С туго набитыми пакетами я вышла из магазина.
Улица, которая ведет от метро к нашему дому, достаточно оживленная, буквально
на каждом шагу тут находятся всевозможные торговые точки, правда крохотные:
«Канцтовары», «Конфеты», «Все для дома», «Счастье рыболова»… Я остановилась,
передохнула и двинулась дальше. Сейчас будет кафе «Плюшка», и я сверну налево.
Но что это? Вместо оранжевой вывески с черными буквами над кофейней висела
другая табличка, голубая. «Эксклюзивный секонд-хенд». Значит, «Плюшка»
разорилась, что, в общем, вполне объяснимо. Один раз я заглянула туда и была
поражена: крошечное пирожное стоило триста рублей, а за чашечку капуччино
просили почти полтысячи. А теперь здесь торгуют подержанным шмотьем. Я снова
остановилась, опустила сумки на ступеньки и вздохнула. Надо же, «Эксклюзивный
секонд-хенд», очень смешно звучит, вроде как «Самые вкусные объедки». Внезапно
дверь распахнулась, из проема высунулся растрепанный мальчишка.
– Заходите, не стесняйтесь, мы только
сегодня открылись! Ну, идите, по случаю первого дня работы скидка сорок
процентов.
Не понимая зачем, я шагнула внутрь и очутилась
в помещении, где на вешалках висело огромное количество одежды.
– Чего хотите? – суетился
паренек. – Верхнее, нижнее? Куртку?
– Куртку можно, – пробормотала
я, – с капюшоном, теплую, но легкую.
– Сюда. – Юноша начал подталкивать
меня в глубь лавки. – Вот, гляньте.
Быстрым движением он выхватил вешалку с
мрачной, бордовой курткой.
– Классная вещь, немаркая.
Я поморщилась.
– Очень темная.
– Тогда берите эту!
В руках продавца оказалась кислотно-розовая
куртенка, похожая на одеяние для гигантской Барби.
– Спасибо, – вздохнула я.
Совершенно зря я зарулила в эту лавку со
старьем, хотя я несправедлива. Вещи выглядят совершенно новыми, большинство
украшено бирками.
– Может, такая подойдет? – выкрикнул
мальчишка.
Я подняла глаза и ахнула. Парнишка держал в
руках мою мечту. Снежно-белая, слегка приталенная куртка с меховым воротником
из песца. Неделю назад я, пробегая по Тверской, увидела в витрине одного бутика
потрясающую вещь, ноги сами внесли меня в магазин, но уже через секунду я с
выпученными глазами вылетела наружу. Очень красивая курточка стоила почти
тысячу долларов. Пришлось уйти, бормоча себе под нос:
– Ну и не очень-то хотелось! Подумаешь!
Кому нужна белая верхняя одежда! Это же каждый день стирать придется!
– Смотрите, какая элегантная! –
частил мальчишка, дуя на воротник. – Мех натуральный, воротничок
отстегивается, подкладка тоже, верх в машине стирается…
– И сколько? – робко
поинтересовалась я.
– Тысячу рублей.
– Сколько? – подскочила я.
– Это без скидки, – мигом засуетился
продавец, – вам она сегодня всего в шестьсот обойдется! Ладно, как самому
первому покупателю за пятьсот отдам!
Я надела куртку и подошла к зеркалу. Сидит
изумительно и выглядит точь-в-точь как та, из бутика.
– Странно, однако…
– Что? – подлетел ко мне мальчишка.
– Мерила похожую в магазине на Тверской,
там она тоже стоила тысячу, только долларов!
Юноша засмеялся:
– Да они небось берут вещи в одном месте
с нами!
– А где?
– Крупные универмаги Европы не хранят
прошлогодние модели, предпочитают их продавать за бесценок, вот дорогие
магазины в Москве этим и пользуются. Купят за двадцать баксов, а лохам
впаривают за две тысячи «зеленых», и ведь их покупают. А мы честные, людей не
обманываем!
– Значит, здесь все вещи новые?
– Конечно, видите бирочки? И потом, мы
называемся «Эксклюзивный секонд-хенд», значит, нашими дилерами отобрано самое
лучшее! Берете?
Я кивнула, чувствуя себя совершенно
счастливой. Вот это удача, нет, не зря мне казалось, что день пройдет отлично!
Дома я мигом нацепила курточку и принялась
вертеться перед зеркалом. Да, это то, что надо, как раз по погоде. В шубе еще
жарко, а в кожаном полупальто уже холодно. И как сидит! Тут четыре кармана! И
подкладка отстегивается!
Переполненная радостью, я принялась
исследовать обновку. Вот что значит настоящая, фирменная вещь! Как все здорово
продумано, и очень хорошо, что подстежка прикрепляется при помощи кнопок,
потому как «молния» имеет обыкновение заедать.
В ажиотаже я отстегнула слой чего-то толстого
и теплого и пришла в еще больший восторг. Значит, курточка многофункциональна,
летом ее можно использовать как ветровку на тоненькой шелковой подкладочке, вон
даже кармашки еще есть, внутренние.
Я нацепила куртку без подстежки и вновь
завертелась перед зеркалом. Какая шмотка! Всего за пятьсот рублей! Ни разу в
жизни мне еще так не везло. Тут пальцы нащупали что-то прямоугольное,
небольшое, довольно твердое. Я похлопала себя по бокам, потом полезла в карман
и обнаружила в нем довольно большую дырку. «Нечто», очевидно, провалилось между
верхом и подкладкой. Я попыталась вытащить это, ровно через секунду в моих
руках оказалась тоненькая бордовая книжечка. Паспорт! Я машинально открыла его.
Кузовкина Анна Филипповна. С фотографии смотрела круглощекая девица с
испуганными глазами. Волосы ее, похоже русые, торчали дыбом. Родилась Анна
Филипповна в 80-м году и имела постоянную московскую прописку. Я слегка
удивилась: ей всего ничего лет, а выглядит как матрона. И как, скажите на
милость, паспорт попал в мою куртку? Напрашивалось только одно объяснение: Анна
Филипповна, очевидно, до меня мерила эту вещь и не купила ее. Зачем она
положила в карман паспорт? А фиг ее знает! Документ провалился за подкладку да
так и остался там. Пока на куртке была пристегнута толстая подстежка, паспорт
не прощупывался, но я отстегнула утепление и сквозь тоненький шелк мигом его
обнаружила.
И как поступить? Отнести паспорт в
секонд-хенд? Я тяжело вздохнула и стала пристегивать подкладку. Один раз я
потеряла паспорт и помню, какую кучу неприятностей получила потом. Делать
нечего, придется ехать к этой Маше-растеряше, хорошо хоть она живет не так далеко,
возле метро «Динамо». Надеюсь, кто-нибудь окажется дома. Впрочем, если никого
не будет, тоже не беда, опущу паспорт в почтовый ящик, а заодно и обновлю
курточку.
До нужной станции метро я добралась без всяких
приключений, тут же вскочила в подошедшее маршрутное такси и вскоре стояла
перед мрачным, серым домом, построенным в середине пятидесятых годов двадцатого
века.
