Один из вождей, который оказался ближе всех к пленнику, вдруг подскочил к нему с перекошенным от злобы лицом и со всей силы пнул его ногой.
– Ты разорил мои деревни, ты увел мои стада, ты продал в рабство всех женщин и детей моего рода! – Ларом ударил иргама еще раз, да так сильно, что того подбросило вверх. Тут подбежали другие вожди.
– Ты сжег мою деревню и убил всех ее жителей!
– Ты надругался над моей семьей!…
Обвинения, сопровождаемые страшными ударами, посыпались со всех сторон. Дэвастас вряд ли выжил бы, продлись избиение еще хотя бы чуть-чуть, но тут, по команде ДозирЭ, вперед вышли «Каменщики» и отогнали дикарей от истерзанного иргама.
Дождь усилился, с Анконы подул сильный ветер. Дэвастас пошевелился, с трудом встал на колени, весь в грязи и в крови, и выплюнул в лужу выбитые зубы.
Пленника подняли и увели.
– Бросить его червям! – зарычал вождь, который первым ударил иргама.
– Точно, отдать его читос! – поддержали другие, размахивая кулаками.
Гуалг в гневе приподнялся:
– Этот пленник не ваш, и вы не можете решать, что с ним делать. Многие из вас и сами мало чем от него отличаются, потому что встали на его сторону, помогали ему во всем, отправляли в его войско своих сыновей. А другие прятались в пещерах, когда нужно было защищать свой народ. Вас самих надо отдать читос! Вы недостойны называться вождями и главенствовать над своими племенами!
Ларомы замолчали и опустили головы.
– К сожалению, – продолжал Гуалг, вполне удовлетворенный всеобщим смирением и поэтому смягчивший тон, – Дэвастас и не мой. Он по праву принадлежит вот этому величайшему воину! Нашему спасителю! Это он сумел одолеть это чудовище…
Рыжеволосый вождь смолк и посмотрел на ДозирЭ.
Молодой человек поднялся и вышел вперед. Ларомовские вожди, увидев перед собой знатного авидронского воина, вся грудь которого была покрыта сияющими золотыми дисками, съежились и еще ниже склонили головы.
– Вот что я вам скажу, ларомы, – начал ДозирЭ с интонацией, не предвещавшей ничего хорошего. – Вы предали свой народ, обрекли его на позорное рабское существование. Если бы не наш повелитель – величайший из правителей Шераса, от имени которого я говорю, многие из вас были бы сейчас мертвы. А иные проданы в рабство. Вы потеряли бы свободу, которой так дорожите, ваши земли, молитвенные места, стада, посевы и уловы. Ваши женщины и дети вам бы уже не принадлежали… Но Алеклия, заботясь о мире и всеобщей справедливости, пришел вам на помощь и принес вам – неблагодарным – избавление…
ДозирЭ сделал паузу, чтобы его слова перевели на местное наречие.
– Но многие из вас проявили необычайную трусость и переметнулись на сторону Дэвастаса. А значит, стали врагами не только своего народа, но и Авидронии. Несколько дней назад нам пришлось сражаться с воинами, принадлежащими вождям Рухи, Вуалгу, Ширгу, Хунту… И теперь, в точности как и Дэвастаса, мы должны вас схватить и доставить в Грономфу, чтобы каждый понес то справедливое наказание, которое заслуживает…
Названные вожди, да и многие другие еще ниже склонили головы. Тут один из дикарей рухнул на колени, забрызгавшись с ног до головы грязью, и заговорил, обливаясь слезами:
– О, посланник величайшего правителя на земле, прости нас! Этот страшный человек нас заставил! Не хотели мы…
Вслед за ним второй вождь упал на колени:
– Возьми что хочешь, но пощади!
Третий вождь, самый старый, опираясь на руку молодого соратника, опустился в чавкающую грязь. Вскоре все шестьдесят ларомов стояли на коленях в мутных лужах, под непрекращающимся проливным дождем.
– Когда-нибудь мой хозяин станет правителем целой страны! – тихо шепнул возгордившийся Кирикиль одному из «Каменщиков».
– Сдается мне, что твой хозяин значительно превышает те полномочия, которыми его наделил Круглый Дом, и может за это поплатиться! – недружелюбно отвечал вишневоплащный воин…
– Да, к вам следовало бы отнестись как к врагам, – продолжал ДозирЭ, чувствуя, к своему стыду, что упивается собственным величием и унижением родовитых инородцев. – Я бы так и поступил: вы это заслужили. Но вождь Гуалг, единственный, кто не побоялся сразиться с Дэвастасом в открытом бою, просил вас простить. И я, скрепя сердце, согласился. Но что же дальше? Опять ваши вечные склоки, бесконечная грызня, дележ? Опять разобщенность. Ваши разрозненные неподготовленные отряды не способны противостоять даже кучке разбойников. Ну что ж, вскоре придет другой дэвастас. И тогда уже вам никто не поможет… Вот что я вам скажу, ларомы: вам действительно нужен интол – главный правитель всех племен. Но не чужак, который помышляет лишь о том, как отобрать у вас все, что вы имеете, а тот, кто вас объединит, превратит в значительную силу, заставит уважать интересы всего племени ларомов, а не только своего рода!..
– Пусть Гуалг будет нашим интолом! – выкрикнул знатный ларом по имени Триалг, и вдруг все вожди в один голос подхватили:
– Гуалга интолом!
Тут начался невообразимый шум, и тогда Гуалг встал со своего места и вышел вперед.
– Поднимитесь, вожди! – сказал он.
– Нет, сначала ты нас прости! – ответили дикари.
– Я прощаю вас! – заверил Гуалг. – Встаньте же!
Вожди нехотя поднялись. Все они были в грязи, но их лица светились неподдельным счастьем.
– Согласен ли ты, Гуалг, стать нашим Верховным вождем, то есть интолом? – спросил Триалг от имени всех собравшихся.
– И вы готовы мне всецело подчиниться?
– Да, да! – закричали дикари.
– Хорошо. Пусть так и будет.
Минула триада. ДозирЭ решил возвращаться в Авидронию и уже назначил день, когда авидроны должны будут попрощаться с ларомами и отправиться в обратный путь.
Накануне случилось одно радостное событие, которое вселило в сердца бывших воинов партикулы «Неуязвимые», особенно в сердце Тафилуса, счастливую надежду. В одной из повозок, ранее принадлежавших Дэвастасу, случайно обнаружили знамя партикулы, которое лежало на самом дне, без древка, завернутое в грубую холщовую ткань. Узнав об этом, Тафилус возликовал. Надежда на восстановление доброго имени своего отряда радовала его душу.
Все это время Дэвастаса содержали в заброшенной хижине на краю деревни, у самой реки. ДозирЭ, памятуя о том, как в Фиердах благодаря своей оплошности едва не упустил Бредероя, теперь вел себя в высшей степени бдительно. Снаружи хижины по его приказанию всегда находились «Каменщики», по три человека в одной страже, внутри пленника по очереди охраняли друзья «на крови», следя за тем, чтобы иргам всегда был крепко связан. Помимо этого Гуалг каждую ночь посылал пятьдесят воинов сторожить подступы к деревне, причем многие дикари садились в лодки и самым внимательным образом осматривали близлежащие берега и мелкие островки.
