Книга Человек звезды, страница 44. Автор книги Александр Проханов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Человек звезды»

Cтраница 44

— Как же звали этого прохиндея, который расставил на всех углах эти крашенные деревянные чурки? Откуда взялся? Кто привел?

— Этого господина зовут Виктор Арнольдович Маерс.

— Еврей? Кто позволил? Кто допустил?

— Я вам доложил, Степан Анатольевич, что этот господин ссылался на Владислава Юрьевича. Вот вы его и приняли.

— Мало ли какие есть на свете Владиславы Юрьевичи! — заносчиво воскликнул Петуховский. И тут же осекся, посмотрев на правительственный телефон. Вспомнил мурлыкающие, вкрадчивые интонации, от которых пугливо замирало сердце. — Пора с этим кончать. Все чурки убрать и сжечь. Этого Маерса выпроводить из города, а перед этим снять показания в полиции. Можешь быть свободным, иди!

Степан Анатольевич отпустил помощника, испытывая раздражение, был готов перевести его в гнев и обрушить на несчастную сироту.

Он услышал тихие шаги, и в гостиную вошел человек в длинном, до пола, балахоне с остроконечным капюшоном, какие бывают у католических монахов. Человек остановился перед Степаном Анатольевичем, опустил капюшон, и Петуховский узнал Маерса. Невзрачное одутловатое лицо. Маленькие тусклые глаза. Белесые брови. Лысеющий череп. И на бледном лбу яркое, как лепесток мака, пятно, словно со лба содрали лепесток кожи.

— Вы? Маерс? Как вы сюда попали? Вас пропустила охрана? — изумился Петуховский.

— Но вы же сами, Степан Анатольевич, послали за мной. Я бросил все дела и приехал. Хотелось рассказать, как идут приготовления к празднику. Поверьте, это будет нечто грандиозное. Президент будет в восторге. Не сомневаюсь, вас ждет повышение.

— Вы что, издеваетесь? — Петуховский побагровел, видя, как весело заблестели глазки Маерса под белесыми бровями. — Вы уставили весь город своими чертовыми чурками, от которых свихнулась половина населения, бабы рожают уродцев, женихи и невесты сразу после венчания идут на мост и кидаются в реку, а мой министр культуры повесился в кабинете, потому что в его окно смотрел этот красный гном.

— Но, Степан Анатольевич, все это наветы. Вы же современный человек. Я работаю во благо города и вас лично. Когда президентский кортеж появится на центральной площади, где будет возвышаться огромная деревянная скульптура красного цвета…

— Молчать! — взревел Петуховский, видя, как из глаз Маерса полетели смешливые лучики. — Молчать, я вам говорю! — крик его был истошен, щеки стали свекольного цвета, на кулаках взбухли и затрепетали синие вены, так что Маерс, боясь удара, отвернулся и заслонил лицо балахоном.

— Дурите русского человека, маерсы, баерсы! Сколько же вас расплодилось на русском теле! В унитаз загляни, и оттуда какой-нибудь Маерс выглядывает! Уже ни одной русской песни не услышишь, ни одной русской картины не увидишь. Везде ваши еврейские штучки, от которых душу воротит. Ведь эти твои красные гномы, это же черти, которые пришли за русской душой! Я, конечно, не сталинист, но понимаю Сталина, который вас, маерсов, гонял. Да не догонял, вы же его и уморили!

Петуховский гневно расхаживал вокруг согбенного Маерса, прятавшего лицо в капюшон. Ему хотелось пнуть его, поддеть под ребро, услышать жалобный крик.

— Я же за твои мерзкие выходки могу тебя упечь лет на десять. Могу тебя в соляные шахты отправить, и ты станешь, как соленый огурец. Могу твою еврейскую морду натянуть на твою еврейскую жопу, и получится крендель. И будет у нас по этому поводу праздник. И вся Европа приедет смотреть. А мы тебя будем показывать и деньги брать в областной бюджет. Вот такая рыба-фиш получается! Чего ж ты молчишь?

