— Что ты хотела этим сказать?
— Чем?
— Этим твоим «ага».
— Не скажу.
— Почему?
— Сейчас, господин Норрис, инквизитор — я, а вы — инквизируемый.
— Я такого слова никогда не слышал. Знаешь что? Давай, мы с тобой ради спортивного интереса поспорим, что к концу ночи я получу о тебе больше информации, чем ты вытянешь сведений обо мне, даже если вопросы будешь задавать ты.
— Идет! Ты из меня вообще ничего не вытянешь! Ничегошеньки!
Она его явно поддразнивала. Джулия уже не была такой настороженной, ее охватило радостное возбуждение от вкусной еды, от того, что они вместе сидели в этом людном баре.
— Итак, Селвин Норрис, вы занимаетесь связями с общественностью. Что это за связи такие? Мне в это не очень верится, мне кажется, что это только прикрытие для тайных операций. Сдается мне, господин хороший, что ты мне туфту впариваешь. Чем ты на самом деле занимаешься, прикрываясь связями с общественностью?
От смеха у него на глазах выступили слезы, и Джулии это очень понравилось. Казалось, его восхищает любое ее высказывание.
— Джулия, ты правильно формулируешь вопрос. Как только завершим наше нынешнее предприятие и ты закончишь университет, надо будет серьезно подумать о лучших перспективах твоей карьеры.
— Какой карьеры?
— А какая тебе больше нравится?
— Селвин, не вешай мне лапшу на уши. Отвечай на вопрос и кончай переводить разговор на другие темы. Ты кому, думаешь, морочишь здесь голову — неопытному любителю?
— Твое здоровье! — сказал Норрис, поднимая бокал. Он отпил глоточек, взглянул на Джулию, потом пристально оглядел зал и сказал ей: — Туда сейчас не смотри, тебя засекли. Не смотри в ту сторону.
Ей понадобилась собрать всю свою силу воли, чтобы не повернуть голову.
— Кто там нарисовался? Ангел ада? Или это шуточки у тебя такие? Это у тебя, дружок, со мной не пройдет.
— Он подходит. Держи себя в руках, Джулия. Мы с этим как-нибудь разберемся.
— Эй, привет, — произнес голос, который она сначала не узнала. Джулия неторопливо подняла глаза и увидела газетного репортера Окиндера Бойла. — Неужели это Хитер? Хитер Бантри?
— Ой, господин Бойл. Привет!
— Привет. — Он напряженно помахал ей рукой, не сводя глаз с нее и ее спутника. — Вот, вышел, можно сказать, подышать воздухом и увидел вас. Мне показалось, я вас узнал, хотя тогда я так сильно болел, что не был уверен. И — вот вам, пожалуйста! Надо же, какой сюрприз. А то я все не мог понять, почему вы мне не позвонили, как обещали. Как у папы вашего дела?
— У папы? Отлично, спасибо. Мы вытащили его из туннеля.
— Неужели?
— Теперь ему гораздо лучше.
Селвин Норрис смотрел на Бойла с улыбкой, но представляться ему не торопился. Если его ученица сама справится с создавшейся ситуацией, она предоставит ему возможность сгладить возникшую неловкость.
— Рад это слышать. Может быть, я снова вернусь к теме моего репортажа. Он вызвал у читателей большой интерес. Знаете что, дайте мне номер вашего телефона, а я посмотрю, что мы в этом плане сможем сделать.
Джулия Мардик прекрасно понимала, что Норрис за ней внимательно наблюдает, — он впервые видел ее в деле.
— Конечно. Это было бы здорово. Ой! — Она хлопнула себя по лбу. — Снова запамятовала свой новый номер! Сама-то я себе никогда не звоню.
Она взглянула на Селвина Норриса. В этот момент он мог сказать, что не знает номер ее телефона, выдумать что угодно или дать журналисту правильный номер. Она передала ему ход. Девушка очень неглупо поступила, возложив ответственность на более опытного партнера, тем самым вызвав его неподдельное восхищение.
— У вас есть чем записать? — спросил Норрис.
— Конечно. — Журналист вынул небольшой блокнот, карандаш и застыл в ожидании. Не меняя позы, Норрис взглянул на Джулию и взял ее за руку, причем сделал он это нежно, как будто по праву. Он дал Бойлу ее номер, причем Джулия отметила, что номер был правильный.
— Хорошо, спасибо. Хитер, мне очень приятно было с вами встретиться. Я непременно вам позвоню.
— Обязательно. Спасибо, что написали о папе. Материал получился замечательный.
— И вам спасибо. До скорого.
Он скрылся в толпе.
— Интересно, — задумчиво проговорил Норрис.
— И как я выступила?
— Потрясающе. Нет ничего удивительного в том, что операция проходит успешно. Я всегда знал, что ты у нас самая умная. Джулия, ты заходила в другие бары перед тем, как пришла сюда?
— Да, я для отвода глаз мест в пять заглядывала. Все сделала в лучшем виде.
— В одном из этих баров он тебя и срисовал. А потом сел тебе на хвост. Такие места, как это, он не может себе позволить.
— Но здесь не очень дорого, он мог здесь сидеть и до моего прихода.
— Бойл живет очень скромно. Ты сама видела его комнату.
— Что мне делать, когда он позвонит? Зачем ты ему дал мой настоящий номер?
Принесли еду, и Джулия вдруг поняла, что проголодалась как волк. Последний раз она ела в семь, с тех пор прошло уже шесть часов. Поздний ужин вполне укладывался в традиции Монреаля.
— Он сюда наведался неспроста. — Норрис вновь впал в задумчивость. — Он сюда за тобой пришел, потому что ему был нужен номер твоего телефона. Эта мысль пришла ему не спонтанно, когда он тебя выслеживал. Что ему нужно? Ты? Свидание? Новый репортаж? Что-то еще? Если он и дальше собирается совать свой нос в дела Карла Бантри, нам бы лучше его контролировать.
— Все это верно, Норрис, но я все-таки хочу знать, чем ты занимаешься в этом отделе по общественным связям.
Норрис рассмеялся.
— Да ничего особенного, я работаю там политическим аналитиком. Сюда меня направили выяснить вероятность отделения Квебека от Канады и те последствия, которые могли бы в этом случае затронуть Соединенные Штаты.
— Ну что ж, — произнесла она совсем тихо, — вполне убедительно. Тогда скажи мне, если ты действительно этим занимаешься: то, что мы с тобой делаем вместе, это для тебя просто такое развлечение? Или то, что мы делаем, — для тебя главное, а политический анализ ты используешь как прикрытие?
Норрис покачал головой.
— Может быть, существует еще и третья вероятность?
— Разве? Какая?
Норрис наклонился к ней над столом.
— Слушай, Джулия, я должен тебе кое-что сказать. Пожалуйста, хорошенько запомни одно имя — Эмиль Санк-Марс.
— Эмиль Санк-Марс, — вслух повторила она.
— Сержант-детектив Эмиль Санк-Марс.
