— Спасибо, Василий. Я тебя буду там ждать. А сейчас беги, желаю тебе хорошо позаниматься.
В конце дня взвинченный и встревоженный сержант-детектив Андре Лапьер провел Санк-Марса в девятую комнату для допросов. Билл Мэтерз плелся сзади, засунув руки в карманы и ссутулив плечи. За ним следовали капитан Жиль Бобьен и лейтенант-детектив Реми Трамбле, оба в форме. Санк-Марс нес тяжелый портфель. Вместе с Мэтерзом он решил сесть с того края стола, куда обычно сажали преступников. С другой его стороны устроились трое других офицеров.
— Вот твое святейшество и оказалось в исповедальне, — съязвил Лапьер, который не мог скрыть бешенства.
— Вы нарушили приказ, Санк-Марс, — заявил Бобьен.
— Что вы имеете в виду, сэр? — Вид Санк-Марса воплощал оскорбленную невинность.
— Я приказал вам не соваться на русский корабль! — воскликнул Жиль Бобьен.
— В какой связи, сэр? — На какой-то миг показалось, что Бобьена хватит удар. Ситуацию дипломатично попытался разрешить Трамбле.
— Дело в том, Эмиль, что ты был на русском судне без разрешения руководителя операции, который запретил тебе это делать.
— Ах, вот в чем дело, — как ни в чем не бывало ответил Санк-Марс, будто до него впервые дошло, о чем идет речь. Сидевший рядом с ним Мэтерз чуть не съехал со стула на пол. Он надеялся, что старший напарник примет на себя весь огонь. — Как же так получается, что Андре столь быстро на это отреагировал, а важными делами занимается так медленно?
Лапьер поднял обе руки.
— Подождите секундочку. Мы же приняли решение — это мой допрос. А вы двое должны только наблюдать и быть свидетелями, помните?
— Они здесь для страховки, Андре, присматривать за тобой, чтобы ты меня не убил, — хмыкнул Санк-Марс.
— Мне бы надо было это сделать, — прямо ответил ему Лапьер, — мозги тебе вышибить.
— Господа, такой тон разговора непродуктивен, — вмешался Трамбле.
Он тоже пришел со своим портфелем, порывшись в котором, вынул магнитофон. Положив его в центр стола, он нажал на кнопку записи.
— Собрание призывается к порядку! В комнате находятся Мэтерз, Санк-Марс, Лапьер, Бобьен и Трамбле. Сержант-детектив Андре Лапьер подал жалобу на своего сослуживца сержанта-детектива Эмиля Санк-Марса. Из практических соображений он дал согласие на неформальное расследование. Лапьер попросил капитана Жиля Бобьена о том, чтобы он присутствовал во время разбирательства, а Санк-Марс попросил меня — лейтенанта-детектива Реми Трамбле, чтобы я вел собрание. В моей роли ведущего я обратился к детективу Мэтерзу с просьбой присутствовать на разбирательстве в качестве заинтересованной стороны. Андре, задавай свои вопросы и, если хочешь, выдвигай обвинение. Имей в виду, что мы собираемся проводить это расследование в корректной форме. Кроме того, напоминаю всем присутствующим, что все сказанное в этом помещении не подлежит разглашению.
Лапьер кивнул в знак согласия и какое-то время собирался с мыслями.
— Все просто, — заявил он, оставаясь все в том же взвинченном состоянии. — Это дело веду я. Я не могу согласиться с вмешательством другого следователя, особенно такого, который не работает в убойном отделе. В ночь убийства Санк-Марс распорядился убрать тело жертвы с места преступления. Он провел беседу с семьей Артиняна, он допрашивал одиннадцатилетнего брата жертвы и сообщил мальчику, что погибший был полицейским информатором, причем это обстоятельство было им скрыто от проверяющего офицера. Кроме того, детектив Санк-Марс посетил место работы жертвы. В результатах этого визита мне еще предстоит разбираться. После этих событий — и после того, как я напомнил Санк-Марсу, что он должен держаться подальше от моего расследования, — а также в нарушение специального приказа руководителя операции детектив Санк-Марс поднялся на борт русского грузовоза и договорился там до того, что обвинил его капитана в убийстве. Капитан подал нам жалобу. Я хочу, чтобы этот человек был наказан, и я, черт возьми, хочу, чтобы он держался подальше от моего расследования и прекратил совать в него свой нос!
Трамбле выдержал паузу, чтобы улеглись страсти. Настало время высказаться Санк-Марсу.
— Ты, Андре, забыл упомянуть, — начал он, раскрывая портфель и доставая из него журнал регистрации на проходной, — что я также переговорил с охранником в порту. Я конфисковал у него журнал регистрации посетителей порта, где черным по белому сказано, что в момент смерти Акоп Артинян находился в порту…
Разъяренный Лапьер вскочил со стула.
— Будь ты проклят, Эмиль! Это мое дело!
— …вместе с Вальтером Каплонским. Это твое дело? — спросил Санк-Марс, перекрывая крик Лапьера.
— Да, это мое дело, табарнак
[12]
— независимо от того, по-французски или по-английски говорил Лапьер, он имел обыкновение ругаться и на том, и на другом языке.
Выведенный из себя этой выходкой коллеги, Санк-Марс тоже вскочил с места и с силой шмякнул журналом об стол.
— Почему же ты тогда им ни хрена не занимаешься? Где же тогда тебя носит, черт побери?
— Табаруит
[13]
. Ты скрываешь информацию и вмешиваешься не в свое дело!
Теперь встал Трамбле и призвал всех к порядку. Соперники нехотя опустились на стулья, стараясь выровнять дыхание.
— Я еще не все сказал, — заметил Санк-Марс.
— Тогда продолжай.
— В ночь убийства сержант-детектив Лапьер находился в сортире квартиры, где мы нашли труп. Его там с дикой силой рвало и несло. У него всегда не понос, так золотуха. Все время, пока там присутствовали судмедэксперты, Лапьер проторчал на толчке и носа из сортира не казал. Мы все его слышали, но никто его не видел. Я не забирал оттуда тело и приказа о выносе его не отдавал. Это сделали эксперты. Должен напомнить, что мы с напарником первыми обнаружили тело, поэтому было совершенно естественно, что мы решили выразить соболезнования семье погибшего. С мальчиком я говорил, потому что он выглядел сильно опечаленным. В конце концов, он только что потерял брата. Что касается того, что Акоп был моим информатором, я такие вещи со своими коллегами никогда не обсуждаю. Мои информаторы — это мое дело. Я никого о своих информаторах не ставлю в известность. Что же касается членов семьи, это другое дело. Я дал им понять, что их сын был хорошим парнем, что он действовал во имя справедливости. Я старался хоть немного облегчить им их горе.
Теперь по поводу гаража «Сампсон». Я был там, потому что веду расследование дела банды угонщиков автомобилей, а такого типа преступления входят в мою юрисдикцию. Если у Андре с этим проблемы, ему бы лучше не в чужом, а своем глазу соломинку поискать. Если он так и не удосужился сходить на место работы жертвы, моей вины в этом нет.
