Смотри, поднимешься в горку, нальешь бидон доверху, крышку
закроешь и тащи за собой до дома, никаких проблем, сам поедет.
– Ой, спасибо.
– Так не за что, – пожала плечами Лена, – мне барахла не
жалко.
Полная энтузиазма, я бодро добежала до колодца, открыла
пустой бидон, стала медленно вращать изогнутую железную ручку. Цепь начала
разматываться, ведро, покачиваясь, поехало вниз. Вытащить его наружу уже полным
оказалось не так легко, но далее предстояла совсем уж трудная задача, мне надо
было перелить воду в баклажку. С первого раза это не получилось, со второго –
дело пошло лучше, на третьем ведре в руках появилась уверенность.
Ощущая себя необыкновенно сильной и ловкой, я закрутила
крышкой наполненный под горлышко сосуд, повернулась к нему спиной, ухватила
железное полукольцо и попыталась сдвинуть конструкцию с места. Получилось это
не сразу, минут пять я пыхтела, пробуя справиться с повозкой, потом вдруг
неожиданно легко потянула ее за собой: один метр, другой, третий… С каждым
шагом баклажка сама набирала скорость, и в конце концов моя рука не выдержала
тяжести и согнулась. Железное полукольцо уперлось в спину. Тут только до меня
дошло, что происходит.
Колодец находился на пригорке, причем довольно высоком, я
сейчас иду под откос, и неподатливый бидон, который тащит вниз сила то ли
тяжести, то ли инерции, простите, я плохо разбираюсь в физике, движется все
быстрее и быстрее.
Я попыталась остановить тележку. Куда там! Мой вес сорок
семь килограммов. Железная водовозка намного тяжелее меня, никаких шансов
справиться с ней нет, остается лишь одно – хоть как-то притормозить.
Сначала я решила схватиться за близстоящее дерево, однако не
успела уцепиться за ствол. Потом принялась упираться ногами в землю, но тщетно.
Пришлось бежать под гору, бидон неотвратимо настигал, в конце концов он сшиб
меня, и я, сама не понимая как, оказалась на нем верхом. Что я испытала, несясь
с бешеной скоростью по кочковатой тропинке, поймет лишь тот, кто катился с
высокой горы на абсолютно гладком снаряде, не имеющем ни руля, ни тормозов.
У меня парализовало голосовые связки.
Взметая тучи пыли, я вынеслась на дорогу, увидела сбоку
какую-то огромную черную махину, зажмурилась, потом открыла глаза и завизжала.
Навстречу мне стремительно летел наш забор, хорошо, что он состоял из насквозь
прогнивших досок. Крак! Мы с баклажкой, проломив в ограде огромную дыру,
влетели во двор, пропахали еще пару метров и вломились в стену дома. От удара я
свалилась прямо в заросли непонятного растения, остро пахнущего редькой. Бум!
Сверху, с подоконника, упал радиоприемник, привезенный
Томочкой из города.
– Эй, – свесилась из окна подруга. – Господи, что случилось?
Она произнесла еще какую-то фразу, но та потонула в грохоте.
Мимо обрушившегося забора с ревом проехал грузовик. Мне стало страшно. Вот
какую черную махину я видела сбоку, когда неслась на неуправляемой баклажке.
Хорошо, что шофер, заметивший «всадницу», успел притормозить, иначе бы…
– Эй, – надрывалась Томочка, – да что случилось? Кто пришел?
Зачем вы забор сломали? Чей это бидон?
– Все в порядке, – пробормотала я, сгребая в кучу руки и
ноги, – все просто великолепно, я привезла нам воды.
– Вилка, – ужаснулась Тамарочка, – о боже! Ты расшиблась
насмерть?
– Глупости, – рявкнула я и выпрямила дрожащие ноги, – ничего
особенного не произошло, случалось в моей жизни и кое-что похуже.
Решив проблему с доставкой воды, я перешла к следующей
задаче: каком образом наполнить находившийся на крыше бачок? Пришлось снова
звать на помощь Лену.
– Эка ерунда, – спокойно сказала соседка. – Одна из вас
внизу воду наливает, другая наверху на крыше сидит и ведро за веревку
втягивает. Всего и делов-то, лапа.
Мы поблагодарили Лену за науку и угостили приветливую
соседку чаем. Выкушав три чашки, она размякла и сказала:
– Избалованные вы, городские, мало на что пригодные.
Привыкли в комфорте жить. Что делать станете, коли в Москве электричество разом
отключат или воду, например? Молчите? То-то и оно. Ни в жисть вам ведро на
крышу не впереть. Ты, Вилка, ступай по нашей улице до конца, там, на повороте к
шоссе, халабуда стоит. В ней Мишка живет, договорись с ним, он парень
безработный, не гордый, возьмется помогать, будет вам воду таскать и бак заливать,
дров нарубит.
– Дров? – изумилась Томочка. – Зачем?
– Печку топить, ночами-то холодно, простудите мальчишку, –
вздохнула Лена.
– В комнатах батареи есть, – осторожно сказала я.
– Ага, – кивнула Лена, – у всех так, только центрального
отопления у нас нет, только от печи тепло, усекли?
Я кивнула и пошла искать Мишку.
Участок его пребывал в еще большем запустении, чем Анин,
помимо сорной травы, тут росли какие-то чахлые кусты, маячили остатки садовой
скамейки и самая разнообразная садовая утварь.
– Миша! – крикнула я.
Никакого ответа не последовало. Я осторожно потянула на себя
дверь хлипкого домишки.
– Есть тут кто? Ау, отзовитесь!
В нос ударил неприятный запах затхлости и перегара. Комната,
в которую я заглянула, была настолько загажена, что жить в ней отказалась бы
даже крыса. Быстро захлопнув дверь, я в задумчивости села на крыльцо.
Хозяин, скорее всего, пьян, небось лежит где-нибудь в
канаве. Наверное, надо забыть про бачок на крыше.
Поставим баклажку у порога и будем брать потихоньку оттуда
воду черпаком. Мысленно решив трудную задачу, я захлопнула дверь и решила идти
домой.
– Мишку ищешь? – прошелестел тихий голосок.
Я оглянулась и вздрогнула.
Из домика высунулось существо непонятного пола, то ли
старик, то ли старуха, замотанное, несмотря на жаркий день, в рваное драповое
пальто с облезлым меховым воротником.
– Мишку ищешь? – повторило бесполое создание.
– Да.
– А он к дачникам попер, – закашлялось оно, – небось хочет у
них на бутылку сшибить.
– Это далеко?
– По тропинке ступай, к оврагу.
Я пробежала с десяток метров и налетела на нечто похожее на
деревянную трансформаторную будку.
