Он уже предвкушал, как они замечательно проведут время с этим репортером, спокойно продвигаясь через расположение полка. Но тот махнул рукой и принялся скрипеть карандашом по бумаге.
— Да видел я все. Воронка получилась изрядная. Еще бы, несколько ящиков динамита. А прорыв у них был совсем в другом месте. Эти пятеро только прикрывали своих женщин. А женщины ушли ночью. Первый эскадрон уже взял их след. Завтра все будет кончено. — Он присел, чтобы заглянуть в лицо Шонкито. — Так вот они какие, шайены. Жалко, у меня кончились фотопластинки. Снимок мог бы получиться роскошный.
Гончар выхватил нож и перерезал сворку, освобождая лошадей.
— Что ты делаешь?
— Я им не похоронная команда! — выкрикнул Степан. — Так ты говоришь, первый эскадрон подняли? Как же так! А меня бросили! А потом еще дезертиром могут объявить! Видишь, что творится в ополчении? Черт, как же мне их теперь догнать! Ты не слыхал, по какой дороге мои выдвинулись?
— Лейтенант говорил что-то о Гарлендской тропе. Вроде бы под Гарлендом он должен соединиться с "красноногими".
— Ага! — Степан прикрепил за седлом трофейный "Спрингфилд" и все три патронташа ополченцев. — На Гарленд! На каньон Семи Озер!
— Ну да. — Репортер что-то быстро написал на листке и вырвал его из блокнота. — Вот, передай лейтенанту, когда увидишь его. Ты умеешь читать?
— Так, немного.
— Немного? Понятно. — Репортер снисходительно усмехнулся. — Я прошу лейтенанта, чтоб он не забыл об одном своем обещании. Если потеряешь записку, передай на словах.
— Передам.
— Но послушай, а что теперь будет с трупами дикарей?
— Отведи лошадей сам. К штабу.
Лицо репортера вытянулось. Ему явно не нравилось это предложение. Не для того он сюда прибыл, чтобы сопровождать окровавленные и дурно пахнущие останки каких-то дикарей.
— Знаешь что? — Гончар все-таки решил потратить еще несколько драгоценных мгновений: — Знаешь, там, наверху, лежат наши раненые. Позови ребят или сам поднимись к ним. Они расскажут тебе много нового. Если ты застанешь их живыми. Поторопись.
— Ты тоже не теряй время, — повеселев, ответил репортер. — С дезертирами сейчас не церемонятся. Просто эпидемия какая-то. Стоило ребятам увидеть настоящую кровь, как настроение у них испортилось. Из кавалерии сбежали пятеро, из обоза человек десять, а пехота разбежалась почти вся. Троих успели отловить, и одного сразу повесили, потому что он вздумал отстреливаться.
— Ты напишешь об этом?
— По-твоему, я полный идиот? О дезертирах не пишут в газетах. Их просто вешают, и это правильно. Так что ты вовремя спохватился.
Репортер зашагал вверх по склону, опасливо переступая по скользкой траве и хватаясь за валуны. А Гончар перерезал веревку, крепившую тело Быстрого Лося к седлу, и хлестнул плеткой кобылу. Та понеслась вниз, к лесу. Следом помчали и остальные лошади. Когда все они скрылись за деревьями, Степан отбросил плеть.
40. СНОВА ГАРЛЕНД
Он никогда прежде не был в этих краях, но знал, что только Гарлендская тропа вела отсюда на север.
Итак, Гарленд… Снова придется навестить этот городок на перекрестке скотоперегонных троп. Не прошло и года с тех пор, как Степан побывал там. Наверно, миссис Браун, хозяйка гостиницы, еще помнит своего постояльца, "ветеринара". Жаль, в этот раз у него не будет времени, чтобы заглянуть к ней.
Время превратилось в огонек, ползущий по бикфордову шнуру. Шнур горит не быстро и не медленно, он горит столько, сколько отмерено, и кончается взрывом. Если кто-то не перерубит этот шнур.
Вороной мчал, не дожидаясь понуканий, словно ему передалось нетерпение седока. Гончар и не заметил, как оставил за спиной каменистую долину и извилистый перевал. Гулко гудела земля под копытами, и пестрая зелень травы сплошным полотном летела навстречу. Только река смогла остановить этот безумный бег. Степан удержал вороного на берегу, не давая разгоряченному коню напиться.
— Остынь, остынь, — приговаривал он, протирая взмокшую атласную кожу. — Отдохни. Сейчас у нас ты самый главный. Все от тебя зависит. Ты уж береги себя. Я не хочу, чтобы ты рухнул по дороге. Мы успеем, успеем. Кавалеристы трусят потихоньку, а мы летим на крыльях. Мы успеем.
Он не сомневался, что опередит кавалеристов и догонит Майвиса. Раз уж ему не удалось принять славную смерть на Червивой Горке, значит, путь еще не пройден. Возможно, сейчас Гончар находится в самом начале того пути, о котором говорил Бизон. А возможно, только на дороге к его началу. Во всяком случае, ему опять удалось выбраться из могилы, а это можно считать хорошим знаком. Значит, все будет хорошо.
Степан дал коню отдохнуть, напоил и вымыл, и только потом снова пустился в погоню. В степи ясно виднелась тропа, проложенная эскадроном. Гончар поначалу не собирался встречаться с кавалеристами, но когда по следам стало ясно, что он их вот-вот догонит, его планы снова изменились.
Он развернул записку репортера. "Лейтенанту Хиггинсу. Дорогой сэр! Не забудьте о своем обещании. Если я получу хороший скальп промежности, Ваше фото украсит газету. В противном случае Ваша забывчивость послужит новой славе Полковника, который тоже претендует на первую страницу "Денвер Дейли Ньюс". Искренне Ваш, Арчибальд Фицуотер".
— Вот уроды! — Гончар выругался так, что вороной поджал уши и покосился на него. — Извини, брат. Но сам пойми, эти фетишисты-некрофилы кого угодно выведут из себя. Ну, будет вам промежность, Дорогой Сэр!
Он нагнал эскадрон у подножия гор, где кавалеристы расположились на привал. Остановив взмыленного жеребца у костра, вокруг которого сидели офицеры, Степан прокричал:
— Кто тут лейтенант Хиггинс?
— В чем дело, рядовой?
Лейтенант, с кружкой в руке, поднялся со складного табурета.
— Я ищу своих! — выпалил Гончар. — В вашем полку мне сказали, что под Гарлендом парни должны присоединиться к эскадрону Хиггинса!
— Ты из отряда "красноногих"?
За секунду до этого Степан был "бойцом второго эскадрона". Но лейтенант подсказал ему более правдоподобную версию.
— Ну да! А вы и есть Хиггинс? Тогда где же мои парни? Куда мне теперь податься?
— Ты неправильно понял, рядовой. С чего ты взял, что мы будем торчать в Гарленде?
— Так сказал ваш полковник! Наши все двинули в Гарленд! А я задержался в вашем лазарете. Теперь надо своих догонять.
— Тебя не слишком долго лечили. Могли бы хоть голову перевязать. Смотри, у тебя весь воротник в крови. Что с вами делать, с гражданскими тупицами. — Лейтенант отхлебнул кофе и обратился к сидящим у костра: — Эти разгильдяи опять все перепутали. Будут сидеть, как бараны, в Гарленде, и ждать нас. Что будем делать, джентльмены?
— Ничего они не перепутали, — сердито ответил один из офицеров. — Им просто неохота идти в горы без прикрытия. Вот Морган и хочет, чтобы мы сделали крюк в сорок миль.
