— Наш Ашот. Из стройбата.
— Он убийца?
— Мы так думаем.
— Думать — мало, надо — доказать.
— Мы найдем Ашота, и он сам все расскажет, — уверенно заверил самый мощный из дембелей.
Майор, глядя на орлиные профили и злые глаза, окаймленные густыми бровями, не сомневался, что такая орава заставит говорить кого угодно и что угодно.
— Без вас разберемся. Возвращайтесь в казарму! — строго скомандовал Петелин.
Ему не нравилось присутствие среди ночи на месте преступления такого количества неорганизованных солдат. Майор, стараясь быть равнодушным, шепнул лейтенанту:
— Сбегай. Посмотри там, что с беглецом?
Мартынов понимающе кивнул. Через минуту он возвратился:
— Товарищ майор, в траншее пусто.
— А где же преступник?
— Заколов, видимо, скрылся в подвале.
— Знаю! — рявкнул начальник милиции. Он вновь обрел уверенность. — Обыскать подвал и достать его!
— Он что-то кричал про траншею, — припомнил один из оперативников.
— Для отвода глаз, чтобы нас сбить с толку, — заявил майор.
Солдаты не спешили расходиться. Они переговаривались между собой.
— Ашот тоже может быть в подвале, — предположил один из них. — Он туда залезал иногда.
— Надо проверить, — согласился другой и двинулся к лазу вслед за милиционерами.
Карен с Гамлетом поспешили в общежитие. Им, поступающим в институт, такие ночные приключения были ни к чему.
Когда лейтенант Мартынов и наиболее ретивые солдаты подошли к черной дыре над трубами и осторожно примеривались, как туда проникнуть, из глубины подвала раздался совершенно жуткий протяжный крик. Даже толстые стены не могли его заглушить.
Каждый из собравшихся тревожно замер, боясь влезать первым в пугающую неизвестность.
Глава 19. Кровавая развязка
Тихон Заколов бросился в узкий проем над трубами в тот момент, когда прозвучал пистолетный выстрел. Он даже не сообразил сначала, что это был выстрел. Только потом, сопоставив услышанные слова: «Стой! Стрелять буду!», и последовавший звонкий хлопок, он понял, что майор действительно нажал на курок.
«Неужели он целился в меня?» — подумал Тихон, ощущая неприятный холодок в груди. Подгоняемый столь невеселой мыслью, Заколов, несмотря на наручники, мгновенно вполз в подвал. Здесь он чувствовал себя в большей безопасности, чем снаружи.
В подвале было темно, но Тихона это не пугало. Он помнил, что многие лампочки просто вывинчены. Прислушался — тишина. Но ведь именно сюда юркнула черная фигура неизвестного. Как его обнаружить?
Тихон, делая осторожные шаги, прошел к центру комнаты. Он поднял руки вверх и стал искать лампочку. Сразу найти ее не удалось. Он переступал с места на место, шаря вверху сцепленными руками.
Вдруг, кто-то с сиплым рычанием бросился на него. Тихон дернулся, но увернуться не смог. Последовал сильный удар в плечо. Заколова развернуло, он упал, сбитый с ног. В кромешной темноте большая часть удара пришлась в пустоту. Нападавший, не удержав равновесия, тоже с грохотом повалился на пол.
Тихон вскочил, выставил вперед кулаки и машинально попытался принять стойку боксера, готовясь отразить новое нападение. Сцепленные наручниками руки сильно ограничивали его возможности. Он с тревогой ждал нового нападения. Но противник, взвизгнув, как кошка, потопал вглубь подвала, постепенно набирая скорость.
— Стой! — крикнул Заколов и устремился на звук удаляющихся шагов.
Но шаги становились все быстрее и быстрее, и вскоре перешли в топот убегающего человека. «Как он разбирает дорогу в этой темноте?» — только и успел подумать Тихон, как вдруг своды подвала разорвал жуткий нечеловеческий крик. Такого крика Тихон не слышал даже в фильмах про войну. Он замер, усмиряя мурашки страха, пробежавшие по коже.
Шаги смолкли, затухающее эхо нервно дробилось о стены, послышался звук упавшего тела.
Поборов первую волну животного ужаса, Тихон продолжил движение. Он шел, осторожно ощупывая вытянутыми темноту. Вдруг лоб натолкнулся на что-то твердое, но легкое. Над головой заскрипела железка. Это оказался плафон из толстого стекла с лампочкой внутри. Тихон наощупь отклонил плафон, ввинтил до конца лампочку, отдернул обжегшуюся руку. Глаза зажмурились от яркой вспышки.
Когда он медленно приоткрыл ресницы, то увидел сбоку лежащего навзничь солдата. Вместо правого глаза у него на лице зияло пузырящаяся кроваво-белая дыра, а рот был перекошен в немом крике…
Тихон посмотрел выше. Из горизонтальной трубы на уровне головы торчал длинный штырь кран-буксы без вентиля, с которого нехотя капали густые кровавые кляксы. На этот штырь со всего разбегу и налетел метнувшийся в сторону солдат. Наверное, он хотел затаиться в углу комнаты.
Через некоторое время сзади послышался топот нескольких пар ног. Заколов обернулся. Сначала появились двое солдат стройбата, а затем испуганный лейтенант милиции с пистолетом в руке. Тихон отошел в сторону.
Солдаты, словно натолкнувшись на преграду, неловко остановились, увидев лежащего человека с выбитым глазом. Кровавая пена закрывала половину лица.
— Ашот, — тихо позвал один из них, когда пришел в себя, потом шагнул вперед, боязливо наклонился, пальцы легли на шею. — Он мертв, — прохрипел солдат, отдернув руку.
Все настороженно посмотрели на Тихона.
Заколов попятился, уперся спиной в стену, сполз по ней вниз. Рубашка задралась, голова уткнулась в колени. Он сидел с закрытыми глазами, желая отгородиться от ужасной картины. Но лицо погибшего с омерзительной раной вместо глаза все равно маячило перед ним.
Его окликнули.
Заколов поднял голову и увидел ствол пистолета, направленный на него. Насмерть перепуганный лейтенант уже осмотрел тело, и стоял перед Тихоном. В глазах милиционера отчетливо блуждал страх.
— Заколов, отвечайте немедленно, что тут произошло? — дрожащим голосом спросил лейтенант Мартынов. В его строгом вопросе было больше паники, чем уверенности.
— Он убегал… быстро бежал… и наткнулся… в темноте. Свет я уже потом включил, — пояснил Тихон.
Он вдруг ясно осознал, что и этот дикий случай опять могут свалить на него, и принялся сбивчиво объяснять:
— Он напал на меня около входа, сбил с ног… потом побежал, я за ним. Я шел медленно, ничего не было видно, а он бежал… Потом я услышал крик, а потом, ввинтил лапочку…
Тихон неожиданно вспомнил, из-за чего сунулся в подвал, и почему преследовал Ашота. Он поднялся, игнорируя пистолет, стряхнул нервозность и заговорил спокойно:
— Этот солдат работал на стройке. Его зовут Ашот. В последние дни здесь был только он. Именно он мог убить и закопать девушек. Обеих. Вы проверили траншею?
