, его терпение не беспредельно. Отвечайте прямо и без
уверток, что вы сделали с револьвером?
Айрин Кейт опустила голову, но тут же вскинула ее, вызывающе
глядя прямо в глаза судье Киппену.
– Я отказываюсь отвечать, – сказала она, – потому что мой
ответ может причинить мне вред.
Зал изумленно ахнул.
Судья Киппен резко выпрямился – словно от внезапного удара в
спину.
– Вы отказываетесь отвечать? – переспросил он, как будто не
верил собственным ушам.
– Совершенно верно.
– На том основании, что ответ может послужить поводом для
привлечения вас к ответственности?
– Да.
– Вы уже признали, – сказал судья, – что оружие находилось в
ваших руках.
– Именно так, Ваша Честь.
– Оружие, внешне сходное с этими двумя револьверами?
– Я плохо разбираюсь в оружии.
– Нас не интересует, насколько вы разбираетесь в оружии.
Отвечайте на вопрос. Это оружие было похоже на револьвер?
– Да.
Судья побарабанил кончиками пальцев по крышке стола из
красного дерева. Он с трудом сдерживал гнев.
– Ваш адвокат присутствует в суде?
– Нет.
– Но вы советовались с адвокатом относительно ваших
показаний, не так ли?
– Да.
– И он посоветовал вам отказаться отвечать по той причине,
что ответ может обернуться против вас?
– Адвокат заверил меня в том, что я имею на это право и могу
воспользоваться известной поправкой к закону, если решусь взять на себя
ответственность за такой шаг.
– Что ж, я хотел бы обсудить это с вашим адвокатом, – сказал
судья Киппен. – Неофициально суд считает, что коль уж вы ответили утвердительно
на вопрос о том, было у вас оружие в день убийства или нет, вы не можете
отказаться отвечать на вопрос о том, что вы с ним делали, якобы из боязни
навредить себе. Каким бы ни был ваш ответ, в нем не может быть ничего такого,
чего вы так опасаетесь. Действительно, пусть даже вы передали оружие кому-то…
Если, конечно… – Судья задумался на миг и внезапно спросил: – Вы имели какое-то
отношение к убийству Стивена Меррила?
– Нет, Ваша Честь.
– Вы присутствовали при его убийстве?
– Нет, Ваша Честь.
– У вас были какие-то особые основания ожидать, что он будет
убит?
– Нет, Ваша Честь.
– Вступали ли вы с кем-нибудь в сговор с целью убийства
Стивена Меррила?
– Нет, Ваша Честь.
– Учитывая все эти обстоятельства, я считаю, – заявил судья,
– что вы не можете ссылаться на известную поправку к Конституции. Если вы
передали кому-то это оружие, но не имели при этом никаких преступных намерений,
вы не имеете права использовать поправку как ширму. Попытка использовать поправку
без должных на то оснований может рассматриваться как неуважение к суду. А
теперь я спрашиваю вас: кому вы передали оружие?
– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, поскольку мой ответ
может быть использован против меня.
– Складывается ситуация, которую иначе, чем невероятной,
пожалуй, и не назовешь. Суд намерен прибегнуть к самым строгим мерам. Суд не
потерпит, чтобы его выставляли на посмешище.
Мейсон встал.
– Может быть, Ваша Честь, я сумею прояснить ситуацию,
которая, я вижу, кажется суду тупиковой, – сказал он. – Если позволите, я задам
свидетелю один вопрос.
– Задавайте, – устало бросил судья.
– Прибегнув к праву отказаться отвечать на вопросы,
гарантированному вам пятой поправкой к Конституции, вы опасались того, что ваш
ответ, который, возможно, никоим образом не отяготит вас в связи с данным
убийством, окажется роковым для вас в ином отношении, поскольку укажет на вашу
связь с каким-то иным преступлением, не так ли?
– Это вы виноваты во всем! – взорвалась Айрин Кейт.
Судья громыхнул молотком по столу.
– Отвечайте на вопрос, свидетель.
– Я считаю, что не должна на него отвечать.
– А я считаю – должны, – возразил судья.
– Я уже сказала, что мой ответ может быть использован мне во
вред, и более об этом я не скажу ни слова. Моему адвокату известно, чем
мотивирован такой отказ, и я строго придерживаюсь его рекомендаций.
Судья колебался, очевидно взвешивая, выдвигать ли против
свидетельницы обвинение в неуважении к суду или пока воздержаться. Его взгляд
устремился к столу защиты.
– Мистер Мейсон, – сказал он, – у вас, кажется, есть своя
концепция относительно поведения свидетельницы. Быть может, вы зададите еще
несколько вопросов, которые помогут хоть как-то прояснить ситуацию?
Мейсон повернулся к Айрин Кейт.
– Десятого числа этого месяца или незадолго до этого вы
говорили со Стивеном Меррилом о драгоценностях?
– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос на том же основании,
на котором оставила без ответа предыдущий.
Судья посмотрел на Мейсона, не скрывая удивления.
– О чем это вы? – спросил он. – Что задумали?
– Возможно, Ваша Честь, – сказал Мейсон, – я смогу прояснить
ситуацию.
– Ваша Честь, – вскочил Гамильтон Бергер, – я вношу протест.
Защитник умышленно мутит воду. Я возражаю против этого допроса и…
– Протест отклоняется, – отрезал судья, не удостоив
прокурора даже мимолетным взглядом. – Продолжайте, мистер Мейсон. Задавайте вопросы.
– Мисс Кейт, десятого числа вы передали Стивену Меррилу
значительную сумму денег наличными, не так ли?
– Я отказываюсь отвечать. Основания те же.
– Вместе с деньгами вы передали ему и тот револьвер, который
у вас был, не так ли?
– Ваша Честь, я протестую против допроса, ведущегося в такой
манере, – вмешался Гамильтон Бергер.
– Протест отклоняется.
– Прошу Вас, Ваша Честь, выслушайте меня, – в голосе Бергера
появились неуверенность и тревога.
Судья даже не шелохнулся. Его взгляд был, казалось, прикован
к свидетельнице.
– Я не отстраняю вас от участия в судебном разбирательстве,
мистер прокурор, – сказал он, – но отказываю вам в протесте, поскольку считаю
его необоснованным. Суд желает добраться-таки до сути этого дела.
