— Ну, шериф, ты ведь сам выбрал такую работу.
— Ладно, ты все равно покажешь тайник, — пообещал Юдл. — Ветеринар, стой где стоишь.
Он тяжело слез с коня и, держа кольт наведенным на Бена, обошел вокруг костра. Носком сапога шериф откинул одеяло и поднял револьвер Степана.
— Теперь ты, Бен, — сказал он. — Ты меня знаешь, я люблю, когда все делается спокойно.
— Знаю.
— Спокойно, двумя пальцами, вынимаешь свой "скофилд"
[23]
. Берешь за ствол. Рукояткой вниз. Так. И отдаешь мне.
— Могу я встать-то?
— Сиди, я подойду. Ветеринар, стой спокойно!
Шериф подошел к сидящему у костра Бену и чуть наклонился, чтобы взять револьвер, который тот держал за ствол в вытянутой руке.
"Только не отдавай! — мысленно взмолился Гончар. — Не надо, Смоки, не надо!" Но Бен Смоки лучше него знал, что делать в такой ситуации.
Револьвер в его руке вдруг повернулся стволом к шерифу. Рукоятка смотрела вверх, и Смоки нажал на спуск мизинцем.
Степан отпрыгнул к палатке, схватил дробовик и выстрелил по ближнему всаднику. Его выстрел слился с грохотом "спрингфилда", который ударил со скалы.
Дико заржал конь, взвиваясь на дыбы.
Смоки, все так же сидя у костра, стрелял по удирающему всаднику, а шериф, лежа на боку рядом с ним, неистово сучил ногами.
"Спрингфилд" ударил еще раз, и всадник, раскинув руки, вылетел из седла, словно сдернутый невидимым лассо.
Смоки выстрелил шерифу в голову, и тот застыл у его ног.
— Все кончено, — сказал Гончар.
— Точно. Теперь нам конец, — согласился Бен Смоки. — Если мы будем и дальше прохлаждаться.
Фредерик Штерн выглянул из-за скалы. Граненый ствол его "шарпса" смотрел на Степана.
— Вы убили шерифа, — сказал Штерн.
— Кто учил вас обращаться с оружием? — спросил Гончар. — Никогда не держите ствол наведенным на человека. Если вы не собираетесь в него стрелять, конечно.
— Вы убили шерифа, — повторил Штерн, опуская винтовку. — Питерс, вы понимаете, что вам грозит виселица?
— Ненавижу, когда примазываются к чужой славе, — проворчал Бен Смоки, забрасывая костерок песком. — Юдл — мой. Это меня, а не Питерса будут поить самым лучшим виски во всех салунах Колорадо.
— Все кончено, Фредерик, — сказал Гончар, подойдя к скале. — Собираемся и уходим.
Здесь, в тени под скалами выше по реке, паслись их мулы и лошади. Милли поднялась из-за валуна, опираясь на винчестер.
— Они застрелили Рекса?
— Он их опознал. Наверно, эти ребята убили его хозяина. Собака не забывает такого.
— А вы убили их?
— Пришлось. Док, грузите мешки. Что можно бросить, бросайте здесь, нам придется скакать долго и быстро.
Степана порадовало то, как послушно и без лишних вопросов профессор принялся исполнять этот приказ. "Хорошо, что быстро разобрались с шерифом, — думал он, седлая Тучку. — Правильно, Бен, все правильно. Зачем тратить время на разговоры, когда ясно, чем они кончатся. А кончились бы они стрельбой. И наши трупы остались бы здесь вместо заявочного столба. Нет, у нас на сегодня другие планы. Через час мы будем далеко, и ни одна собака нас не отыщет".
Но тут подошел Харви Дрейк и все испортил.
— Я видел пыль, когда лежал наверху, — мрачно сказал он. — К нам несется целая толпа. И они довольно близко.
— Так чего же мы ждем?! — закричал Штерн. — Мне надоела эта игра в прятки!
Бен Смоки подтянул подпругу, похлопал свою кобылу по шее и сказал:
— Я кое-что слышал про эти места. Говорят, здесь иногда укрывают угнанную скотину. Где-то тут, поблизости. Держат стадо недельку-другую, пока хозяева ищут его на всех перегонных тропах. Заодно клеймят поверх прежнего тавра. В общем, для некоторых отчаянных парней эти проклятые места не такие уж и проклятые.
— Ты опять за свое? — возмутился Харви. — Говори быстрее, что ты придумал на этот раз!
— Если идти выше по этой речке, то попадете в ущелье. Его можно пройти прямо по воде, только обвяжитесь веревкой, чтоб не смыло. Дальше будет легче, увидите тропинку. Потом водопад. Рядом с ним есть вполне приличный подъем. Заберетесь наверх и через час выйдете к другой реке. Паюты называют ее Последней рекой. Через нее перекинут индейский мост. Лошадь не пройдет, а человек — легко. За мостом — тропа на перевал, а когда спуститесь с перевала, увидите меня. Вся эта прогулка отнимет у вас сегодняшний вечер и завтрашнее утро. В полдень увидимся на той стороне. Я буду ждать вас с лошадками.
— К чему такие сложности? — спросил профессор.
— К тому, док, что иначе нам не уйти от погони. А налегке наши лошадки поскачут быстрее. И следов оставят сколько угодно, чтобы те, кто погонится за ними, не сбились с дороги. Только они все равно собьются. Есть там одно место, ну совсем проклятое. Вот там я с лошадками и пропаду из виду. А в полдень встретимся за перевалом.
— А если не встретимся? — спросил Штерн.
— Ну, тогда идите вниз по течению Последней реки, — спокойно ответил Бен Смоки. — Два-три дня ходу, и вы в Гарленде.
— Профессор! Мне кажется, что неразумно отправлять лошадей с одним человеком, — звенящим от напряжения голосом произнес Штерн. — Наверно, мне стоит присоединиться к мистеру Смоки.
— Я полностью доверяю людям, с которыми работаю, — сказал доктор Фарбер. — Бен, если вам нужен помощник…
— Не нужен.
— Тогда, Фредерик, вы окажете мне бесценную услугу, если возьмете на себя заботу о наших дамах, — сказал профессор и первым пошел вверх по реке.
38. НОЧЬ БЕЗ КОСТРА
Степан шагал рядом с Милли, неся на каждом плече по тяжелому мушкету. Мокрая одежда липла к телу, вода хлюпала в сапогах, но времени на обсушку не было. Они и так слишком долго пробирались вверх по ущелью, борясь с быстрым течением.
— Хорошо бы перейти тот мост до заката, верно, Стивен? — сказала девушка.
— Было бы чудесно, — отозвался Штерн, плетущийся позади. — Если только он там есть, этот мост.
— Если? — спросила Милли. — Да нет, какие могут быть сомнения. Если Бен сказал, значит, мы выйдем на мост.
— Бен! — с сарказмом повторил Фредерик Штерн. — По теории мистера Смоки, покойники превращаются в чаек. Боюсь, что существование моста — это тоже всего лишь теоретическое предположение. Гипотеза. Нам предстоит ее доказать или опровергнуть. Путем наблюдения в полевых условиях.
— Все нормально, Фред, — сказал Степан Гончар. — Если мост и не сохранился, мы пойдем вниз по реке. С этих гор все реки текут в сторону Гарленда. Или, по крайней мере, в сторону железной дороги. Заблудиться невозможно. Все нормально, Фред.