Петуховский испытывал наслаждение, чувствуя, как жалобно склонился Маерс, как страшится он этих грозных слов, как бурлит в нем гнев, который он понесет в своей набухшей от негодования груди в соседнюю спальню, где на розовой простыне сидит прелестная сиротка с синеглазой говорящей куклой.

— Ну чего ты, Мойша, молчишь?

Маерс медленно распрямлялся, боясь показать разгневанному губернатору свое несчастное лицо. Выпрямился, сильным движением сбросил блеклый балахон. И перед изумленным Петуховским предстал морской офицер в белоснежном кителе, в золотых эполетах, с золоченым парадным кортиком, с набором орденских колодок, среди которых на пурпурной шелковой ленте красовалась сердцевидная медаль. Лицо офицера было властным, презрительным. Нижняя губа оттопырилась, выражая брезгливость. Ордена, позументы, золоченый кортик сияли, и на лбу офицера пламенел лепесток мака.

— Позвольте представиться. Виктор Маерс, коммандер, офицер американской военно-морской разведки «Неви Энэлайзес». Глава секретного отдела НАСА по вопросам инопланетных цивилизаций. Магистр парапсихологии Йельского университета. Профессор богословия в Гарварде. Прибыл в город П. по договоренности с правительством России и с согласия русских специальных служб для проведения специальной операции в интересах США и России.

Все это Маерс произнес чеканно, с командирскими интонациями человека, привыкшего повелевать и ожидающего от других безоговорочного подчинения. Петуховский вначале был ослеплен великолепной формой, обилием наград и титулов. Но его минутная робость сменилась еще большим негодованием, ибо перед ним стоял лицедей, чьим ремеслом были обман и шарлатанство.

— Как ты сказал? Каких собачьих наук ты магистр? Каких межпланетных сортиров ты богослов? На какой толкучке купил свои бляшки? Я тебя сейчас отправлю в изолятор к уголовникам, и они тебе вставят космический зонд и отправят в другую галактику.

Маерс повел голову туда, где на ампирной тумбочке стоял телефон правительственной связи. И телефон зазвенел тем требовательным нетерпеливым звоном, который заставил Степана Анатольевича опрометью кинуться и снять трубку. И в гладкой, цвета слоновой кости трубке мягко зарокотал, замурлыкал голос с едва заметной насмешкой, которая приводила в трепет губернаторов и министров.

— Слушаю вас, Владислав Юрьевич! — благоговейно произнес Петуховский, вытягиваясь во фрунт.

— Степан Анатольевич, — с ласковыми кошачьими интонациями мурлыкал голос, но Петуховский не обманывался, зная, как молниеносно и беспощадно бьют когти пушистой и ласковой лапы. — У вас там какие-то неприятности? Уж будьте добры, постарайтесь справиться с ними до визита Президента. Этот визит готовит мой личный представитель Виктор Арнольдович Маерс. Оказывайте ему максимальное содействие. Его полномочия подтверждает Президент и наши спецслужбы. Кстати, современное искусство является оружием, которое может разрушить или спасти государство. Я знаю вас как крепкого руководителя и верного государственника. Желаю удачи.

В трубке, которую сжимал кулак Петуховского, угасал звук. Белоснежный мундир американского морского офицера сверкал эполетами, орденами, полученными в не известных Петуховскому сражениях. Острые глаза из-под белесых бровей смотрели спокойно и повелительно. Пламенел на лбу лепесток красного мака. Петуховский, ошеломленный, растерянный, искал слова, чтобы повиниться перед могущественным визитером.

— Не беспокойтесь, Степан Анатольевич, ваша реакция на мое появление вполне предсказуема. Все мы немножко антисемиты, и все мы имеем в друзьях несколько симпатичных евреев. Давайте приступим к делу. Надеюсь, что буду понят.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация