Я посмотрела на пивную бутылку. Может,
треснуть ею Лору? При всей своей злобности и крикливости бабенка тощая, без
всяких признаков мускулов. Я легко сумею победить ее в кулачном бою. Но тут в
голову пришла лучшая мысль.
Я вернула бутылку на место.
– Извини, – улыбнулась я, –
вот, уронила тару от «Клинского» и разбудила тебя.
– Фу, – скривилась Лора, – пить
пиво вульгарно.
– Я его не употребляю.
– А бутылка откуда?
– Это для Кристи.
– Девчонка хлещет пиво?
– Нет, эксперимент решила провести.
– Какой? – проявила любопытство
Лора.
– Понимаешь, если сунуть сюда, в
горлышко, указательный палец, он ни за что не вылезет назад. Это сказала
учительница, девочка не поверила ей, хочет проверить.
Лора молчала. Я приуныла, неужели не
попадется, вдруг она не настолько глупа, как кажется?
– Ерунда, – рявкнула Лора, –
что вошло, то спокойно вылезет.
– А вот и нет, – подначила я ее.
– Да!
– Нет!!
– Да!!!
– Нет!!!
– Смотри же, – взвизгнула
звездулька, схватила бутылку и… Сами понимаете, что случилось потом.
Поняв, что самостоятельно избавиться от
бутылки она не в состоянии, Лора потеряла лицо. Какие слова девица выплескивала
из себя, я здесь приводить не стану, скажу только, что была искренне удивлена.
Проведя детство на улице, я пребывала в уверенности, что хорошо владею «русским
арго». Ан нет, Лора за десять минут значительно обогатила мой словарь.
С работы был вызван Вован, он повез
истерически рыдающую, матерящуюся жену в травмопункт. Я закрыла за ними дверь,
села на стул и засмеялась. Конечно, я повела себя как маленький ребенок, но на
душе отчего-то был праздник.
– Виолетта, – заявила Марина
Степановна, материализуясь в коридоре, – вы сделали это нарочно! Подначили
Лорочку!
Секунду я молчала, потом храбро ответила:
– Да. Ваша невестка противнее скунса.
Сейчас, конечно, Марина Степановна налетит на
меня и начнет клевать в темечко, но старуха неожиданно улыбнулась и заявила:
– Наверное, Виола, мне следует сказать
вам спасибо.
Я обомлела. Во-первых, совершенно непонятно,
почему Марина Степановна решила благодарить меня, а во-вторых, она впервые
назвала мое настоящее имя.
– Но за что? – воскликнула я.
Старуха вскинула голову:
– Я сейчас внезапно поняла, что обожала
чудовище… Но всякая любовь продолжается столько, сколько заслуживает ее объект.
Вымолвив эту фразу, Марина Степановна,
царственно выпрямившись, прошествовала на кухню. Я осталась сидеть на стуле в
полном обалдении. Ну и ну, держись, Лора! Кажется, певичку ждут большие
сюрпризы. Она абсолютно уверена, что может помыкать домашними. Ей покажется
абсурдным предположение, что Марина Степановна когда-нибудь перестанет
боготворить ее. Но Лоре еще предстоит узнать, что абсурдное и неправдоподобное
случается в жизни чаще, чем в романах.
