Степан накинул халат и вышел из гостиной. В прихожей стоял человек по имени Кирилл – правая рука Бельского.
– У тебя мобильные не отвечают, – сказал Кирилл.
– Допустим.
– Сегодня в Павлогорске расстреляли Горного.
Степан долго молчал. Потом приказал:
– Я хочу, чтобы ты связался с человеком по фамилии Шевчук. Дмитрий Борисович Шевчук. Если надо, я сам ему позвоню.
* * *
В универмаге Денис пробыл недолго – около пятнадцати минут. Там уже был городской прокурор и замначальника городского УВД. Менты были видимо растеряны и ничего у Дениса не спрашивали, только попросили его не уезжать из города.
Следователь, назначенный на дело Горного, объявился только на следующий день в девять утра. Он позвонил Денису на сотовый и попросил через час подъехать в прокуратуру.
Следователю не было и двадцати пяти, он был застенчив видом и нагл глазами, и звали его Дмитрий Борисович Шевчук. Костюм у него был шикарный, а кабинет ободранный, и коллега, сидевший напротив Дмитрия Шевчука, при виде Дениса поднялся и вышел вон.
– Скажите пожалуйста, Денис Федорович, – спросил следователь, – в день убийства у вас была назначена встреча с Горным?
– Да. Я уже говорил. На половину десятого в его офисе.
– А когда вы последний раз виделись с Афанасием Никитичем?
– Накануне. В ресторане ДК.
– Какова была тема разговора?
– Я предложил ему мир.
– Он отказался?
– Он согласился.
– Простите, но в это трудно поверить, Денис Федорович. У комбината большие проблемы, виновником которых вы считали Горного, и у Горного большие проблемы, виновником которых он называл комбинат. Насколько я знаю, кто-то банкротит его завод, а местное ФСБ вот уже неделю старается над его ювелиркой.
– И зачем я тогда с ним встречался? – усмехнулся Денис.
– Ну это довольно очевидно. Горный – теневая фигура. На экране не появляется, на приемах тоже. Людный ресторан – идеальное место, чтобы показать человека киллеру.
Денис помолчал.
– Вы совершенно серьезно думаете, – сказал он, – что вице-президент крупного холдинга не имеет других способов показать Горного киллеру, как нарисоваться с ним в ресторане?
– Почему нет? Это удобный способ.
– Хорошо. Предположим, я бы показал Горного киллеру. Киллер, по вашей логике, должен был бы проводить его до дверей особняка. А потом он должен был бы выслеживать Горного несколько дней. Уточняя все его перемещения и распорядок дня. Разве не так?
– Не так. Дело в том, что сегодня утром вы контролировали по телефону все перемещения Горного. Раненый охранник пришел в себя, и он показывает, что за несколько минут до покушения Горный говорил по телефону с каким-то Денисом и сказал, что он в универмаге. Точные слова Афанасия Андреевича были: «Я же сказал, я в универмаге!» То есть вы заранее знали, где он будет.
Денис помолчал.
– Если бы мы считали, что пуля в голове Горного разрешит все наши проблемы, мы бы вряд ли потратили на банкротство его завода четыреста тысяч долларов. Служба безопасности призвана решать проблемы комбината, а не создавать их. А любое убийство проблемы создает.
– Как, например, попытка убить Мансура. Она ведь создала вам кучу проблем, не правда ли?
Денис еле сдержался.
– Олег ненавидел Мансура, как чечен – кровника. Сначала найдите Олега и получите у него показания, что это я заказал ему Мансура, а потом предъявляйте мне обвинение.
– Самарин признался Мансуру в убийстве Панасоника.
– Я бы на месте Мансура сказал, что он признался в сотрудничестве с Бен Ладеном.
– У вас есть какие-нибудь версии, кто мог убить Горного?
– Афанасий Горный был должен очень много денег. Мансуру. Губернатору. Степану Бельскому. У него была куча обязательств перед самыми разными уголовниками. И он платил им из денег, которые он снимал с железной дороги. Когда железнодорожные деньги кончились, у него возникли колоссальные проблемы. Если Горный решился на то, чтобы устроить железнодорожный кризис, то, будьте уверены, – такие вещи делаются не ради собственной прибыли. Такие вещи делаются ради собственной шкуры, если вы боитесь, что кредиторы отвернут вам голову.
– Вы угрожали Горному во время вашей встречи.
Денис подумал несколько секунд, тщательно формулируя ответ.
– От имени нашего холдинга и полпреда президента я предложил ему возглавить «Южсибпром». Он согласился. Его партнеры испугались, что согласившийся Горный очень много может рассказать. И вот результат.
– Ну что же, – сказал следователь Шевчук, – вот вам протокол, прочтите и распишитесь.
Денис нашел Ахрозова в ресторане с Настей. Раньше за Ахрозовым не водилось привычки посещать ресторан в дневные часы. На Насте были рваные джинсы и белая маечка с прорезями. Черные длинные волосы были, словно золотым ободком, украшены солнечным светом, лившимся из узкого окна. Настя бросилась ему на шею:
– Денис, тебя отпустили! – закричала она.
– Отпустили. И даже не взяли подписки о невыезде. Я вечером лечу в Москву, – хочешь со мной?
– Конечно, хочу!
Ахрозов нахмурился.
– А кто следователь? – спросил он.
– Следователя прислали по такому случаю из Черловска. Из следственного комитета МВД. Шевчук Дмитрий Борисович. Сука полная. Мне Самарин в свое время говорил, что он работает на группу «Сибирь».
– А кстати, – спросил Ахрозов, глядя в упор на Дениса, – это правда, что ты Самарину еще и заплатил за Мансура? Пятьдесят штук.
Рука его легла на плечи Насти.
– Настя, оставь нас на минутку, – попросил Денис.
– Почему? – сказала Настя с вызовом. – Мне здесь нравится. Ты же мне два раза это место обещал показать.
Денис вспыхнул.
– К вопросу о Самарине, – спросил Денис, – это правда, что ты у Самарина попросил его девушку, а когда Самарин тебе ее не дал, ты Самарина напоил, а девушку изнасиловал?
Разумеется, Денис не имел права говорить ничего подобного. Это была непроверенная информация. Это была информация, полученная от злейшего на тот момент врага комбината, – вдобавок покойного. От человека, который пытался оставить АМК без сырья. От человека, про которого было известно, что он дружен с ворами, с Бельским, с Цоем и вообще если и не является вором в законе, так потому, что сам не захотел коронации. В какой-нибудь другой раз Денис ни за что не стал бы выяснять отношения с гендиректором ГОКа иначе, чем в присутствии Вячеслава Извольского. Но вид Насти – тоненькой, хрупкой Насти, сидящей бок о бок с Ахрозовым в этом паскудном ресторане, – приводил его в бешенство.
