Милиционеры только что приступили к дежурству и хорошо помнили эмоциональный инструктаж начальника о двух жестоких убийствах, произошедших в городе в предпраздничный день, и особой бдительности всвязи с этим. Странная парочка, очумело спешащая куда-то, а может, и убегающая от кого-то, не могла не привлечь их внимания. Сержанты переглянулись, заняли выгодную позицию по бокам от входа в метро и одновременно схватили за руки Тамару Кушнир и Тихона Заколова.
Почувствовав жесткую хватку на запястье, Тихон избавился от видений и переключил внимание с тонкой талии девушки на плохо выбритый подбородок сержанта.
В купе туристического поезда вместо знакомых армян из общежития, которые тоже приобрели путевки, Александр Евтушенко с удивлением обнаружил институтского преподавателя физкультуры Зураба Орбелиани.
– Здравствуй, Евтушенко, – вежливо встав, первым поздоровался Орбелиани.
Несмотря на тридцатилетний возраст, он был лысоват, но имел подтянутую фигуру гимнаста. В институте он появился с начала семестра и, в отличие от прежней доброй тетушки, стал безжалостно гонять студентов во время физкультурной пары. Помимо этого Зураб в совершенстве владел восточными единоборствами и по вечерам вел секцию карате, которую часто посещали Евтушенко и Заколов. У гибкого Александра, еще со школы увлекавшегося запрещенной борьбой, успехи были лучше.
Заметив недоуменный взгляд студента, Орбелиани эмоционально объяснил:
– Вчера узнал потрясающую весть! В этом поезде едет мой двоюродный брат из Кутаиси. Он мне как родной! Я сто лет его не видел и обязательно должен был сжать его широкие печи вот этими руками. Нам есть о чем поболтать и что вспомнить. А свободных путевок уже не было. Нигде! Такое горе. Пришлось уговорить твоих добрых попутчиков, чтобы уступили свое место. Купил у них обе путевки.
Зураб гордо потряс бумажками. Евтушенко вспомнил вальяжных упитанных армян. Понятно, что они не посмели отказать преподавателю, у них большие проблемы с физкультурой, как у всех любителей сытно поесть.
– Вы с братом? – огляделся Александр.
– Нет, Гиви в другом вагоне. Там много земляков. Я только что оттуда. А ты почему один? Где Заколов? – в свою очередь удивился Орбелиани.
– У него тоже проблемы, – как бы продолжая свои мысли, проговорился Сашка.
– Да что ты говоришь! Какие могут быть проблемы во время отдыха?
– Головоломку решает.
– Ну, голова! Даже на отдыхе задачками увлекается.
– Это не тривиальная задачка. Надо разгадать шифр на старой фотографии.
– Я тоже кроссворды люблю. Ты знаешь, если кроссворды постоянно отгадывать, дольше жить будешь. Это мне дядя Давид говорил. Вот кто умеет кроссворды решать. Он даже их придумывает. Очень уважаемый человек!
– Это не кроссворд. – Расстроенный Александр отмахнулся от пустой болтовни преподавателя, посмотрел на часы и огорчился еще больше. – Тихон опаздывает, неужели…
– Что-то случилось? – участливо поинтересовался Орбелиани.
– Возможно, очень даже возможно, – грустно ответил Евтушенко, вспомнив нежданный визит милиционеров, свое бегство через окно и оставшегося в западне друга. А если учесть двух убитых человек, к которым ходил Тихон, то и без того безрадостная картина окрашивалась в совершенно мрачные тона. И все из-за бесцеремонной девушки, с которой знакомы-то менее суток. И зачем Заколов связался с Тамарой Кушнир, от нее все неприятности.
Евтушенко тяжело вздохнул, но предпочел не объяснять детали.
Туристический поезд отправился с ташкентского вокзала с пятнадцатиминутной задержкой. Александр Евтушенко во все глаза смотрел на проплывающие за окном плиты перрона в надежде увидеть Тихона и Тамару. Они могли успеть запрыгнуть в уходящий состав, если бы выскочили сейчас на платформу. Но платформа оборвалась, замелькали перекрестия железнодорожных путей, Заколов не появился.
– Опоздали, – расстроился Евтушенко, глядя на полосу однообразного бетонного забора вдоль железнодорожных путей и давно некрашеные фанерные буквы в рост человека: СЛАВА КПСС.
– Послушай, а Заколов не планировал остаться в Ташкенте? – поинтересовался Зураб Орбелиани. – Может, он познакомился с красивой узбечкой и потерял голову?
– Да уж, познакомился, – с сарказмом ответил Александр. – С типичной скромной узбечкой.
– Тогда ты зря переживаешь.
– Нет. Тихон четко сказал, что встретимся в поезде. Его формулировки всегда предельно точны.
– Может, он увлекся головоломкой, о которой ты говорил, и забыл про время?
– Нет. Он ее уже разгадал и даже записал решение на обороте фотографии.
– Какой фотографии?
– Там картина со странным посланием.
– Интересно. Люблю картины.
– Мне гораздо интереснее, что с ним случилось. Вечно Заколов попадает в неприятные истории.
– Неприятные, но поучительные, – раздалось из открывшейся двери купе.
На пороге стоял невозмутимый Тихон Заколов, из-за его плеча выглядывала Тамара Кушнир.
– Тихон! – обрадовался Сашка Евтушенко.
– Здравствуйте, – Тихон заметил преподавателя и сдержанно кивнул.
– Заколову салют! – протянул руку Орбелиани, коротко объяснив причину своего появления в купе.
– Выходит, у вас свободное место. Уступите его девушке.
– Ах, какая узбечка! – воскликнул Зураб, разглядывая Тамару. – Если бы знал, что в Ташкенте такие девушки, приехал бы на неделю раньше. Разрешите познакомиться, меня зовут Зураб.
– Тамара, – сдержанно представилась Кушнир. – Только я не узбечка.
– Какое совпадение! Я тоже! – рассмеялся преподаватель.
– Так что, свободное место найдется? Мы заплатим, – уточнил Заколов.
– Какие могут быть деньги, о чем ты? Мне будет только приятно, что путевка не пропала. Располагайтесь свободно, не стесняйтесь, я чаще всего буду гостить у брата в соседнем вагоне.
Заколов и Кушнир подсели к Евтушенко. Зураб Орбелиани расположился напротив. Возбужденный Александр толкнул Тихона локтем:
– Я думал, все! Вы опоздали. Почему так поздно? Не успели покинуть квартиру?
– Успели. Но бежали слишком быстро. Вот милиционеры около метро нами и заинтересовались. Хорошо, Тамара выручила. Наплела что-то про женские критические дни и недостаток гигиенических средств, сержант покраснел и отпустил. Артистка! А на вокзале тоже торчали милиционеры, и я решил подстраховаться. Мы подсели на стрелке в последний вагон, когда поезд тронулся.
– Тебе это не впервой, – улыбнулся Сашка.
– Кому как, а я коленкой ударилась. – Тамара потерла ушибленную ногу.
– В следующий раз получится лучше, – приободрил Тихон.
– Не надо мне следующего раза. Лучше расскажи, какое послание ты расшифровал на картине?
