– Спросить хочу, кто такая Ольга Ивановна, вроде она тоже
приютом заведовала?
– Так и ехать не надо, – грустно ответил Назар, – вон ее
дом, прямо на вокзальной площади. Белый такой, с зелеными балконами, квартира
девять.
Поняв, что Назар пригорюнился из-за заработка, я вытащила
кошелек и положила на торпеду деньги.
– Спасибо.
– Забери назад.
– Это за информацию.
– Я извозом зарабатываю.
– Ребенок сосисок хотел!
– Вовсе нет, что, я их не ела никогда? – ожила Лизочек. – Мы
только за езду берем.
– Ладно, – кивнула я, – согласна, я никуда не поехала. Но вы
меня сейчас отведете к бабушке. Пожилые люди подозрительны, постороннего
человека к себе не пустят, а мне очень надо поговорить с Галиной Николаевной.
– К бабуле приведем тебя за так, – кивнул Назар, – забирай
деньги, пошли.
– Хорошо, – сдалась я, сунула купюры в кошелек и спросила:
– Где у вас тут продуктовый магазин?
– Вон вывеска висит, – улыбнулся Назар. – А тебе зачем?
– Не идти же в гости с пустыми руками, – отбила я мяч, –
неудобно.
Под предлогом визита я накупила много вкусных вещей:
коробочку кофейного зефира в шоколаде, полкило конфет, печенье в шоколадной
глазури, граммов триста сыра, сосисок, пачку масла, упаковку чая, баночку кофе
и уже у самой кассы увидела, что Лизочек с легкой завистью глядит на девочку
примерно своего возраста, сжимающую в руке плюшевую собачку. Я тут же выхватила
похожую из проволочной корзинки, набитой игрушками.
– Это тоже бабушке? – прищурился Назар.
– Нет, – твердо ответила я, – Лизочку.
– С какой стати?
– Просто так!
Папаша с дочкой уставились на меня.
– Без повода подарков не бывает, – в конце концов сказала
девочка.
Внезапно мне стало жаль ее до слез. Слов нет, Назар очень
заботлив, он кормит, поит, одевает и обувает ребенка. Но отец, даже самый
хороший, не заменит мать. Только женщина способна пожалеть дочку или сына,
купить им подарок без всякого повода. Представители мужского пола более
рациональны, это они часто говорят: «Не надо баловать детей, вырастут
эгоистами».
Ох, не правда это! Любовью, игрушками и конфетами ребенка не
испортить. А вот если совсем не баловать сына или дочь, из них могут вырасти
холодные, равнодушные, сухие люди, которые не сумеют потом создать нормальную
семью. Конечно, если дитя набезобразничало, его следует наказать, но, когда
ребенок ведет себя нормально, отчего не подарить ему шоколадку или игрушку,
просто так, без повода? Вернее, повод-то найдется всегда, было бы желание.
– Значит, нет праздника, нет и подарков? – улыбнулась я.
– Да, – хором ответили Лизочек и Назар.
– А если на календаре красная дата, можно подносить друг
другу презенты?
– Ага, – согласились папа с дочкой, – Тогда держи! – я
сунула Лизе собачку. – Сегодня первое июня, День защиты детей, можно сказать,
твой профессиональный праздник.
Лизочка осторожно взяла игрушку.
– Ой, спасибо! Какая прикольная!
Назар нахмурился, потом вытащил из кармана потертый кошелек,
порылся в нем и ушел, не сказав нам ни слова.
– Куда папа двинул? – удивилась Лизочек, прижимая к груди
лохматую собачку.
– Не знаю, – пожала плечами я.
– Пойду поищу его, – начала было девочка, но тут Назар снова
материализовался перед нами, в руках он держал круглую жестяную коробочку с
изображением желтых мишек.
– На, – сказал он, протягивая дочке упаковку, – знаю, ты
давно об этом мечтала, с праздником тебя, извини, забыл про детский день.
Потом Назар повернулся ко мне.
– Там вкусное печенье. Лизочек его съест, а коробочка-то
железная, она останется, в ней можно потом нитки хранить, карандаши. Ладно,
пошли к маме.
– Кто там? – раздалось из-за двери после того, как Назар
довольно долго жал на звонок.
– Это я, – сказал он.
– Кто?
– Назар.
– Какой такой Хазар?
– Назар, мама, сын твой, Назар!
– Бабуля, – вступила в разговор Лиза, – открой, это мы
пришли, я и папа.
– Тебя как зовут?
– Лизочек.
– Ага. Впрочем, такое сказать любой может, – бубнила из-за
створки старушка, – давайте-ка…
– Бабуся, – прервала ее девочка, – если ты опять проверку
устроить решила, то я лучше сразу скажу: в туалете у тебя висит репродукция
«Утро в сосновом бору», в ванной есть красный стакан, а пенсию ты прячешь на
кухне, кладешь деньги в коробочку из-под пельменей и засовываешь ее в
морозильник.
Загремели многочисленные засовы, дверь чуть-чуть
приоткрылась. Мы по очереди втиснулись в квартиру.
– Разве можно так громко кричать про деньги! – укорила
Галина Николаевна внучку. – Это неосторожно!
– Извини, бабуся, – пропыхтела Лизочка, развязывая
кроссовки, – ты же иначе за дверью нас долго продержишь, станешь спрашивать:
если вы мои дети, то скажите, какая картина у меня висит в туалете, что за
стаканчик стоит в ванной? Ну я и решила ускорить события.
– Шалунья, – погрозила старушка ей пальцем, – кого это вы с собой
привели?
– Знакомься, мама, – начал Назар, но я быстро перебила его:
– Здравствуйте, меня зовут Виола Тараканова, я журналистка,
собираюсь писать о детском доме. Вот, пришла взять у вас интервью.
– Милая моя, – всплеснула руками Галина Николаевна, – кто,
как не я, про нашу семью расскажет!
На пенсию совсем недавно ушла, доработалась до такого
возраста, что просто неприлично стало руководить, посадила на свое место смену,
так ведь все равно покоя нет! Сегодня уже раз пять звонили: Галина Николаевна
то, Галина Николаевна се! Умру, так из могилы достанут! Да вы идите. Лизочек,
веди гостью, только не на кухню, а в комнату, туда чай принесу.
– Не стоит ради меня суетиться, – улыбнулась я, – на кухне очень
уютно, давайте там поговорим.
