– А АМК? – спросила певица, не забывшая прежних спонсоров.
– Что – АМК, у нас не один АМК в области… – неопределенно ответил губернатор.
Так получилось, что арестованного Брелера доставили именно в областной СИЗО. У губернатора на Юру Брелера был зуб длиной с мыс Флорида, и губернатор (устами областного прокурора) решительно воспротивился тому, чтобы бывший глава сыскного агентства «Юдифь» был отдан в распоряжение властей города Ахтарска.
Брелер оказался в небольшой трехместной камере, где кроме него обитали двое: вьетнамец, везший на продажу шмотки (в шмотках обнаружилось полкило марихуаны), да сорокалетний немного придурковатый слесарь, спьяну покрошивший в капусту жену. Оба обитателя хаты были людьми весьма смирными, к преступному миру не принадлежали и к жилистому, тренированному Брелеру относились с величайшим почтением.
Брелер лег на нижнюю шконку, заложил руки за голову и так и пролежал до самого отбоя. Вертухаи его не тревожили и со шконки не сгоняли.
Карты легли для Брелера самым скверным образом. Если бы вся афера удалась как по писаному, он бы сейчас получил причитающиеся ему деньги, сделал ручкой и отбыл бы за кордон наслаждаться теплой погодой на Гавайских островах. Если бы Черяге удалось арестовать Диму Неклясова, то, опять-таки, Дима без лишнего шума вернул бы акции, куда попросили, а Брелер после некоторой нервотрепки обрел бы свободу, заграничный паспорт и те деньги, которые были скинуты ему на швейцарский счет в качестве задатка. Не очень большие деньги, но для того, чтобы купить домик в Швейцарии, вполне достаточные. Никто бы в этой истории не стал поднимать шума – ни банк, обделавшийся по самые ушки, ни комбинат, которому не к чему было распространяться о том, как его едва кинули.
Случилось же самое гнусное: непонятка. Контрольный пакет акций был и там, и там, и каждая сторона будет драться до последнего. В этих условиях банку будет жизненно важно заставить Брелера замолчать. И это не так уж трудно, учитывая, какой вес на зоне и в «крытке» имеет союзник банка законный вор Коваль…
Брелера вызвали на допрос на следующий день. Областная тюрьма была холодной и грязной, совсем непохожей на Сейшельские острова, где Юра хотел провести Рождество. В камерах люди еще нагревали пространство собственным телом и дыханием, а в коридорах изо рта конвоиров и подследственного шел белый легкий парок.
В кабинете следователя багряно рдели два стареньких пятисотваттных рефлектора с открытой спиралью, а за деревянным прямоугольным столом Брелера ждали двое: следователь областной прокуратуры Алтыньев, с которым Брелер был шапочно знаком и которого знал за подстилку губернатора, и начальник промышленной полиции города Ахтарска Володя Калягин.
– Садитесь, Юрий Иосифович, – ухмыльнулся Алтыньев.
Подследственный сел на деревянный стул с гнутыми металлическими ножками.
Калягин молча смотрел на Брелера. Они стали друзьями еще в далеком 1982 году, когда молодой и безусый стажер Володя Калягин пришел на работу в пятое отделение милиции города Ахтарска, в котором служил капитан Юра Брелер, ненамного старше стажера. Они вместе пили, вместе обмывали очередные звездочки, и однажды во время задержания банды, ограбившей сберкассу, Юра спас Вовке жизнь или, по крайней мере, избавил от долгих месяцев на больничной койке.
Когда Юра Брелер ушел на повышение, в область, а потом стал работать в отделе внутренней безопасности облУВД, связь не прервалась – именно благодаря поддержке влиятельного и хитрого Брелера Калягин поднялся до замначальника Ахтарского УВД.
Потом они оба покинули органы. Выставленный из милиции Калягин возглавил полубандитскую структуру, Брелер затеял бюро, торгующее информацией. Один не раз обращался к другому за бесплатной консультацией, а другой – за бесплатным же силовым прикрытием. Бывшие менты держались вместе.
Когда Калягин вернулся в органы в качестве начальника новоучрежденной промполиции, именно он убедил Извольского вытащить Брелера из дерьма, в которое тот вляпался, и оба друга вновь делали одно и то же дело – служили Ахтарскому металлургическому комбинату.
Теперь они сидели по разные стороны стола в узеньком зарешеченном кабинете, и руки Брелера были стянуты за стулом наручниками.
– Снимите браслеты, – негромко сказал Калягин.
Следователь областной прокуратуры вскинулся:
– Владимир Авдеевич, у него ж черный пояс…
– Я сказал – снять!
Конвойный расстегнул браслеты. Областной следак, повинуясь красноречивому взгляду Калягина, вышел из кабинета, аккуратно притворив за собой дверь.
Брелер, ссутулившись, сидел у стола и растирал онемевшие запястья. Калягин молчал. Потом потянул к себе лист и ручку:
– Кто предложил выставить «Росторгбанк» на восемнадцать миллионов?
– Лось.
– А когда родилась идея подключить к этому Неклясова?
– Не знаю, но позже. Кредиты уже крутились вовсю.
– Кто был инициатором?
– Формально – Коваль.
– А неформально?
– «Ивеко». Иннокентий Михайлович Лучков – шеф безопасности «Ивеко».
Калягин шумно вздохнул. Несмотря на то что банк уже единодушно считался главным автором случившейся подлости, его название нигде легально не фигурировало. Слова Брелера были первым свидетельством, которое можно предъявить формально, на следствии.
– Какая связь между Ковалем и «Ивеко»?
– Этого никто не знает. Кроме самого Коваля и Лучкова. Похоже на то, что Коваль перед Лучковым долг отрабатывает.
– Законный вор? Перед бывшим гэбешником?
– Может, он вором не без помощи гэбешника стал…
– На чем они поймали Неклясова?
– Сначала – на психологии. Обхаживали, как невесту, мол, ты такой замечательный финансист, а эти ахтарские медведи тебя не ценят, а потом пленку отщелкали, на застолье с девочками.
– С какими девочками? – обомлел Калягин. – Димка у нас что, чиновник? Кому этих девочек демонстрировать?
– Не в этом дело. Он пьяный был. Про украинский экспорт рассказывал. А главное – над Слябом смеялся.
– Как?
– Помнишь ту историю с секретаршами? Ну, когда Сляб девиц менял и все никак у него… ну, в общем, не вставал? Так вот, вроде бы Димка эту историю изобразил. В лицах. Ты бы вычеркнул это, когда протокол будешь писать.
– А тебя на чем поймали?
Брелер молчал.
– Тебя на чем поймали, Юрка? Тебя же ведь Сляб из дерьма вытащил. Мы же с тобой друзья. Ты что, просто так всех кинуть решил?
– Да.
– Ну знаешь, – сказал Калягин после минутной паузы, – слов нет.
– Дай закурить, – попросил Брелер.
Калягин бросил ему через стол пачку «Кэмела». Брелер осторожно выпростал одну сигарету.
