В тот день Хавруш, выйдя поутру из покоев Хидры, сразу направился в портофин. Небольшое помещение, некогда принадлежавшее прославленным интолам, теперь служило местом добровольного заточения этого не самого удачливого потомка Тедоусов. Бывший полководец, проигравший все военные битвы, но зато одержавший верх в политических сражениях, зачастую не менее кровавых, стал единовластным правителем своего многострадального государства, а следовательно, полноправным хозяином этого старинного прибежища властителей Иргамы. Он сразу же поспешил переделать его по своему вкусу. Выслушивая в портофине сообщения посланников из провинций, донесения лазутчиков и многословные рассуждения Пророков, Хавруш объединил всё это с утренней трапезой. Закончив ее, он властным жестом прогнал всех посетителей и возлег на широкое и прочное ложе, изготовленное специально для него.
Последнее время Хавруш неимоверно раздался телом. Если раньше он хоть и был толст, но, постоянно находясь в движении, не чувствовал своего веса, то теперь он больше походил на странный тяжелый и уродливый шар, из которого торчали тонкие скрюченные ножки и короткие ручки. После заключения мирного договора с Алеклией Хавруш стал очень много есть, неестественно много. Подобное невиданное доселе чревоугодие, которому он предавался с какой-то отчаянной страстью, выглядело со стороны как некий особо изощренный и, наверное, весьма приятный способ самоубийства. Кроме того, он почти не двигался – вообще не садился в седло, да и из Дворца Тедоусов выходил только раз: он боялся покушения, о приготовлении к которому ему день и ночь твердили советники. Пожалуй, единственными его занятиями, требующими кое-какого атлетизма, были его развлечения с Хидрой, от которой он требовал рабского послушания, заставив, под угрозой разлуки с сыном, покорно выполнять его любые прихоти, иногда по-детски глупые, а зачастую ужасные и противоестественные.
«Надо немного похудеть, – безудержно зевая, лениво подумал Хавруш, почувствовав, что буквально придавлен к ложу тяжестью собственных чресел. – Впрочем, что это изменит?»
Собираясь поразмыслить о государственных делах, об обособившихся провинциях или о других неприятностях, он вскоре, однако, окунулся в сладкое полузабытье дремоты, и его посетили причудливые образы. Это были самые разные видения, связанные и со счастливыми днями его жизни, и с самыми мрачными, ужасными событиями, о которых без содрогания и вспомнить-то было нельзя…
Ах, Дева! Как красиво всё начиналось! Золото Фатахиллы, очень много золота! Бескорыстная помощь десятков стран. Бесконечные партикулы, уходящие безупречно прямыми шеренгами за горизонт. Не потешные отряды Тхарихиба или деревянные циниты из коробки с игрушками Нэтуса – настоящие боевые партикулы. Знамена на ветру. Воины-великаны, плечо к плечу. Красивые лошади одинаковой масти с тяжелыми шелковистыми крупами. Призывные сигналы иргамовских труб, зовущие в славные походы…
Огромной стране как воздух требовалась настоящая война. Чтобы высокомерная знать хотя бы на время прекратила распри, чтобы обобранные провинции перестали наконец помышлять о самостоятельности. Чтобы отвлечь население от внутренних проблем, чтобы изжить презрение к собственному интолу, который всех их разорил, и к его брату. Чтобы вселить ненависть к внешнему врагу, который во всем и виноват. (А кто, как не Авидрония, может быть во всем виноват?) Но главное, надо было во что бы то ни стало избежать конфронтации с самым опасным врагом – с Фатахиллой, с флатонами…
И что теперь?! Где сейчас все эти доблестные партикулы, которые Хавруш с таким трудом собирал и обучал? Где эти плечистые воины? Лежат под Кадишем? Гниют под Масилумусом? Нет никого, даже Синещитных! А тех, кто остался, пришлось распустить по требованию авидронов. Теперь в его распоряжении нет ни единого цинита! Случись бунт, даже некому будет защитить ни этот мрачный дворец, ни его самого – единственного полноправного правителя Иргамы. Что могут эти несколько тысяч бездельников, горделиво называющих себя стражами порядка? Да они просто разбегутся кто куда или еще хуже – переметнутся на сторону бунтарей.
О, Алеклия, верни мои славные партикулы!..
Положение ужасное не только в столице – во всей стране. По дорогам бродят толпы обездоленных иргамов, выселенных авидронами с родных земель. На каждом шагу нищие, калеки, попрошайки, уроды. Любая женщина готова заплатить своим телом за горсть ячменя. Бывшие циниты, прослышав о подвигах Дэвастаса в землях ларомов, подались в леса, сбившись в шайки разбойников.
Чтобы вовремя рассчитываться с Грономфой да хоть чем-то наполнить собственную казну, Хавруш шаг за шагом ввел двадцать семь видов податей и повинностей. Это обстоятельство, а еще послевоенная разруха, эпидемии, алчность крупных землевладельцев привели к дороговизне, полнейшему упадку ремесел и торговли. Ширилось недовольство. Рабы, не желавшие попасть в руки авидронов, и народ, которому более не на что было надеяться, объединялись и поднимали восстания. Кроме того, родовитая знать отдаленных провинций, видя полное бессилие униженного Масилумуса, стремилась выйти из-под его власти, устанавливая на местах собственное правление и придумывая собственные законы. Хавруш не мог на это ответить ничем, кроме бесполезных увещеваний и бесплодных угроз…
О Алеклия, верни мои славные партикулы!..
А между тем авидронам отдана лишь малая часть положенного откупа. В городах собрано или отобрано все, что только можно отнять. Но этого мало! Единственная надежда соблюсти договор – Солнечный дворец…
Солнечный дворец – этот великий храм, эта чудная обитель упоительных надежд, где прошли все его детство и юность!
…Ночью, в условиях строжайшей тайны, Хавруш переселился вместе с Хидрой и наследником на Могильную площадь, а на следующий день отправил к холму Отшельника семьдесят тысяч мастеровых, которые за три месяца наполовину разобрали дворец. Кое-что, конечно, было украдено, но остальное погружено на повозки и отправлено в Авидронию. Толстые листы золота и серебра, паладиумные плиты, тяжелые тектолитовые колонны, мраморные и гранитные блоки, золотые, бронзовые и беломраморные статуи, гигантские барельефы, скульптурные фризы, части стен, покрытых бесценными фресками, а еще картины, ковры, мебель… Всё это авидронские регистраторы подробно описывали, оценивали и тщательно нумеровали – части дворца по велению Инфекта должны были быть доставлены в авидронский Тафрус, где всю архитектурную композицию – и сам дворец, и золотистые сады с изумрудными озерами вокруг, собирались в точности восстановить…
Да, Масилумус теперь превратился в город-призрак. Обездоленные люди с серыми злобными лицами и глазами, полными ненависти, жаждут мщения. Они хотят утопить в крови всех тех, кто довел их до такого состояния. В таких условиях достаточно одной искры… Самое ужасное, что какие-то негодяи распускают по городу слухи о том, что это не Дэвастас, а именно он – Хавруш убил интола Тхарихиба. Кто его тайные враги, которые платят за распространение этих гнусных измышлений? Пророки? Слава Деве, с ними давно уже всё решено… Дэвастас? Но он слишком далеко! Конечно, жаль, что его не удалось схватить, но есть надежда, что его изловят и казнят авидроны…
