— Он в казарме рейнджеров. Я могу послать за ним.
— Не надо.
Обратный путь от библиотеки до гостиной занял не больше минуты. Но этого времени полковнику хватило на то, чтобы найти выход из положения. Виллы нет? Тем лучше. Все равно охоту на пуму пришлось бы чем-то заменить. А «пернатая дичь» водится не только в лесу…
Вернувшись к гостям, он объявил:
— У вас есть полчаса на то, чтобы отдохнуть и переодеться для конной прогулки. В ваших комнатах вы найдете все, что может понадобиться. От носовых платков до шпор.
— Отлично, — в один голос сказали гости, с одинаково фальшивым воодушевлением.
— За пару часов доберемся до виллы, — бодро сказал полковник. — Дорога не слишком ровная, зато такая живописная! На горной тропе нас подстрахуют егеря, они уже приготовили веревки. ……..
— Могу я взять с собой штуцер? — спросил миллионер-охотник. — Вдруг мы встретим по дороге волка или пуму?
— Не встретим, — улыбнулся полковник. — Волки не ходят по дорогам.
Сестры Фраун были дочерьми юриста. Они получили хорошее школьное образование, были отлично воспитаны, каждая имела приданое в размере пятнадцати тысяч долларов — словом, такие невесты могли составить счастье любого джентльмена. Но многочисленные претенденты были жестоко разочарованы, когда Ангелина и Эвелина сбежали из Сан-Антонио, присоединившись к театральной труппе.
Об их сценических успехах полковнику Тирби ничего не было известно. Единственным напоминанием об артистическом прошлом была скромная афиша «Разлучницы из Омахи», которая висела в будуаре Ангелины. Однако театр, безусловно, дал сестренкам гораздо больше, чем уроки в школе и наставления родителей. Прежде всего, благодаря гастролям они повидали мир. Объездив чуть не все штаты, девушки живо интересовались, где бы можно было остановиться, чтоб вложить в дело свои тридцать тысяч. Везде, от Алабамы до Юты, они слышали одно и то же — самый надежный барыш приносят бордели, если только они находятся под умелым управлением. И, поколесив по стране, сестры уже не сомневались, что со временем откроют публичный дом.
А когда они наконец открыли его — тут им снова пригодился театральный опыт. Взяв в аренду бордель в Канзасе, сестры вложили немало денег в обстановку. Им были известны маленькие секреты декораторов, и стены их заведения быстро украсились шелковыми портьерами из ситца, мраморными колоннами из картона, золотыми плевательницами из латуни и множеством других аксессуаров, поражающих воображение посетителей.
Сестры тщательно отбирали работниц. Неопытные девушки и молодые вдовы были готовы трудиться за гроши, но сестры Фраун предпочитали профессионалок. Безусловно, требовалась хорошая фигура и миловидное лицо, необходимо было крепкое здоровье, но не менее важным условием считалось умение вести себя как леди.
Их первый бордель распахнул двери в день открытия крупной сельскохозяйственной выставки, и целый месяц дела шли отлично. Скотоводы и фермеры, агрономы и шулера, съехавшиеся со всего Среднего Запада, были готовы платить по десять долларов за девушку и по двадцать — за бутылку вина. Но выставка закрылась, приличный посетитель косяком повалил прочь, и спустя месяц сестрам пришлось уволить столь тщательно подобранный персонал.
Они не пали духом и попытались возобновить дело где-нибудь в большом городе. Их публичные дома открывались в Вашингтоне и Нью-Йорке, Филадельфии и Ричмонде, Сент-Луисе и Новом Орлеане. Им приходилось каждый раз начинать все заново — с новыми интерьерами, новыми девушками и, самое главное, с новыми покровителями, потому что старые за пару лет становились слишком жадными. Так, в Нью-Йорке они потратили семьдесят тысяч за два года, откупаясь от полиции.
