– Самоубийство, прыгнул из окна, хорошо хоть не дома, а то
бы мы ни за что эту квартиру не купили. Хотите, дам координаты его жены – Лили,
ей и отдадите посылочку.
Трясущейся рукой я записала адрес и уставилась в ветровое
стекло. Просто эпидемия какая-то: все, кто меня интересует, вываливаются из
окон. Сначала сама Людмила, потом муж Тамары – Леонид, следом незнакомый Рощин.
Просидев несколько минут в задумчивости, поехала к Калерии
Львовне. Меня в первую очередь интересует дочь Милы, Вера. Может, она родила ее
от Константина?
Длинная, прямая, как карандашная линия, улица Генерала
Котова возле метро «Щукинская». Дом девять заметно возвышался среди более
низкорослых зданий. Ни домофона, ни кодового замка. Я беспрепятственно
поднялась на двенадцатый этаж и ткнула в звонок. За дверью послышалась
соловьиная трель, и створка моментально распахнулась.
На пороге стоял темноволосый щупленький парнишка, по виду
лет двадцати пяти.
– Вы Костя? – вежливо улыбаясь, спросила я.
Хозяин внезапно побледнел и прошептал:
– Нет, Сеня.
В этот момент дверь одной из комнат приоткрылась и в коридор
выбежала маленькая пышноволосая девчушка. Она подлетела к юноше и, обняв
худенькими ручонками его ноги, прижалась всем тельцем, личико ребенка оказалось
как раз на уровне его колена.
– Верочка, – радостно сказала я.
Парень внезапно стал каким-то мертвенно-синим и
спотыкающимся баском ответил:
– Ее зовут Лера, Калерия.
– Надо же, – нахально заявила я, втискиваясь в коридор, –
значит, кличете как бабушку, а мама называла ее Верочкой. Кстати, где сама
Калерия Львовна?
Сеня отступил назад.
– В спальне.
– Ну если так, – решительно сказала я, – если она отдыхает,
тогда сначала с Костей поговорю, он, надеюсь, дома?
Юноша глядел на меня расширившимися глазами, потом судорожно
сглотнул и тихо-тихо спросил:
– Вы кто?
– Долго объяснять, – отмахнулась я, – позовите Константина.
– Это невозможно, – продолжал меняться в лице хозяин, –
лучше вам уйти.
Что-то в его словах напугало девочку, и она горько
заплакала, но Сеня не стал утешать ребенка. Он только повторял:
– Уходите, уходите.
Парень начал меня раздражать, вел он себя, мягко говоря,
странно.
– Пришла я не к вам, а к Калерии Львовне и Косте, им и
решать, выгонять меня или нет, – отрезала я.
Юноша глубоко вздохнул.
– Костя умер.
– Как? – помимо воли вырвалось у меня.
– Покончил с собой.
– Прыгнул из окна?
– Если знаете, зачем тогда тут комедию ломаете?
– Нет-нет, – заверила я, – совсем ничего не знала, просто
догадалась. Но мне обязательно нужно побеседовать с Калерией Львовной.
– Боюсь, ничего не выйдет, – устало сообщил Сеня.
– Вы хотите сказать…
– Идемте, – безнадежно проговорил хозяин и направился по
коридору. Я пошла за ним.
Квартира большая, но неухоженная. Так выглядит жилплощадь
холостяка. Вроде все на месте, не валяются повсюду носки, пыль стерта, ковер
пропылесосили, а уюта нет, словно здесь не живут, а просто ночуют. Мы прошли
через большую гостиную и попали в маленькую спальню.
– Вот, – сказал Сеня, – пожалуйста, Калерия Львовна.
В углу на большой кровати – куча тряпья. Подойдя ближе, я
обнаружила, что это маленькая высохшая женщина с головой, замотанной цветастым
платком. Желто-серый цвет лица, тонкий костистый нос, запавшие щеки. Худое лицо
напоминает череп, обтянутый кожей, и абсолютно бессмысленный взгляд. Глаза,
словно две тусклые пуговицы, равнодушно уставились в потолок. Отвратительный
запах. Сколько ни убирай за лежачими больными, «аромат» мочи неистребим.
– Калерия Львовна, – осторожно позвала я.
– И не пытайтесь, – бросил Сеня, – мама не ответит. Мы уже с
женой все перепробовали: и лекарства, и физиотерапию, с горя даже к колдуну
ходили. Только все впустую. Лежит вот так целыми днями, даже не поймешь, слышит
или нет. Аппетит, правда, хороший, желудок работает, сердце здоровое. Говорят,
и десять лет, и пятнадцать такое состояние может длиться. Мы с женой теперь по
очереди на работу ходим, боимся одну оставить, а сиделку нанять не по карману.
– Как же с ней такое случилось? – посочувствовала я.
Сеня закрыл дверь.
– Все из-за Кости.
– Почему?
– А вам зачем?
Я вытащила «Голуаз», Сеня покачал головой.
– Не курите, у ребенка аллергия.
Послушно спрятав сигареты, я принялась рассказывать
придуманную на ходу историю.
Мой сын, молодой человек, познакомился с некой дамой,
Людмилой Шабановой. Влюбился страстно, мечтает о женитьбе, уже и заявление в
загс отнесли. Но мне будущая невестка не по душе. Слишком вульгарная, к тому же
врунья. Недавно кое-кто шепнул, будто у нее не первый брак и ребенок есть,
дочка Верочка, от Кости. Вот я и приехала выяснить.
Сеня замолчал, потом через силу пробормотал:
– Если можете, гоните Милу взашей, это из-за нее все
случилось.
– Да ну?
Хозяин плюхнулся в кресло и подал девочке мячик:
– Пойди поиграй.
Но Лера еще сильней вцепилась в его ногу. Тогда Сеня всунул
в видик кассету, щелкнул пультом. На экране заметались Том и Джерри.
Повеселевшая дочка залезла на диван и принялась следить за приключениями
мышонка, самозабвенно ковыряясь в носу. Мы пошли на кухню. Сеня включил чайник
и пояснил:
– Не хочу при ней рассказывать. Маленькая, конечно, еще, да
вдруг запомнит.
Костя встретил Людмилу случайно. Он в то время учился на
последнем курсе института. Калерия Львовна посоветовала сыну выбрать
специальность гинеколога. Хлебная профессия, при всех режимах женщины станут
беременеть и рожать, без куска хлеба с маслом и сыром не останешься.
