Теперь авидронов оставалось трое против четырех капроносов. Штрихсвандцы заметно устали и уже более заботились о защите, нежели о нападении. Вскоре авидрон с нагузой изуродовал своим страшным орудием очередного капроноса, и тот, рухнув на спину, поднял вокруг себя облако пыли. Через несколько мгновений пленные воины окончательно переломили ход сражения. Они убили сразу двоих и погнались за последним штрихсвандцем, тем, который носил на шлеме бычьи рога. Видя, что ему не удастся убежать, он отбросил меч и упал на колени.
– Пощады! – закричал он.
– Смерть рогатому! – неожиданно закричали на трибунах.
– Пощади, авидрон! – штрихсвандец, задыхаясь, обратился к подбежавшему ДозирЭ. – Ведь не будешь же ты убивать безоружного?
– Убей его, убей!! – требовала беснующаяся публика.
Подоспели забрызганные кровью Идал и Тафилус. Они остановились в стороне и молча смотрели, что будет делать их товарищ.
– Прости меня, воин, – неожиданно сказал ДозирЭ, – мои слова были ошибкой. Ты и твои друзья – настоящие капроносы. Поверь, вы могли бы сражаться на лучших грономфских аренах. Я горжусь тем, что дрался с вами и одержал победу!
Штрихсвандец удивленно посмотрел на авидрона. Он не верил своим ушам.
– Иди же. Я не буду тебя убивать.
Капронос тяжело поднялся с колен и поплелся к выходу.
Ристалище завороженно молчало.
Глава 18. Ристалища
Город Тедоус был древнейшим иргамовским поселением. Тхелосы уверяли, что именно с него началась история Иргамы. Началась в то время, когда вождь большого племени иргамитов Тедоус, почитаемый потомками как полубог, обнес свою деревню высокой крепостной стеной. Впоследствии он объединил под своим началом все племена, схожие по внешности и языку. Однако в сто третьем году после основания Берктоля, по истечении тысяч лет своего существования Тедоус стратегически мало что значил, а население его составляло всего девяносто пять тысяч. Поэтому немудрено, что иной иргам и вовсе не догадывался о его существовании.
Даже ожесточенная война не изменила размеренного уклада городской жизни. Армии проходили вперед и назад, обирая прилегающие поместья, однако жизнь обычных иргамов текла по-прежнему. Но только до той поры, пока известные события на местном Ристалище не потрясли умы горожан. Город встряхнулся от многовековой спячки и загудел. Слухи докатились сначала до соседних территорий, а потом до самого Масилумуса. По дороге они обрастали невероятными кровавыми подробностями, да такими, что, когда о происшедшем узнал Тхарихиб, он с перепугу побежал к Хаврушу, который в этот момент как раз находился в столице. Хавруш справедливо рассудил, что в сложившихся обстоятельствах просто казнить пленников нельзя. Их следует убить в честном поединке, тем самым развенчав миф об их невероятных способностях и непобедимости. Для этого в Тедоус были посланы лучшие свободные капроносы Масилумуса, которым в случае успеха обещали немалые награды. А Хавруш отправил тайком своему Либерию Дэвастасу, располагающемуся лагерем недалеко от места событий, голубиное послание, в котором приказывал лично за всем проследить и, при неблагоприятном исходе, авидронов умертвить.
В преддверии предстоящих боев в Тедоус стали стекаться любопытные из ближайших окрестностей и даже из соседних городов. Узкие кривые улочки заполнили лошади, повозки и носилки. Богатые торговцы, вожди племен и их соратники, инородцы, селяне, всевозможные странники прибывали и прибывали, чтобы воочию увидеть авидронских воинов. В город стекались заезжие танцовщицы, кулачные бойцы, фокусники, остряки, гадальщики, продавцы тайн и чудо-целители. А уж от бродяг, попрошаек и воров просто не было прохода.
Судьба распорядителя Ристалища Мемрика была более чем туманна. Сама его жизнь, по его собственному мнению, висела на волоске. Ведь именно он купил в обход существующих порядков этих авидронских пленников и выставил их на бои. Ведь именно его рабами значились они во всех свитках законников…
Рушились планы, надежды. Его дворец уже окружили плотным кольцом всадники Дэвастаса, пока ничего не предпринимая.
Но Мемрик не был бы Мемриком, если бы в самый трудный момент своей жизни не думал о тех преимуществах, которые могла дать эта, казалось бы, безнадежная ситуация. Еще бы, его имя было у всех на устах, о нем узнали в Масилумусе. К нему едут самые дорогие капроносы Иргамы, в городе появились именитые путешественники, торговцы, военные. Все кратемарьи, большинство из которых, кстати, ему же и принадлежало, переполнены до отказа. Цены на основные городские продукты уже поднялись в полтора раза, и он, в ожидании дальнейшего роста цен, попридержал поставки из своего богатейшего поместья, значительно усугубляя ситуацию.
Так что, поразмыслив, Мемрик решил не отчаиваться, послал Дэвастасу в подарок роскошные драгоценности и окончательно успокоился.
После завершения поединков воинов Инфекта препроводили в то же жилище, откуда утром они отправлялись на верную смерть. Слуги удивленно хлопали глазами: они никак не ожидали увидеть авидронских пленников вновь. Поскольку купальни не были нагреты, бассейны не наполнены, а кушанья не приготовлены, авидроны, едва напившись остатками скисшего нектара, так и отошли ко сну, грязные и голодные.
Весь следующий день пленники провели, запертые на все замки и охраняемые, словно копи Радея. Их никто не посещал, с ними никто не заговаривал, и авидронам только и оставалось, что гадать о своей дальнейшей судьбе да горевать о погибших товарищах. А еще страдать от мелких ран, ушибов и разных повреждений, полученных в последних схватках.
Только на третий день к затворникам пожаловал сам Мемрик. Он воровато оглядывался и говорил вполголоса. Он поведал о своих неприятностях, о понесенных убытках, о том, что предстоят новые бои, но теперь уже с лучшими капроносами Масилумуса.
– Вы, авидроны, – самые мужественные воины, которых мне довелось встречать. Ваши героические дела заслуживают преклонения. Если у Авидронии все циниты такие же сильные и ловкие, Тхарихибу следует немедленно сложить оружие и просить у Алеклии пощады. Но лучше бы вы погибли, ибо видится мне, что ваши подвиги будут иметь самые ужасные последствия.
– Что такое? – удивился Идал. – Ты возжелал, чтобы мы дрались, и ты получил, что хотел.
– Я хотел, чтобы вы погибли. Но вы обманули меня и выжили. К тому же вы уничтожили самых дорогих рабов-воинов, которых я имел. Теперь из-за вас у меня могут быть огромные неприятности… Лучше бы вы погибли! Поверьте мне, авидроны. Хоть вы мне и враги. Ваша отвага достойна почестей, а вы – освобождения. И будь моя воля, я бы вас отпустил. Но не в моих силах что-либо изменить. Вы должны драться опять. Скорее всего, вас убьют. А жаль! Единственное, что я могу сделать, это скрасить ваши последние дни великолепным вином, изобильной едой и женскою лаской, а если хотите, то и мужской.
Распорядитель грустно улыбнулся и, подобрав полы плаща, двинулся наружу. У дверей он замялся, обернулся к пленникам и тихо сказал:
