– А какой у вас заработок?
– Триста долларов.
– Ха, – вскрикнула Верочка, – сама бы побежала! Даже не
волнуйтесь, здесь им давали на руки тысячу двести рублей, не подумайте, что
долларов, ну еще премиальные иногда. В лаборатории самый большой оклад.
– В лаборатории?
– Ну да. Константин Яковлевич тщательно следил за качеством
продукции, вот и создал научный отдел. Они все трое там и работали. Костина –
заведующей, а Рагозина и Малахова – сотрудницами. Консервы исследовали, смеси
фруктовые, каши…
Я села в «Вольво» и закурила. Вот ведь странность! Женщина,
получавшая раз в месяц небольшую сумму, отказывается от вполне приличного
вознаграждения! К тому же все три уволившиеся бабы трудились вместе в какой-то
лаборатории. И зачем, спрашивается, менять хорошее место с приличным
коллективом на положение безработных? А то, что Люся Рагозина сидит дома, стало
понятно сразу. Голова у бабы не причесана, лицо не накрашено и потом, уже
полдень, а она, судя по всему, недавно вылезла из кровати. Что ж, попробуем
счастья в другом месте. Надеюсь, ее товарки окажутся полюбезнее.
Глава 10
Бывшая начальница лаборатории Таня Костина жила в совершенно
непотребном месте – Люблино. Здесь когда-то находились отстойники городской
канализации, потом их закрыли, забетонировали и отдали под строительство домов
для москвичей. Ушлые столичные жители вовсю сопротивлялись и не ехали на
«какашкины болота», но в конце концов район потихоньку заселился. Говорят,
летом тут появляются какие-то ядовитые испарения и чудовищного размера комары.
Но в декабре пейзаж выглядел вполне обыденно. Шеренги уходящих вдаль абсолютно
одинаковых домов – грязно-белые башни, между которыми изредка попадались школы
и детские сады. Как только люди не сходят с ума, видя каждый день в окне унылые
однообразные строения! Хотя жила же я в Медведкове и ничего, даже счастливой
себе казалась, а в окно просто не смотрела – некогда было.
Найдя нужную мне квартиру, я позвонила. За простенькой,
обитой дешевым дерматином дверью послышался топот детских ножек, и тоненький
голосок крикнул:
– Мамы и папы дома нет, а я вам не открою.
– И вообще у нас тут папа в большой комнате спит и два брата
старших, – добавил другой.
– Овчарка еще злая в кухне сидит!
Я рассмеялась.
– Очень жаль, я боюсь собак, значит, придется призы другим
детям отдать.
– Какие призы? – немедленно донеслось с той стороны.
– Да вот, раздаем в качестве рекламной акции детям наборы
«Лего». Вы мальчики?
– Девочки.
– Значит, по небольшой куколке с одеждой получите. Вы там со
старшими посоветуйтесь, через пять минут снова позвоню.
Оставив детей колебаться между твердо данным обещанием
никому не открывать дверь и желанием получить куклу, я сбежала вниз. На первом
этаже дома я заметила игрушечный магазин, что было очень кстати.
Когда, сжимая две розовые коробки, я очутилась вновь перед
дверью и позвонила, она незамедлительно распахнулась. Правда, ее придерживала
довольно длинная цепочка. Кстати, и взрослые, и дети, открывающие таким образом
дверь, крайне рискуют. Цепочку можно элементарно разрезать кусачками.
Две пары голубых бесхитростных глаз уставились на «призы».
Лет девчонкам, наверное, было шесть-семь. Под мышкой одна из них держала
маленького кудрявенького щеночка, который, увидав меня, незамедлительно
принялся демонстрировать радость и беспричинную любовь.
– Он очень злой, – на всякий случай пробормотала одна.
– Это нам? – спросила другая.
Я отдала им коробки и спросила:
– Как зовут вашу маму?
– Ольга Тимофеевна, – хором ответили малышки.
– А Таня Костина вам кто?
– Хозяйка. Мы у нее квартиру снимаем! – вновь в унисон
прокричали девочки.
– Она здесь не живет?
– Нет, – ответила та, что держала щенка, – мама ей каждый
месяц возит деньги.
– Куда?
Девицы призадумались, потом сообщили:
– Далеко. Сначала автобусом, потом метро.
– Станцию помните?
– Большая такая, там еще магазин подземный есть и
«Макдоналдс».
«Тверская»!
– А дом где?
– Прямо за «Макдоналдсом», – затараторили информаторши, – на
третьем этаже, дверь с золотыми буковками. Мама нас всегда потом гамбургером
угощает.
Что ж, я тоже люблю котлеты с булками и надеюсь, что мать
этих доверчивых детей выдаст им по полной программе за то, что открыли дверь
незнакомой женщине да еще взяли у нее подарки!
Прямо за «Макдоналдсом» находится только один дом из
светлого кирпича. Я зашла в первый подъезд и пошла искать дверь с «золотыми
буковками». Но ничего похожего там не обнаружилось, как, впрочем, и во втором.
Зато последний обрадовал красивой лестничной площадкой. На третьем этаже вместо
двух квартир – одна, со сверхширокой дверью, и около номера переливались
елочным блеском буквы «Т» и «К».
Я нажала на звонок. Тут же раздался весьма злобный лай. Судя
по басу, там скрывалась по меньшей мере овчарка, а может, пит или фила. В
глазке мелькнула легкая тень, а сверху раздалось тихое пощелкивание. Я задрала
голову и увидела под потолком миниатюрную камеру. Да уж, квартира охраняется, как
Алмазный фонд. Интересно, где тут спрятана гаубица или станковый пулемет?
– Вам кого? – послышался мелодичный голос.
– Меня прислала Верочка, секретарша Константина Яковлевича
Точилина.
– Подождите, – раздалось из динамика.
Потянулись минуты, затем «сезам» открылся. Я вошла в
просторный холл, обставленный с элегантной лаконичностью. Это была та самая
простота, для создания которой явно привлекли хорошего дизайнера, да и мебель в
прихожей стоила не одну тысячу долларов. Хозяйка выглядела безупречно. Возраст
подкатывает к пятидесяти, но с первого взгляда кажется тридцатилетней. Стройная
фигура, прямая спина, модная стрижка. Только приглядевшись, замечаешь
предательские морщины вокруг красивых голубых глаз и слегка обвислую кожу под
подбородком.
– Проходите, – довольно любезно предложила дама, показывая
рукой куда-то внутрь квартиры.
