– Я из журнала.
Продавщицы замолкли, словно налетели на стену, потом та, что
постарше, поинтересовалась:
– Из какого?
– «Космополитен».
– Ой, – захлопала в ладоши молоденькая, – я вас просто
обожаю!
– Позовите, пожалуйста, хозяйку, Любу Боярскую.
– Ее нет, – переглянувшись, ответили продавщицы.
– Ладно, – кивнула я, – позвоню Любе домой.
– А зачем она вам? – поинтересовалась та, что помладше. Я
вспомнила вчерашний поход на тусовку, наглых парней, размахивающих
фотоаппаратами, нацепила налицо презрительную улыбку и процедила:
– Деточка, госпожа Боярская мне абсолютно без надобности.
Сейчас лето, информационных поводов мало, редколлегия решила, что можно и о вас
тиснуть страничку-другую…
– Инга, – подскочила молоденькая продавщица, – вот это
суперски!
– Будем знакомы, – улыбнулась вторая женщина. – Инга
Горская, хозяйка магазина.
– Да? – Я недоверчиво вскинула брови вверх. – Но госпожа
Боярская уверяла меня, что точкой «Твои грезы» владеет она. Инга, сохраняя на
лице улыбку, предложила:
– Давайте выпьем кофе у меня в кабинете Танечка останется в
торговом зале и будет обслуживать покупателей.
В этот момент в секс-шоп вошла парочка Молоденькая
продавщица с самым недовольным видом пошла в ее сторону.
Налив в красивые чашечки отвратительный растворимый
«Нескафе», Инга долго размешивала сахар, но потом все же решилась.
– Люба умерла.
– Да что вы! – Я изобразила крайнее изумление. – Под машину
попала?
– Нет, – покачала головой Инга, – простуда, потом воспаление
легких, астма и.., все. Ужасно! Я целый месяц в себя прийти не могла. Мы ведь с
детства дружили, в одном институте учились.
– И магазин достался вам по завещанию? – решила уточнить я.
– Честно говоря, мне это кажется странным. Вроде у Боярской имелись мать, муж,
племянница… Отчего она оставила лавку вам?
Инга опять включила чайник.
– Мужа у Любы не было. Вернее, Любаня – вдова. Игорь умер
буквально через месяц после свадьбы.
– Ну надо же! – удивилась я.
– Трагическая история, – покачала головой Инга. – Бедной
Любочке патологически не везло в жизни. Во всем, просто девочка-неудача. Ну да
это неинтересно.
– Напротив! Расскажите.
– Но чем «Космо» привлекает история чужих неприятностей? –
резонно возразила Горская.
– Я сделаю статью о зигзагах женской судьбы, – я принялась
фантазировать. – Проиллюстрируем снимками вашего магазина, сообщим адрес…
Инга пожала плечами:
– Если хотите – слушайте, но, ей-богу, ничего особо
примечательного.
Родители Любочки Боярской были учеными. Папа, Кирилл
Петрович, – врач, доктор наук, мама, Мария Григорьевна, – всего лишь кандидат,
всю жизнь помогала мужу. Познакомились Боярские во время Великой Отечественной
войны. Причем их первая встреча произошла при трагических обстоятельствах.
В 1945 году молодой лейтенантик, так называемый заурядврач
<Заурядврач Во время войны 1941 – 1945 гг. не хватало медиков и было принято
решение сократить срок обучения в соответствующих вузах Выпускники не изучали
теорию, только практику, и по сути являлись не врачами, а фельдшерами, но
получали дипломы врачей>, был среди тех советских солдат, которые
освобождали узников фашистского лагеря смерти Горнгольц. Это был не Освенцим и
не Бухенвальд, заключенных в Горнгольце содержалось намного меньше, но судьба
их была еще хуже, чем у тех, кто умирал в бараках от голода в Дахау и
Треблинке. В обычных лагерях смерти, несмотря на безостановочно работающие печи
крематория и газовые камеры, все же был шанс выжить, а попавшим в Горнгольц
становилось понятно: пути назад из этого ада нет, причем последние месяцы жизни
придется провести в страшных мучениях. В Горнгольце людей использовали в
качестве лабораторных крыс. Чтобы вы хорошо поняли суть проблемы, мне придется
немного отвлечься.
Медицинские эксперименты проводились в большинстве
концлагерей Германии. Опыты над обмороженными людьми, изучение порога их
выживаемости, исследования свойств крови, проблема лечения бесплодия. Пожалуй,
самым известным среди врачей-экспериментаторов был Йозеф Менгеле. Он занимался
операциями без анестезии, переливанием крови, изучением реакций человека на
различные стимулирующие вещества, искусственную перемену пола, удаление органов
и конечностей. Еще его интересовали близнецы, то, как они переносят обширные
полостные операции. «Парным» людям везло, их оперировали под наркозом, в
отличие от других несчастных. Когда советские солдаты ворвались в Аушвиц, они
не смогли сдержать слез при виде операционной, посреди которой стоял стол с
хитроумной системой креплений.
Кстати, большинство этих, с позволения сказать, докторов
получило на Нюрнбергском процессе различные сроки, семеро были казнены, но
Менгеле удрал. Он скончался только в конце 70-х в Аргентине. Сколько людей
погибло в результате бесчеловечных экспериментов, неизвестно, но принято
считать, что речь идет о сотнях тысяч. Но самое ужасное состоит в том, что
плодами этих научных работ мир пользуется до сих пор. Впервые о связи табака и
рака легких заявили именно врачи фашистской Германии в своих работах, датированных
серединой сороковых годов. Современная авиация и подводники используют защитные
системы, основы которых были разработаны в немецких концлагерях. Женщины,
идущие на искусственное оплодотворение, и не предполагают, что первыми, на ком
пытались опробовать эту методику, были молодые польки из Освенцима. На
результаты некоторых тех экспериментов опираются генетики и гематологи.
Врачи-убийцы осуждены, но их имена живут в науке – вот такой
страшный, невероятный парадокс. Вряд ли кто из нас, покупая в аптеке лекарство,
задумывается над тем, в результате каких экспериментов появились на свет
таблетки.
Кирилл Боярский был одним из первых, кто ворвался в ревир
<Ревир – больница в концлагере>. Ужас, который испытал молодой парень,
сам медик, не описать словами. Немцы, понимая, что советские войска неотвратимо
наступают, умертвили всех «больных» и уничтожили документы. Изуродованные
трупы, у большинства из которых не имелось конечностей, а тела покрывали жуткие
шрамы, не успели сжечь в крематории Фашисты бежали в последний момент,
советские войска ворвались в Горнгольц буквально на багажниках автомобилей,
увозивших мучителей тысяч ни в чем не повинных людей.