А в Новом Орлеане к ним заглянул старый знакомый, Сайрус Тирби. Именно он когда-то благословил их первые шаги в бизнесе. А теперь сестры услышали от него весьма заманчивое предложение. Оно могло быть выражено одним словом — монополия. Тирби предлагал уехать с ним в Аризону и открыть сеть публичных домов в городе, где мужчины готовы платить только за то, чтобы прикоснуться к живой женщине. До сих пор там работали лишь несколько сутенеров, и очередь к их палаткам не иссякала ни днем ни ночью.
Но приличная публика не хотела стоять в очередях. Приличная публика способна выложить сотню-другую за вечер в приятной компании, а такую компанию могут предложить только сестры Фраун.
Через месяц в городе на Медном холме работали три больших публичных дома. Верхние этажи каждой гостиницы были отданы проституткам. Сутенеры убрались из города вниз, в шахтерские поселки, и все деньги, потраченные на любовь, стали попадать в кассу Эвелины и Ангелины Фраун.
Они умело распоряжались капиталом и вкладывали деньги не только в интерьеры и наряды, но и в акции меднорудной компании. Так что сейчас полковник явился не к сводням, а к компаньонам по бизнесу.
— Калифорнийцы прибыли, — доложил он. — Настроение отличное. По пути из Тумбстона им навстречу непрерывно тянулись подводы с рудой. Это произвело должное впечатление. Они готовы все скупить хоть сегодня. Но будут тянуть, торговаться, сбивать цену.
— После виллы они станут гораздо послушнее, — пообещала Эвелина. — Я везу туда столько вкуснятины! Сайрус, ты обязательно должен поужинать там вместе с нами.
— Возможно, сегодня мы поужинаем в городе, — с игривой улыбкой сказал полковник. — Я предложил гостям охоту, но вы бы видели, какие кислые мины они при этом скорчили! Кажется, эти жеребцы предпочли бы поохотиться в ваших угодьях, девочки.
— Нет проблем, — сказала Ангелина. — Трюфели остаются трюфелями, где бы их ни подавать.
— Вот именно, — поддержал Тирби. — Где мы их примем?
— Конечно, в «Белой Розе»! — воскликнули сестры.
В «Белую Розу» они заглянули буквально на минутку. Просто чтобы познакомиться с достопочтенными хозяйками этого роскошного клуба.
— Господа, вы могли бы оказать мне бесценную услугу! — сказала Ангелина Фраун после того, как по-южному изысканные процедуры знакомства были выполнены. — Мы открываем филиал в Сан-Франциско. Но я ничего не знаю о вкусах, которые царят в Калифорнии. Если бы вы нашли несколько минут, чтобы просмотреть моих девушек! Тогда я буду знать, кого из них можно отправить, а кого оставить здесь.
— Несколько минут? — Миллионеры переглянулись.
В такие минуты полковнику казалось, что эти трое понимают друг друга без слов. Как все опытные игроки, они умели читать мысли партнера. Впрочем, об их мыслях нетрудно было догадаться. Кому охота тащиться в седле по горам, да еще под палящим солнцем, когда есть возможность присесть в уютное кресло и насладиться прохладой? К тому же одной прохладой перечень наслаждений не исчерпывался…
— Мы, пожалуй, можем ненадолго задержаться, — сказал полковник и первым опустился на диван.
Если гости думали, что девушки для просмотра будут выстроены перед ними в шеренгу, то они жестоко ошибались. Красотки появлялись в гостиной одна за другой. Они были увешаны драгоценностями, от которых нельзя было оторвать взгляда, а от полупрозрачных халатиков веяло такими ароматами, что даже у полковника, равнодушного к показанным прелестям, начинала кружиться голова. Девушки прохаживались из угла в угол, затем, присев в свободное кресло, немного рассказывали о своих увлечениях — одна любила петь, другая предпочитала арабские танцы… Не желаете посмотреть? Тут же появились музыканты, и под звуки скрипки, кларнета и гитары началась вторая часть просмотра.
